Книга Недостающее звено - Михаил Ахманов

– Видишь тех тварей? Излови-ка мне одну.

Робот приблизился к кустам, стремительно выбросил манипулятор и тут же приподнял его вверх. Зажегся свет, ударивший с края платформы, и Тревельян увидел странное создание, висевшее прямо перед ним: туловище с редкой жесткой щетиной, шесть не очень длинных лап, круглая голова с тремя глазами и парой длинных ушей, вытянутое, как у свиньи, рыльце. Зверь, которого щупальце трафора обхватило поперек туловища, не пытался освободиться, не дрыгал лапами и висел совершенно неподвижно. Кажется, он не догадывался, что его поймали.

– Шестилапый трехглазый кролик, – сказал Тревельян.

«Скорее, поросенок, – возразил Советник. – Размер подходящий, опять же щетина и рыло…»

Ивар кивнул.

– Ну, пусть будет кросенок.

«Не пойдет, на крысенка похоже. Лучше поролик. – Командор на секунду смолк, потом заметил: – Выглядит довольно аппетитно. Не пора тебе позавтракать?»

– Давно пора. – Тревельян поднял бластер, затем, словно передумав, опустил оружие. – На разумную тварь этот поролик не похож – головенка маленькая, извилин явно немного. Никакого любопытства, и интеллект в глазах не мелькает… можно, пожалуй, рискнуть… Мозг, умертви его!

– Не могу, эмиссар. Вы забыли о первой теореме психокибернетики. Если это живое существо, я не в состоянии выполнить такой приказ.

– Да-да, конечно! Прости, я забыл. Лишать кого-то жизни – моя исключительная привилегия.

«Если эта тварь – живая», – с недоверием пробурчал Советник.

Бластер в руке Ивара приподнялся, и тонкая лазерная нить прошила череп существа. В ответ – ни крика, ни визга, ни вопля и никаких движений, похожих на предсмертную конвульсию; поролик даже лапой не дрыгнул. Его бессмысленные глаза с прежним равнодушием пялились на Тревельяна.

– Интере-есно… – протянул тот. – Выходит, зверюшка-то с фокусом! – Ивар вытащил нож и приказал Мозгу: – Перехвати его за уши и держи крепче. Завтрак отменяется. Вместо него займемся вивисекцией.

Нож был непростым – лезвие заточено как бритва, а сплав прочностью не уступал металлокерамике. Таким клинком древесный ствол перерубишь и не заметишь – конечно, если рубить нормальное дерево. Но шестиногий кролик оказался прочнее древесины: Тревельян нанес удар, и лезвие застряло в черепе удивительной твари. С трудом вытащив клинок, он убедился, что глубина ссадины меньше пяти миллиметров и никакой крови в ней не видно. Но на этот раз существо задергало лапами – видимо, инстинкт самосохранения был ему не чужд.

– Сейчас поглядим, как ты устроен, – произнес Тревельян и располовинил поролика лазером. Мозг, выдвинув с края платформы пюпитр, опустил на него обе части тушки, от которой пованивало горелым пластиком. Распорядившись добавить света, Ивар принялся разглядывать упругую голубоватую плоть, из которой торчали синие кости и почти незаметные глазом тончайшие трубки с мутноватой жидкостью – видимо, заменявшей кровь. В голове существа не нашлось никаких признаков мозговой ткани, но вдоль позвоночника тянулся белесый жгут толщиною в палец; чего-то похожего на сердечную мышцу тоже не было, но в основании каждой из лап пульсировал звездообразный орган, разгонявший по трубкам мутную жидкость; оставшийся объем тушки занимал морщинистый мешок, разрезанный сейчас надвое, забитый сложной системой все тех же тонких трубок и какой-то темноватой массой – похоже, питательным веществом. Тревельян решил, что мешок заменяет зверьку легкие, желудок и, возможно, другие органы. В голове, под прочной черепной костью, у него обнаружилось нечто подобное шлангу, соединявшего ротовое отверстие с мешком-желудком.

Закончив визуальное исследование, Ивар отодвинулся.

– Сделай анализ.

Манипуляторы трафора зашевелились и, словно гибкие змейки, начали тыкаться в голубоватую мышечную ткань, засасывать жидкость, касаться костей. При нужде Мозг был способен сформировать небольшую аналитическую лабораторию – весьма полезная возможность в походных условиях. Не прошло и минуты, как он доложил:

– В основном, эмиссар, кремнийорганика с небольшой добавкой белковых и неорганических компонентов. Мешок заполнен остатками растительности, пищеварительный фермент – синильная кислота, кости – почти чистый силикатный окисел. Присутствуют металлы: железо, платина, медь…

– Хватит, – сказал Тревельян. – Кушать его я точно не буду. Даже с имплантом мне этот шашлык не переварить.

«Как эта зверюга размножается? – спросил Советник. – Есть какие-то репродуктивные органы?»

– Возможно, дед, но я их не нашел.

«Ну, и на что это похоже?»

– На продукт искусственной эволюции. Наполовину робот, наполовину живое существо. Во всяком случае ясно, что фаата тут ни при чем.

«А я что говорил! – От командора пришла ментальная волна удовлетворения. – Примитивная тварь, вряд ли способная к телепатии. Этих монстров тут много, но никаких мысленных импульсов я не ощущаю».

– Я тоже, – согласился Тревельян, на мгновение прислушавшись. Затем он сбросил разрезанную тушку на песок и приказал: – Возвращаемся. Возьмем полевой комплект, и в дорогу!

Добравшись до квадроплана, он осмотрел обшивку и убедился, что все пробоины закрыты акрадейтом, включая огромную дыру в правом трюме. Затем набрал воды в канистры и флягу, прошел в пассажирский отсек, съел питательный брикет и выпил все, что оставалось в кухонном агрегате, пару стаканов сока и немного коньяка, а остальные брикеты сложил в маленький контейнер. Эти сухие пластинки размером в ладонь могли превратиться в аппетитное жаркое и другие блюда, но лишь при надлежащей обработке в баре-автомате. Тащить с собой такую тяжесть Ивар не собирался, но это его не расстраивало – в полевых условиях он был неприхотлив.

Сняв комбинезон, он вытащил скоб, хранившийся в левом грузовом отсеке и уцелевший при всех передрягах, натянул его и тщательно расправил – так, чтобы внутренняя поверхность прилегала к коже. Теперь он выглядел словно легендарный титан – искусственные мышцы скафандра бугрились на плечах, груди, спине, конечностях, а шлем с гребнем видеокамеры напоминал вооружение греческих гоплитов. Скоб не предназначался для работ в пустоте, не был снабжен воздушным фильтром и регенерационным модулем, но его оболочка являлась надежной защитой даже от лазерного луча. Пористая внутренняя ткань регулировала температуру и поглощала все телесные отходы, мышцы позволяли двигаться быстро и неутомимо, блок энергопитания подзаряжался автоматически от солнечного света и любых видов излучений. Большое преимущество в сравнении с кожей-биотом, которую Тревельян носил на Сайкате! Кожа усиливала мышечную активность за счет резервов организма, восполняемых только обильной едой и своевременным отдыхом.

К поясу Тревельян подвесил флягу, закрепил бластер у бедра, рассовал по карманам всякие мелочи. Прихватив палатку, контейнер с пайком и запасные батареи, он встал в проеме люка и вызвал бортовой компьютер.