Книга Последняя попытка - Кейт Вудсток

Ларри Норвуд налетел, затормошил Эмили за рукав куртки, заверещал от избытка чувств, затараторил, как встревоженная сорока, спеша рассказать все сразу…

— Как клево что вы тоже здесь и мы здесь а вы часто гуляете тут да? Мы первый раз приехали я белку кормил вот так с руки они ва — ап — ще тут не боятся я и не знал что такие места совсем рядом с городом вот Дик удивится!!!

Эмили осторожно отцепила от себя чумазое сокровище и усадила его на скамейку рядом с собой. Спокойствие улетучивалось из нее, как воздух из проколотого воздушного шарика.

— Ларри, я глазам своим не верю. Как ты здесь оказался, малыш?

— А мы теперь живем в Ист — Чикаго. Мамин друг там работает. Он клевый, он нас привез сюда гулять. Биллом зовут. Да вот они, идут… Мама!!! Тут Эмили!!!

Эмили обреченно поднялась со скамейки. День начисто утратил все свое очарование. По усыпанной золотистыми листьями дорожке к ней приближалась Тесса Норвуд, рядом с ней шел высоченный мужчина с загорелым и добродушным лицом. Эмили вдруг поразилась тому, как радостно и сердечно улыбается ей Тесса и какой юной она выглядит. Совсем девчонка, — с двумя тугими хвостиками, в простых джинсах и теплом бесформенном свитере… Тесса протянула Эмили руку.

— Ужасно неожиданно и ужасно приятно вас видеть, Эмили! Знакомьтесь: это Билл. Билл, это Эмили, подруга Дика.

Эмили попыталась мысленно досчитать до десяти, сбилась на четырех и немного растерянно улыбнулась в ответ.

— Действительно неожиданно. Здравствуйте, Тесса. Здравствуйте, Билл.

Тесса тут же нахмурилась.

— Куда же вы пропали? Дик сам не свой. Вы поссорились?

— Н — нет…

Умница Билл подхватил верещащего Ларри одной могучей рукой, вознес его к себе на плечо и провозгласил:

— Дамы, мы за мороженым. Эмили, вам какое?

— Мне… виш невое, наверное…

— О'кей. Поболтайте, пока мы с Ларри займемся делом. Вперед, ковбой?

— Вперед, вождь!

Тесса проводила их влюбленным взглядом и тихо произнесла, не глядя на Эмили:

— Удивлены, да? Не ожидали от высокомерной сучки Тессы?

— Ой, что вы… Вообще — то — да.

Тесса рассмеялась, запрокинув голову.

— Вы неподражаемы, Эмили. Искренность и непосредственность. Я понимаю Дика.

— Тесса, видите ли…

— Давай перейдем на «ты», о'кей? Все же не чужие люди. Практически одна семья.

— Ну насчет этого я бы поспорила, но на «ты» — идет.

— Спорить не о чем. Вы все же поссорились, да?

— Нет. Просто… Не могу объяснить. Словами все получается очень глупо. Скажем так: я уже не девочка, мне нужны отношения, в которых я буду не на двадцать пятом, а хотя бы на втором месте. Требовать этого от Дика — нечестно. Он вложил в свою фирму столько сил, кроме того, у него обязательства перед тобой и Ларри…

Тесса медленно протянула:

— Так, значит, ты ничего не знаешь…

— О чем?

— Дик ушел из фирмы. Передал все дела компаньону, продал акции. Вложил деньги в небольшой туристический бизнес, сейчас начинает строительство пансионата в Пенсильвании. Маршруты для активного отдыха, водопады, леса, гризли и комары. Билл будет старшим проводником. Я с ним познакомилась благодаря Дику.

— И вы с Ларри…

— Переехали из Чикаго, живем пока у Билла, а весной двинемся в Ниагара — Фоллс.

— Как Ларри?

— Знаешь, он теперь совсем другой. Уже мужчина, хоть и маленький. Мы с ним стали друзьями, я очень этому рада. Мне даже стало не хватать его — он почти все время проводит с Диком и Биллом. Боюсь, в лесу он учебу совсем забросит…

— Так Дик тоже переедет?

— Он уже переехал и строит там оба дома — и наш, и свой. Собственно, строят строители, но он почти все время с ними, вот только сейчас вырвался к нам…

— Дик здесь?!

Тесса посмотрела на растерянную и испуганную Эмили спокойно и доброжелательно.

— Я понимаю, почему ты ушла. Не хотела заставлять его выбирать между нами и тобой. Ты хороший человек. Я бы в жизни так не поступила. Но знаешь, ты ему этим помогла.

— В чем же?

— Не знаю, как сказать… может быть… понять, что на самом деле в жизни важно? Не бизнес, не бесконечные деловые встречи, не новые проекты…

— И он понял?

— Тесса вновь рассмеялась и легко поднялась со скамейки.

— Ну а это ты спросишь у него сама! Эмили в панике оглянулась туда, куда с улыбкой смотрела Тесса. По тропинке неторопливо шел Дик Норвуд. В джинсах, в потертой кожаной куртке, без очков, слегка небритый и сильно загоревший. Он не сводил глаз с Эмили, и она почувствовала, как ее сердце стремительно проваливается куда — то в глубины организма…

Тесса негромко и быстро проговорила ей на ухо:

— В ваши отношения Фортуна вмешивалась достаточно часто, но что-то мне подсказывает, что ее терпение на исходе. Не упусти шанс, Эмили. Возможно, это последняя попытка…

Тесса повернулась и пошла к Ларри и Биллу, маячившим в отдалении. Эмили осталась стоять возле скамейки.

Дик смотрел на Эмили и думал: какая же она красавица! невозможная прямо красавица, особенно сейчас, когда в волосах у нее запутались золотые листья, и зеленые глаза так отчаянно и влюбленно глядят на него, Дика Норвуда.

Он подошел к Эмили Феллоуз, обнял ее и тихо сказал:

— Я тебя сейчас убью. Почему ты ушла?

— Дик… Дик, пойми, я уже не очень молодая, у меня было столько неудачных попыток… я просто не могу себе позволить…

— Да, мы не молоды. Это точно. Нам осталось каких — то жалких сорок — пятьдесят лет на то, чтобы прожить вместе. Поэтому я не стану тратить время на предварительное ухаживание и скажу тебе прямо: Эмили Феллоуз, я люблю тебя больше жизни, я не могу без тебя дышать, мне незачем без тебя жить. Ты выйдешь за меня замуж? Отвечай, только быстро. Мы уже не молоды, не забудь!

Эмили торопливо обхватила Дика за шею.

— Да! Да, да и да. Дик… ой, боже мой, какая же дура я была…

— Ничего подобного. Это я идиот, а ты… ты самая лучшая. Я знал это с самого начала.

— Нет, это я знала…

Тесса удовлетворенно вздохнула, прижалась к боку Билла и обняла за плечи Ларри.

— Все, здесь нам делать нечего. Пошли, ребята, я там видела лодочную станцию. Полагаю, этим двоим в ближайшие десятилетия будет не до нас.

Листья клена падали бесшумно и вкрадчиво, рассыпая вокруг золотые искры. Черным жемчугом сияли воды озера, голубой бирюзой — небеса.

И все драгоценности мира лежали у ног двоих целующихся влюбленных, и все драгоценности мира ничего не значили в сравнении с теми словами, что шелестели в прозрачном осеннем воздухе: