Книга Любовь. Офисная версия - Людмила Белякова

— Доброе утро. А сколько времени? — сонно спросил он, увидев, что она идет из кухни в прихожую.

— Без двадцати десять.

— Ух, заспался я, лодырь…

— А ты сейчас в своей спортшколе не преподаешь?

— Не-а. Каникулы же. А у тебя когда отпуск?

— В июле.

— Какие планы?

— Хотела на раскопки поехать в Согдиану, но это небезопасно и организационно сложно.

— Это еще где такое? — удивился он, протирая глаза.

— В Средней Азии. Древнее название. Сейчас такого государства нет.

— Чего удумала…

— Если не получится, поеду в Египет.

— Там в июле с жары сдохнешь.

— В музеях везде кондиционеры. А у моря жарко не бывает. С аквалангом нырять научусь.

— Извращенные у тебя фантазии.

— Ну уж кому бы рассуждать об этом…

Миша самодовольно ухмыльнулся, явно вспоминая, что опять все вышло так, как он хотел, и не стал возражать.

— А на сейчас у тебя какие планы? — спросил он за утренним кофе.

— Наряд юбилейный дошивать надо. Завозилась я.

— Хорошо… У меня тоже пара визитов… Созвонимся, съездим куда-нибудь…

Голос у него слегка дрогнул — видать, опасался напомнить Жанне о предыдущей неудачной прогулке. Но она решила никогда не поминать ему старых грехов. Зачем? Разве это всерьез и надолго?

— …Тебе не хочется отвезти меня на дачу к отцу? Розочки захватим, — предложила Жанна, когда Миша появился у нее после двенадцати дня. — Это недалеко. На электричке минут сорок.

— Я-то не против. Но про розочки не понял.

— Мачеха моя умеет выращивать из черенков кусты. Жалко, если они вот так и сгинут.

— …Кто ж тебе такой букетик-то скромненький подарил? — поинтересовалась тетя Шура, получив от Жанны ведерко с пожухшими красавицами.

— Не важно, главное, чтоб проросли, — ответила Жанна. — Что ж за генеральская дача без розария.

Они вместе нарезали голые черенки и натыкали их в горшочки с черным жирным дерном. Мужчины, как водится, сидели в сторонке, за дощатым столиком, в ожидании обеда, беседовали о вечном. День прошел как нельзя лучше.

— …А батька твой в каком роде войск служил? — осторожно спросил Миша, когда вечером они возвращались в Москву. — Я что-то так и не прощупал, хоть и не дурак, вроде.

— В самом тихом. Потому и не прощупал, хоть и не дурак. С генералом как тягаться!

— А, — рассмеялся Миша, — вот ты в кого такая тихушница!..

— Наверное. А твой отец где? Что-то ты все «мама» да «мама».

— Он умер рано. Сердце изношенное, — помрачнел Миша.

— Извини. Он ведь тоже спортсменом был?

— Да. Он и тренировать меня начал.

— И как он был… в смысле темперамента?

— Он-то? В смысле темперамента? — вдруг развеселился Миша. — Он вообще ни одной юбки не пропускал! Мама как-то обмолвилась, когда я сам по девочкам ударять начал… Я просто сосунок рядом с ним.

— И как твоя мама к этому относилась?

— Терпела, как еще. У меня ж еще два брата старших. Куда денешься. Хотя он семью обеспечивал от и до. На сторону ничего не уходило.

«Кроме него самого. Утешил».

— И ты к нему за мать не в претензии? — не могла не спросить Жанна.

— Жалко ее, конечно, но она сама говорит, что ни о чем не жалеет. Да и не могу я родителей судить.

Выходные кончились, в понедельник они ехали на работу каждый своим маршрутом. Вернувшись с обеда, Жанна заметила, что пришла почта.

«Детка, переведи, пожалуйста, для моего приятеля. Расплачусь вечером. Целую. М.», — значилось в сообщении.

В прикреп пришла записка насчет заказа отеля в Греции и просьба выслать приглашение на два лица. Жанна быстро перещелкала текст и отправила назад Мише, приписав: «Имя надо давать точно так, как в заграничном паспорте. Уточнить!»

К удивлению Жанны, сообщение вернулось как недоставленное. Костика на месте, как водится, не было, и спросить, почему «мыло» барахлит, было не у кого. Жанна, воспользовавшись тем, что Анжела курила, набрала Мишин городской. Номер упорно не отвечал. Тогда Жанна вызвала его мобильный. Пропищав что-то для приличия, трубка тоже отключилась.

Костик и, главное, Анжела вернулись, но при ревнивой армянке, которая за версту чуяла все, что хоть как-то касалось Миши, Жанна выяснять ничего не захотела. Она отпечатала перевод и направилась из отдела.

— Ты куда это? — бесцеремонно спросила Анжела.

Жанна не посчитала нужным ответить.

— А? — переспросила армянка.

Жанна, уже начавшая нервничать из-за странной Мишиной недоступности, буквально взорвалась.

— С каких это пор технический персонал требует отчета у ведущих специалистов фирмы? — рявкнула Жанна, оборачиваясь к ней уже от двери.

— Ах-ах, извините! — кривляясь, подобострастно заохала Анжела.

— Вот именно — извините. Если у кого-то есть вопросы по субординации, могу организовать встречу с генеральным директором. Есть желающие?

Анжела промолчала, поджав губы, — немосквичке с временной регистрацией пришлось это проглотить.

Жанна, взвинченная собственными словами, спустилась на десятый этаж и пошла по бесконечному коридору. За спиной ее грозно гудела волна, тяжкая, гнетущая волна дурного предчувствия. Она гнала ее вперед — иди, беги, узнай…

Дверь отдела безопасности была закрыта. Жанна попыталась повернуть ручку — безуспешно. Заперто. Миша куда-то исчез. Это было непонятно и тревожно. В коридоре пусто, за дверью офиса — тихо.

У Жанны, как это бывало при появлении дурных предчувствий, заныло под ложечкой. Надо хоть оставить ему листок — пусть знает, что она заходила, позвонит… Но дверь была на кодовом замке.

Жанна присмотрелась к кнопкам. Самыми стертыми были 2, 3, 4 и 9. Она нажала их в таком порядке, но ручка не повернулась. Она подумала и набрала 2439.

«Двенадцать на два, тринадцать на три… Интересно… сработает?»

Замок щелкнул, дверь подалась, Жанна толкнула ее и вошла.

Мишин кабинет был отнюдь не пуст. Совсем, можно сказать, наоборот.

На его столе, лицом к двери, сидела абсолютно незнакомая Жанне хрупкая блондинка, а Миша, стоя рядом, обнимал ее. При появлении Жанны он резко отпрянул от девчонки, оглянулся, готовый, видимо, размазать вторженца по потолку. Блондинка торопливо запахнула на груди кофточку.

— Какого?.. — угрожающе начал Миша и вдруг, к полному своему ужасу, узнал Жанну.

Челюсть у него откровенно отвалилась.