Книга Мой любимый "негодяй" - Айрис Джануэй

– И поэтому ты решила уехать?

– Ты не обязан отчитываться передо мной. Наш брак – это мистификация, и я не должна была требовать твоей верности.

– Веришь ты мне или нет, но я никогда не изменял тебе ни с Беатрис, ни с какой-либо другой женщиной. Я очень надеюсь, что наш брак станет настоящим, даже если некоторое время ты будешь считать, что мы поженились исключительно из-за Дэниэла.

– Но мы и поженились исключительно из-за Дэниэла. Я боялась, что ты отберешь его у меня.

– Ты считаешь, что я способен на такую жестокость? Должно быть, ты действительно ненавидишь меня.

Длинные ресницы Шарлиз опустились. Она прошептала:

– Ты же знаешь, что это не так.

– Я знаю, что волную тебя, но ты никогда не хотела заняться со мной любовью, – мрачно сказал Робер.

О, как он ошибается!

– Между нами было много непонимания, – неуверенно начала Шарлиз. – Я долго не верила тебе, да и сейчас трудно поверить, что ваши отношения с Беатрис всегда были только платоническими. Я же слышала, как ты говорил ей, что она не останется одна, что ты всегда будешь рядом.

– Да, говорил, но никогда не имел в виду то, о чем думаешь ты. Вспомни, что я обещал ей?

– Я не знаю. Вы оба ушли, и я больше ничего не слышала. Да и не хотела слышать.

– Очень плохо. А должна была услышать, как я говорил Беатрис, что надо поставить Себастьену ультиматум. Я полагал, что это заставит его немедленно сделать ей предложение.

– И ты подал ей эту идею?

Он усмехнулся.

– Все остальное она уже испробовала. Если он был так глуп, чтобы позволить ей уйти, то ей пора было что-то решать. Ты слышала мои заверения, что она не останется одна, и это чистая правда – настоящие друзья не покидают друг друга.

Шарлиз чувствовала себя так, словно с души у нее свалился огромный камень. Дни и ночи страданий и сомнений… Их могло не быть, если бы она верила Роберу с самого начала.

– Ты выглядишь усталой, chere. Я отвезу тебя домой.

– Не сейчас. Дождемся, когда станет лучше мадам Овернуа. Так нам будет спокойнее.

Робер согласился при условии, что Шарлиз полежит на кушетке в комнате ожидания, пока окончательно не придет в себя. Напрасно она уверяла его, что чувствует себя отлично – Робер принес еще соку и был так заботлив, что ее сердце пело от счастья.

Наконец, врач сообщил, что состояние Жозефины больше не вызывает опасений и все показатели в норме. Мадам дали снотворное, и она уснула. По словам доктора, посетители к ней пока не допускались, и Робер с Шарлиз должны были ехать домой. О состоянии больной теперь можно справиться и по телефону.

Когда они шли к машине, Робер сказал:

– Ты много перенесла за сегодняшний день. Я хочу, чтобы ты как можно скорее оказалась дома в постели.

– Ты хотел этого с первой же минуты нашего приезда.

– Я имел в виду… – Робер осекся и заговорил медленнее, старательно подбирая слова: – Ты не представляешь, как это тяжело… Безумно хотеть тебя и сознавать, что это невозможно…

– Ответь мне на один вопрос. Когда ты сказал, что любишь меня, ты имел в виду только это?

Он обнял ее так крепко, что их тела, казалось, слились воедино.

– Я не представлял, что можно любить другого человека так сильно. Не уезжай. Я сделаю все, чтобы ты была счастлива. Ты не обязана любить меня, но позволь мне любить тебя. Я не могу без тебя жить.

Лицо Робера лучилось надеждой. Его поцелуй был одновременно и нежным, и страстным.

Когда он выпустил Шарлиз из своих объятий, она счастливо вздохнула.

– Невероятно, чтобы двое любящих друг друга людей так долго страдали от собственных ошибок. Нам предстоит о многом поговорить.

– И поговорить – тоже… – Его откровенный взгляд заставил ее сердце бешено забиться. – Едем домой, chere.

Шарлиз и Робер поднялись рука об руку по ступеням шато. Ей казалось, что все это – сон, но когда они вошли в ее комнату и Робер обнял Шарлиз, тепло его тела безошибочно подтвердило, что все происходит наяву.

– Как долго я ждал этого… – прошептал он, нежно перебирая пальцами шелковистые волосы возлюбленной и запрокидывая ее голову назад, чтобы в следующий момент покрыть горячими я страстными поцелуями ее шею. – Я уже думал, этого никогда не случится.

– Я тоже… – смущенно шепнула Шарлиз. Говорить связно ей становилось все труднее, потому что губы Робера уже скользили в ложбинке между ее грудями.

Он расстегнул шифоновую блузку Шарлиз и чуть замешкался с застежкой тонкого кружевного лифчика. Теперь она не старалась сдерживать нахлынувшее возбуждение, особенно когда ладони мужа начали ласкать ее грудь. Когда Шарлиз закрыла глаза, отдаваясь во власть его рук и подстраиваясь под движения его тела, Робер возбужденно прошептал:

– Наконец-то ты станешь моей настоящей женой.

Еще несколько секунд – и он окончательно раздел ее и замер, любуясь наготой своей любимой. Откровенное желание в глазах Робера вызвало у нее легкую дрожь.

– Не нужно стесняться меня, chere! – сказал он при виде румянца, полыхавшего у нее на щеках, и стыдливо опущенных ресниц. – Я хочу увидеть и ощутить каждый дюйм твоего восхитительного тела, хочу, чтобы и ты узнала меня так же хорошо!

Он разделся быстро и без тени смущения. Ему и нечего стесняться, отметила про себя Шарлиз. У Робера было стройное мускулистое тело и длинные ноги легкоатлета.

Она придвинулась ближе, ее губы заскользили по его коже от подбородка по груди, плоскому мускулистому животу… Под поцелуями Шарлиз его кожа горела, словно приглашая к еще более рискованным исследованиям. Но когда она достигла губами его бедер и пылающей плоти, он со стоном подхватил ее и жадно поцеловал в губы.

– Я хотел бы, чтобы это доставило тебе удовольствие, но… я могу не удержаться, – прошептал он, прерывисто дыша.

– Мы оба так долго этого ждали. – Она улыбнулась, ее губы полуоткрылись в ожидании.

– Я больше не в силах ждать.

Робер страстно целовал Шарлиз, его язык раздвигал ее губы, проникая вглубь, затем он подхватил ее на руки и понес к кровати. Не выпуская любимую из объятий, он опустил ее на покрывало и лег сверху, их ноги тесно сплелись.

Тела обоих пылали от жара, сжигавшего их изнутри. Острое наслаждение пронизывало все тело Шарлиз, нарастая с каждым толчком языка Робера, с каждой лаской его опытных пальцев.

– Ты нужен мне… Я хочу тебя… – простонала она, раздвигая ноги.

– Вот то, что я хотел услышать… – С этими словами он взял ее, взял яростно и нежно, сгорая от томления и страсти.

Почувствовав, как его плоть заполняет ее тело, Шарлиз испытала такой восторг, что, уже не сдерживаясь, выкрикнула его имя. Робер лишь обнял ее крепче, дрожа от страсти. Их движения становились все быстрее и ритмичнее, вознося обоих на вершины небывалого блаженства. На пике этого наслаждения их захлестнула волна столь сильных чувств, что ни время, ни пространство больше не имели значения.