Книга Обольстить грешника - Элизабет Хойт

— Сэр Маус. — он, а не она, — твердо заявила Мелисанда. — И — да, я люблю брать его в такие места, где он может получить удовольствие.

У Вейла взлетели брови.

— Собака любит делать покупки?

— Он любит ездить в карете. — Она погладила Мауса по мягкому носику. — А у вас были какие-нибудь домашние животные?

— Нет. Ну, когда я был мальчишкой, был кот, но он никогда не появлялся, когда я приезжал, и у него была дурная привычка царапаться, когда он был чем-то недоволен. И боюсь, недоволен он, бывал часто.

— Как его звали? — Кот.

Она взглянула на Вейла. Он был серьезен, но дьявольские искорки поблескивали в его синих глазах.

— А вы? — спросил он. — У вас в детстве были любимцы, моя прекрасная жена?

— Нет. — Она снова повернулась к окну, не желая вспоминать свое одинокое детство.

Казалось, Джаспер почувствовал ее нежелание говорить о том времени и не настаивал. Он помолчал немного, затем тихо сказал:

— По правде, говоря, кот принадлежал Ричарду. Она с любопытством взглянула на него.

На его лице была широкая насмешливая улыбка, как будто он смеялся над собой.

— Мать не очень любила кошек, но Ричард был болезненным ребенком, и, когда ему на конюшне нравился котенок, — он пожал плечами, — она, полагаю, делала исключение.

— Насколько старше вас был ваш брат? — осторожно спросила она.

— На два года.

— А когда он умер?

— Ему не было и тридцати. — Джаспер больше не улыбался. — У него всегда было слабое здоровье, он был худым, и у него часто были приступы удушья, а когда я был в американских колониях, он заболел лихорадкой и так никогда и не поправился. Целый год после моего возвращения мать не улыбалась.

— Как жаль!

Он предупреждающе поднял руку:

— Это было давно.

— А ваш отец к этому времени уже умер, не так ли? — Да.

Мелисанда смотрела, как он, небрежно откинувшись на сиденье, рассказывает о преждевременной смерти брата и отца.

— Вам, должно быть, трудно пришлось.

— Я никогда не думал, что стану виконтом, хотя Ричард все время болел. Почему-то все в моей семье полагали, что он проживет достаточно долго, чтобы оставить наследника. — Неожиданно Джаспер взглянул на, нее с чуть заметной улыбкой. — Мой брат обладал слабым телом, но был силен духом. Он вел себя как виконт. Он умел командовать людьми.

— Как и вы, — осторожно напомнила ему Мелисанда. Он покачал головой:

— Но не так, как он. И надо сказать, не так, как Рено. Они оба были лучшими командирами, чем я.

Ей трудно было в это поверить. Вейл мог смеяться над собой, любил пошутить и иногда валял дурака, но люди слушались его. Когда он входил в комнату, воздух в ней накалялся. И мужчины и женщины тянулись к нему, как к маленькому солнцу. Ей хотелось сказать ему об этом, хотелось сказать, как она сама восхищается им, но страх выдать слишком много своих собственных чувств останавливал ее.

Карета замедлила ход, и Мелисанда, выглянув в окошко, увидела, что они приехали на Бонд-стрит.

Дверца открылась, и Вейл, спрыгнув на землю, протянул ей руку, чтобы помочь выйти из кареты. Мелисанда встала, вложила в его ладонь руку и почувствовала силу его пальцев. Она вышла из кареты, и вместе с ней выпрыгнул Маус. По обе стороны улицы располагались модные магазины, и дамы и джентльмены расхаживали вдоль по улице, разглядывая выставленные в витринах товары.

— Куда вы желаете пойти, моя милая жена? — спросил Вейл, предлагая ей руку. — Показывайте дорогу, а я пойду за вами.

— Чуть дальше, думаю, — ответила Мелисанда. — Сначала я хочу зайти в табачную лавку, купить немного нюхательного табаку.

Она почувствовала на себе его взгляд.

— Вы тоже следуете моде нюхать табак, как наша королева?

— О нет. — Мелисанда наморщила нос, но тут же опомнилась и смягчилась. — Это для Гарольда. Я всегда на его день рождения дарю ему его любимый табак.

— А, везет же Гарольду. Она взглянула на него:

— А вы любите нюхать табак?

— Нет. — Его бирюзовые глаза тепло улыбались ей. — Я сказал о его везении, думая, как ему повезло с такой заботливой сестрой. Если бы я знал…

Но его слова прервал звонкий лай Мауса. Мелисанда оглянулась и только успела заметить, что сбежавший от нее терьер пересекает многолюдную улицу.

— Маус! — Не спуская глаз с песика, она рванулась за ним.

— Подождите! — схватил ее за руку Вейл.

— Пустите меня! Он погибнет.

Вейл оттащил ее от проезжей части улицы как раз вовремя — мимо проезжала тяжелая телега пивовара.

— Уж лучше он, чем вы.

Она слышала крики по ту сторону дороги, рычанье и истеричный лай Мауса.

Она повернулась и прижала ладонь к груди Вейла, пытаясь передать ему свое отчаяние.

— Но Маус…

Ее супруг что-то проворчал и сказал ей:

— Я верну для вас этого звереныша, можете не волноваться.

Он пропустил телегу и выбежал на дорогу. Теперь Мелисанда увидела Мауса на другой стороне улицы, и ее сердце сжалось от страха. Терьер сражался с огромным, раза в четыре больше его, мастиффом. На ее глазах мастифф стряхнул с себя Мауса и сомкнул челюсти. Маус пролетел всего в нескольких дюймах от страшных челюстей. Затем, как всегда бесстрашный, он снова бросился вперед. Несколько мальчишек и мужчин остановились посмотреть на драку, и некоторые криками подбадривали мастиффа.

— Маус! — На этот раз она бросилась вслед за Вейлом через дорогу невзирая на кареты, лошадей и телеги. — Маус!

Вейл подбежал к собакам как раз в тот момент, когда мастифф схватил Мауса своими огромными челюстями и, подняв в воздух, начал трясти его. Крик застрял в горле. Если большой пес не отпустит Мауса, тот погибнет.

Вейл обоими кулаками ударил мастиффа по морде. Большой пес отступил на шаг, но не выпустил свою жертву.

— Эй! — закричал Вейл. — Брось его, ты, дьявольское отродье!

Он снова ударил пса, а Маус отчаянно дернулся, вырываясь из его пасти. Видимо, этого оказалось достаточно, потому что мастифф выпустил, наконец, Мауса. На мгновение показалось, что огромное животное сейчас бросится на Вейла, но он ударил его ногой в бок, и это решило дело. Большая собака, к разочарованию толпы, бросилась бежать. Маус выскочил вперед, готовый пуститься в погоню, но Вейл схватил его за шиворот.

— О нет, не надо, маленький идиот!

К ужасу Мелисанды, Маус извивался в руках Вейла, покусывая его руку.

— Нет, Маус! — Она протянула руку к своему любимцу. Но Вейл отстранил ее: