Книга Аргентинское танго - Джанет Дейли

— Вы на меня сердитесь? — спросила она беспечным тоном.

— Потому что мои друзья подумают, что я растлеваю младенцев. Так это, кажется, называется, не так ли? — Его испанский акцент казался немного более явным. Вероятно, из-за раздражения.

Говоря честно, Тришу и саму смущало, что она своими уловками вынудила его везти ее домой, но она постаралась подавить смущение.

— Если они обратили на это внимание, то, вернее всего, только позавидовали. А коли вы считаете себя настолько старым, чтобы сгодиться мне в папочки, то вам сперва следовало бы увидеть женщину, на которой мой отец собирается жениться.

Триша ждала, что Рауль скажет, что он — не ее отец, но ее спутник ничего не ответил.

Они подошли к машине.

— «Астон-Мартин». — Пока Рауль отпирал дверь с левой, пассажирской стороны, Триша провела кончиками пальцев по гладкому боку автомобиля, оценивая по достоинству его элегантную мощь и красоту.

— Это не мой. Одного из товарищей. — Рауль усадил девушку на переднее сиденье, затем обошел кругом и уселся за руль.

— Когда-нибудь я заведу себе такой же, а не «Роллс», — Триша погладила обшивку сиденья, наслаждаясь благородством мягкой кожи. — Теперь я знаю, какую вторую вещь собираюсь купить на свое наследство. Представляете, каково это будет — прокатиться на такой машинке вокруг кампуса.

Она засмеялась, но ее смех тут же заглушил рокот мотора, ожившего, когда Рауль повернул ключ зажигания.

Свет фар осветил вымощенную камнем улочку и старые дома, смутно вырисовывавшиеся во мраке по обеим ее сторонам. Автомобиль мощно рванулся вперед, мягко, как кошка, обогнул угол, сворачивая в переулок, и вырвался на основную дорогу. За окнами царила такая тьма, что невозможно было различить ничего, кроме бегущей им навстречу ленты дороги. Триша слегка повернулась и стала разглядывать Рауля в слабом свечении, исходившем от приборной доски.

— Где вы так хорошо научились говорить по-английски? Вы здесь учились?

— Нет. — Она увидела, как уголки его губ немного приподнялись в каком-то намеке на улыбку. — Уверяю вас, мою фамилию при рождении не заносили в Итонские списки. Хотя многие из моих соотечественников получили образование в университетах Оксфорда, Гейдельберга или Сорбонны.

— Тогда как вы научились говорить так правильно и свободно?

— В Буэнос-Айресе есть пригороды — Херлингем, Белграно, — где человек может прожить всю жизнь и ни разу не услышать слова, сказанного по-испански. В Аргентине очень велико британское влияние. Англичане владели estancias в пампах, овцеводческими ранчо в Патагонии. Многие из них в конце концов стали аргентинцами, вместо того чтобы просто приобрести большое состояние и вернуться в Британию, как это они делали в Австралии и Индии.

— Я этого не знала. Но мне вообще мало что известно о странах Южной Америки.

— Я помню. Когда-то в Аргентине делались громадные капиталы. Есть даже такое выражение: «богат, как аргентинец», а оно о чем-то говорит. Теперь принято говорить «богат, как араб».

— Думаю, мне определенно стоит съездить в Аргентину, — заявила Триша, решительно вздернув подбородок. — Роб будет учиться в вашей школе поло. Добиться одобрения от Лес — ничего не стоит. Это чистая формальность. Когда дело доходит до поло, моя мать выдает Робу практически чистый чек, где он сам может проставить любую cyммy. Вac это должно заинтересовать.

— И вы считаете, что я должен быть вам благодарен за то, что вы направляете дело в удобную для меня сторону, не так ли? — Насмешка в голосе Рауля вновь, казалось, усилила его испанский акцент.

— Полагаю, я оказываю вам своего рода любезность. — Она очень хорошо знала, что это действительно так: Рауль может получить и плату за обучение Роба в школе, и выручку от возможной продажи лошадей.

— Значит, вы считаете, что я у вас в долгу. И каким же образом я могу с вами расплатиться?

Трише не понравился его тон.

— А кто сказал, что я ожидаю какой-то расплаты?

— Стало быть, то, что я подвожу вас до Севен-Оукс, в счет не идет? Или я все-таки могу считать это первым взносом?

Рауль отвел глаза от дороги и глянул на Тришу.

— Я надеялась, что вы наконец-то поймете, что я представляю для вас определенную ценность.

Возможно, ее действия и впрямь были слегка расчетливыми, подумала про себя Триша. Однако она считала, что этому можно найти оправдание. Она была вынуждена поступить так, чтобы привлечь к себе его внимание. Чтобы он наконец ее заметил. Как бы то ни было, это подействовало. Она добилась, чтобы он отвез ее домой. А остальное зависит от ее собственной хитрости.

Лучи фар осветили массивные каменные столбы, обозначающие въезд в сельское поместье. Железные ворота были распахнуты. Рауль въехал в них и, сбавив скорость, повел автомобиль по длинной подъездной дорожке, разворачивающейся возле огромного особняка.

Сквозь раскидистые ветви древних дубов, стоящих на краю широкого газона перед домом, пробивался свет, сияющий в окнах фасада. Шесть из дубов, от которых и пошло в старину название имения, сохранились до сих пор. Рауль остановил машину в тени одного из них и выключил двигатель. До парадного входа внушительного каменного здания было еще довольно далеко.

Рауль повернулся к девушке, забросив руку на спинку своего сиденья.

— В любом случае у меня нет перед вами никакого долга. Замолвите ли вы словечко в мою пользу или нет — это ваше личное дело. Я вам ничего не должен.

Триша почувствовала досаду — все ее старания пошли прахом.

— Что же мне надо сделать, чтобы вы меня заметили?

— Я вас заметил. Вы молодая очаровательная женщина. Но вы меня не интересуете, — спокойно проговорил Рауль.

— Что вам во мне не нравится? Вы хотите, чтобы ваши женщины были кроткими и подобострастными? Чтобы они начинали трепетать, как только вы к ним прикоснетесь? — Она яростно жгла его глазами. — Или, может быть, вам нравятся совсем не женщины. Может быть, все это время я досаждала своими приставаниями гомосексуалисту?

— Понимаю. Теперь вы решили бросить вызов моей мужественности.

— Вероятно, вы именно потому так неравнодушны к англичанам, что, как и они, способны испытывать любовь сразу к обоим полам.

Триша нашла его уязвимое место и теперь старалась побольше уколоть его.

— Раздевайтесь.

Рот Рауля сжался в прямую линию, а его черные зрачки, казалось, буравили девушку насквозь.

— Что? — Она чуть не рассмеялась, услышав этот приказ.

— Я сказал, снимайте одежду. Вы однажды сказали мне, что вы не девственница, так что раздевайтесь. Как я иначе могу вам что-нибудь доказать? Ведь это то, чего вы хотите, так?

— Да.

Она все еще колебалась, недоверчиво изучая его бесстрастное лицо. Ее уловка сработала, но теперь Триша не знала точно, как ей следует дальше поступить. Она хотела близости с ним. Не совсем так, как оборачивалось, но…