Книга Свидание в Самарре - Джон О'Хара

— Член твоей семьи? — удивился Картер.

— Да, член моей семьи, — повторил Джулиан. — Моя жена, мисс Хольман. Мистер Дейвис, вот он, сидит с нами, мистер Дейвис подарил моей жене на рождество «Морских цыган». А мне что ты подарил, приятель?

— Ты знаешь, что я тебе подарил, — ответил Картер.

— Конечно, знаю, и сукин я был бы сын, если бы не помнил. — Джулиан наклонился вперед к Элен и Алю. — Мистер Дейвис подарил мне галстук из магазина Финчли. Прямо от «Финчли». Прямиком. Ты помнишь, какой галстук ты подарил мне, Картер?

— Конечно, помню, — ответил Картер.

— Спорим на пять долларов, что не помнишь, — загорелся Джулиан. — Аль, будешь свидетелем. Вот моя пятерка. Держишь пари, Картер?

— Не нужны мне твои деньги, — ответил Картер.

— Нужны, нужны. Давай пять долларов. Вот, Аль. А теперь как решить, кто прав? — продолжал Джулиан. — Ага, придумал. Опиши нам галстук, а потом подойди к Кэролайн и повтори это ей, понятно? И если ты скажешь правильно, она кивнет головой, а если ошибешься, она…

— Покачает головой, — закончил Картер. — Ладно.

Он встал и пошел к своему столу.

— Потанцуем еще? — спросил Джулиан.

— Разве вы не хотите подождать, попа ваш друг проверит, кто выиграл пари?

— Да ну его к черту. Я это все наговорил только, чтобы избавиться от него, — объяснил Джулиан.

— Но вы теряете пять долларов, — сказала Элен.

— Да, вы теряете пятерку, — подтвердил Аль.

— Плевать, — ответил Джулиан. — Я отделался от него, верно? Пошли лучше танцевать.

— Шах и мат, — сказала Элен.

Не обращая никакого внимания на Аля, они снова вышли на середину зала.

— Это ваша жена? — спросила Элен.

— Какую из них вы имеете в виду? — заинтересовался Джулиан.

— Китти Хофман я знаю, — объяснила Элен.

— Понятно. Другая женщина — моя жена, верно, — сказал Джулиан. — А вы здорово танцуете, или я уже это говорил?

— Нет, не говорили. Вы тоже неплохо держитесь, мистер Инглиш.

— Называйте меня Малькольмом.

— Вас так зовут? Малькольм? Мне казалось, что… Вы шутите. Ладно.

— Извините. Меня зовут Джулиан. Называйте меня Джулианом. — Больше ничего не было сказано, но когда музыка смолкла и они остановились — Джулиан аплодировал, а Элен стояла, скрестив руки на груди, — он внезапно спросил: — Вы в кого-нибудь влюблены?

— Не кажется ли вам, что это вопрос личного характера? — спросила она.

— Разумеется. Влюблены?

— Почему это вдруг вас заинтересовало? — спросила она.

— Я хочу знать. Я… — Музыка возобновилась. — Хочу просить вас выйти со мной. Пойдете?

— Когда? Сейчас?

— Да.

— На улице холодно, — сказала она.

— Но вы пойдете? — спросил он.

— Не знаю, — ответила она. — У меня есть наверху комната.

— Нет, я хочу на улице. В машине.

— Что ж, может, так и лучше. По крайней мере, недолго. Через полчаса мне опять петь. Нет, лучше не идти. Ваша жена и Аль увидят нас.

— Пойдете? — спросил он.

— Да, — ответила она.

Танцуя, они добрались до выхода, нырнули в проем двери и исчезли. Три человека, не считая всех присутствующих в зале, видели, как они вышли. Эти трое были Кэролайн, Аль Греко и Лис Лебри.

В машине Джулиан тотчас же заснул, а Элен одна вернулась в лом. Было уже почти четыре часа утра, когда Джулиан спросонья почувствовал, что его трясут.

— Чего? — пробормотал он.

— Не будите его, — сказал кто-то.

— Надо его разбудить, чтобы надеть пальто. Давай, Джулиан, принимайся за дело. — Это был Унт Хофман.

— Дай-ка я, — сказала Китти Хофман и полезла было в машину.

— Отойди, — велел ей муж. — Давай Джу, Картер, влезь-ка с другой стороны. Возьми пальто. Я подержу его, а ты накинь на него пальто. А потом мы вместе проденем ему руки в рукава.

— Подожди, — сказала Китти. — Давайте натрем ему лицо снегом.

— Да не дури ты… — посоветовал Уит.

— Между прочим, натереть лицо снегом — неплохая мысль, — заметила Кэролайн.

— Кто велел натереть мне снегом лицо? — вдруг очнулся Джулиан.

— Ты не спишь, Джу? — спросил Уит.

— Конечно, не сплю, — ответил Джулиан.

— Тогда надень пальто, — сказал Уит. — Давай сюда руку. Картер, подержи второй рукав.

— Не хочу надевать пальто. Почему я должен надевать пальто? А? Кто я такой?

— Потому что мы едем домой, — объяснил Уит.

— Давай, мой хороший, наденем пальто, — сказала Китти.

— А, привет, Китти! — обрадовался Джулиан. — Может, потанцуем, Китти?

— Мы уезжаем, — ответила Китти.

— Ради бога, Китти, не мешай, — рассердился Уит.

— Лучше я посплю, — решил Джулиан.

— Ну-ка очнись, Джулиан. Все хотят домой, и на улице холодно. Надень пальто.

Отвергнув чужую помощь, Джулиан молча надел пальто.

— Где моя шляпа? — спросил он.

— Мы ее не нашли, — ответил Уит. — Гардеробщица сказала, что, наверное, отдала ее кому-нибудь по ошибке. Лебри обещал купить тебе новую.

— Подними воротник, — велела Кэролайн.

Джулиан поднял высокий воротник своей пушистой енотовой шубы. Он устроился в углу и сделал вид, что спит. С другой стороны сел Картер Дейвис, а между ними на заднем сиденье расположилась Китти Хофман. Кэролайн сидела впереди с Уитом, который вел машину Джулиана. Свист ветра, скрип цепей, надетых на колеса, и стук мотора — вот и все звуки, которые слышали пятеро сидящих в автомобиле. Четверо семейных людей ясно понимали, что говорить не о чем.

Джулиан, зарывшись в своего енота, замер в тревожном ожидании. В груди и в животе у него рос огромный трепещущий ком, который обычно появляется перед неведомым, но заслуженным наказанием. Он знал, что такое наказание его ждет.

7

Мальчиком Джулиан Инглиш как-то раз убежал из дома в Гиббсвилле, где население по переписи 1930 года составляло всего 24.032 человека, дети людей состоятельных росли вместе с детьми, родители которых считались небогатыми даже по гиббсвиллским понятиям. А это создает, особенно среди мальчиков, атмосферу фальшивого равенства, которая вряд ли привлекательнее, чем атмосфера неравенства. Во всяком случае, для того чтобы существовал бейсбол, отпрыскам гиббсвиллских богачей приходилось играть с сыновьями бедняков. В зажиточных семьях не насчитывалось не только восемнадцати, а даже девяти ровесников Джулиана, поэтому богатые мальчики не могли составить собственную команду. Следовательно, с того дня, когда он покинул детский сад, и до дня отъезда в колледж приятели Джулиана были вовсе не с Лантененго-стрит. За ним заходил Картер Дейвис, либо он заходил за Картером, и они шли играть в бейсбол или футбол, для чего спускались с холма на соседнюю Христиана-стрит, где и паслась обычно компания мальчишек, отцами которых были мясник, машинист, землемер-«практик» (то есть землемер, не окончивший колледжа), клерк из грузового пакгауза, бухгалтеры из шахтоуправления, баптистский священник, содержатель находящегося по соседству салуна, механик из гаража и постоянный обитатель тюрьмы (который в ту пору сидел за кражу 100.000 сигарет с гиббсвиллской табачной фабрики).