Книга Рабыня Гора - Джон Норман

Обезумев от отчаяния, я, рыдая, сорвала с себя платье и бросилась к его ногам. Он горианин, мужчина, хозяин. Я — рабыня.

— Поза связывания! — прорычал он.

Я лежала, распростершись у его ног. Для лежащей девушки поза связывания означает скрещенные за спиной руки и сдвинутые лодыжки. Я мгновенно приняла требуемую позу.

Никаких чувств не отразилось на его лице. Да и для всех присутствующих ровно ничего особенного в этом не было. Кто я? Всего лишь лежащая у ног мужчины рабыня, которой велено принять позу связывания. Никто, включая и меня самое, ничего другого и не ожидал. Неповиновение? Немыслимо! Рабыни на Горе повинуются всегда.

Повернувшись к двум мужчинам, главный что-то отрывисто проговорил. Потом обратился к рабыне. Та, встав перед ним на колени, выслушала приказание и вышла из шатра.

Снаружи слышались мужские голоса, звенело оружие.

В шатер привели девушку, которую недавно на наших глазах высекли и привязали к колесу повозки. Взглянув на меня, бедняжка отошла в сторонку и пристроилась в уголке. Вернулась другая рабыня.

Меня так и не связали, но я по-прежнему неподвижно лежала все в той же позе. Стоит шевельнуться — могут убить.

Собираясь выйти из шатра, чтобы возглавить своих людей, предводитель остановил взгляд на мне.

— Свяжи ее, — словно запоздалая мысль только что пришла ему в голову, бросил он одному из мужчин.

Мне связали за спиной запястья — тем же самым ремнем, на котором приволокли сюда.

Главному подали шлем. Пинком он перевернул меня на спину и присел рядом на одно колено. Мне в живот уткнулось острие меча.

— Мы с тобой еще увидимся, — пообещал он, — малышка кайира.

Он надавил на рукоять, лезвие вот-вот вонзится в кожу. Я поморщилась от боли.

— Говори! — велел он.

— Да, хозяин, — глотая слезы, ответила я.

— Из варваров, — предположил кто-то из мужчин.

— Да, — вставая, согласился главный.

— Но хорошенькая, — добавил мужчина.

— Да, — признал главный, глядя на меня, связанную, лежащую у его ног. Надел шлем, повернулся и вышел.

В шатре остались одни рабыни. Избитая, не обращая на меня внимания, скрючившись лежала в углу, другие злобно глазели на меня. Одна из них, прошипев «кейджера», потерла ссадину на плече. Я с плачем отвернулась. Рабыня. Пленница во вражеском шатре.

Вот тебе и романтика рабства! У меня вырвался горестный стон. Использовали как приманку, как пешку в какой-то игре. Пожертвовали, точно простой рабыней. Разве мой хозяин не любит меня? Неужели ему до меня нет никакого дела? Неужели чувства мои безответны? Брошенная, никому не нужная рабыня! Я давилась рыданиями.

Судя по звукам, мужчины уходили из лагеря. Теперь бивак пуст — не считая раненых и рабынь, одна из которых — я.

«Дина!» — бросила мне девушка с ушибленным плечом. Ну да, увидела клеймо, дину, цветок рабынь. Девушек с таким клеймом часто называют Динами. В ее устах это имя звучало как оскорбление. «Дина» — самое распространенное на Горе клеймо. Таким клеймят самых обычных рабынь, ничем не примечательных.

В лагере тихо.

Девушка подошла ближе.

— Дина, — повторила она, пнула меня ногой и, вернувшись к подругам, запричитала: — Бедная госпожа! Как ее жалко!

Я прислушалась к ночным звукам. Гудят насекомые, слышатся крики флиров.

А вдруг снова начнут бить, пинать? Я осторожно попробовала пошевелить запястьями и лодыжками. Бесполезно. Меня связали не веревкой — ремнем. Узлы простые, но крепкие — воины умеют затягивать такие. Минимум средств — максимум эффекта. Горианский воин связал меня — крепче некуда.

Снова в ночи прокричал флир.

Я рывком привстала.

Закричавшие было рабыни мгновенно смолкли. Каждой к горлу приставлен меч.

Сквозь прорезанную в шелковистой стене прореху в шатер, сопровождаемый своими воинами, вошел мой хозяин.

В руках у одного из мужчин — длинная цепь с множеством колец для запястий.

— Хозяин! — пытаясь сесть, в восторге закричала я. Присев рядом, он разрезал мои путы. Я бросилась к его ногам, прижалась губами к его сандалиям. «Хозяин!» — от радости я не могла сдержать слез. Вернулся! Не бросил меня! Но он, оттолкнув меня, стал отдавать приказы своим людям. Четверо испуганных рабынь — и та, которую высекли, тоже — съежились под лезвиями мечей в центре шатра. Кто-то из мужчин вышел наружу.

— На колени, на цепь! — приказал один из мужчин.

Девушки, выстроившись гуськом, встали на колени. На цепи, что он принес, болталось шесть колец для запястий. Первой он поставил ту, которую высекла леди Сабина.

— Левое запястье! — прозвучала команда,

Испуганные рабыни подняли левые руки. Мужчина принялся защелкивать на них железные кольца, но на первую надел второе кольцо. Так что, когда все четверо были прикованы к цепи, первое и последнее кольца на ней остались свободны.

— Встать, рабыни! — велел мужчина. — Опустить цепь! Девушки встали друг другу в затылок, опустив руки.

Я услышала, как в повозку впрягают боска. Еще одного, похоже, освободив от пут, отвели в лес.

Интересно, они подожгут лагерь? Скорее всего, нет. Шелка и холсты вспыхнут ярко — неприятель слишком скоро поймет, что случилось. Чтобы отвлечь врага, воины моего хозяина оставили в лесу заметные следы, а потом, сделав круг, вернулись в лагерь. Пройдет немного времени, и след обнаружить станет все труднее, потом он вообще исчезнет, а охотничьих слинов в лагере нет. Пока преследователи обнаружат обман, отряд во главе с хозяином уже вернется в свой лагерь, а оттуда, переждав немного, уйдет в другом направлении. Хозяин собрался выйти наружу. Я хотела бежать за ним, но он оттолкнул меня. Я должна остаться здесь. Он ушел.

Мужчина, приковавший девушек к цепи, отступив назад, осмотрел своих подопечных.

— Можно говорить? — взмолилась первая, та, которую высекли.

— Говори, — снизошел он.

— Я ненавижу свою хозяйку, — заговорила она, — я хочу любить тебя, хозяин!

— Тебе не нравится быть рабыней у женщины? — спросил он.

— Я хочу любить мужчину! — плача, отвечала рабыня.

— Бесстыдница! — выкрикнула девушка, стоявшая последней, та, что сокрушалась о хозяйке, та, что пнула меня и назвала Диной.

— Я женщина, я рабыня! — стенала первая. — Мне нужен мужчина! Хочу мужчину!

— Не бойся, рабыня, — ухмыльнулся конвоир, — когда понадобится девка, мимо тебя не пройдут.

— Спасибо, хозяин, — гордо выпрямив спину, ответила она.