Книга Воздушный поцелуй - Элли Десмонд

Энди по-прежнему нигде не было, поэтому Кейт не на шутку встревожилась. Настолько, что сама подошла к Хантеру и спросила, не видел ли он Энди.

— Кажется, твой жених отправился в номер, — как-то странно усмехнулся тот.

Кейт настороженно замерла. Почему он так улыбается? На что-то намекает?

Ох, неужели Энди воспользовался тем, что я вынуждена выслушивать Мерил Филби, чтобы наскоро развлечься с Камиллой?

А почему нет, дорогуша! — прозвучал в ее голове насмешливый голосок. Ведь Энди сам вчера сказал, что ему, как мужчине, трудно сдерживаться. Если бы ты не ломалась и просто сделала то, чего самой хочется до чертиков, Энди не клюнул бы на «крысиную» приманку.

Кейт скрипнула зубами.

Ах так? Ладно, сейчас она устроит этим голубкам!

18

К номеру Кейт примчалась, кипя негодованием и путаясь в подоле длинного платья, но в последний момент все же взяла себя в руки. Дверь, как ни странно, оказалась не заперта, однако Кейт не удивилась — спешили, вот и не позаботились о безопасности. Да и от кого скрываться? Барри Леброк вряд ли догадается сюда заглянуть, а она… Хм, собственно кто она, Кейт, такая, чтобы перед ней отчитываться?

Сейчас покажу, кто я такая, думала Кейт, переступая порог.

Так как войти ей удалось бесшумно, то она смогла оглядеться и… никого не обнаружила. Вот это уже показалось ей удивительным. С другой стороны, парочка могла прямиком направиться в спальню.

Недолго думая, Кейт двинулась туда.

Энди она застала у шкафа, он как раз протягивал руку к висевшей на плечиках белой рубашке. Услышав сзади шорох, он обернулся.

— Что, вас уже отпустили?

— Где она?! — не помня себя от гнева, прошипела Кейт.

Энди удивленно вскинул брови.

— Что?

— Не что, а кто! Камилла Леброк!

Энди повернулся к ней всем корпусом.

— Камилла?

— Не притворяйся, я раскусила твою уловку! Если вышли из банкетного зала порознь, то, думаете, никто ничего не поймет?

Энди поскреб в затылке, а потом вдруг расплылся в улыбке.

— Солнышко! Ты это что…

— Не заговаривай мне зубы! — сжала Кейт кулаки. — Я не позволю так обращаться с собой! Вот разъедемся, тогда развлекайся с кем хочешь! Где она, в ванной?! Сейчас выволоку ее оттуда…

Однако намерение это таковым и осталось, потому что в следующую минуту Кейт очутилась в объятиях Энди.

— Солнышко! — повторил он, глядя на нее во все глаза. — Да ты ревнуешь! Надо же… Ведь это совершенно меняет дело!

— Я не… — начала было Кейт, но тут же умолкла, так как Энди прильнул к ее губам.

Этот поцелуй был гораздо дольше и откровеннее первого, случившегося в присутствии Хантера. В первое мгновение Кейт попыталась оттолкнуть Энди, но он так стиснул ее в объятиях, что хрустнули косточки. Уже в следующую минуту она прекратила сопротивляться и поплыла на волнах наслаждения.

— Солнышко… — спустя некоторое время вновь прошептал Энди. — Как же я тебя хочу!

— Ах, Энди, — только и смогла произнести Кейт.

А он уже покрывал лихорадочными поцелуями ее горло и плечи, в спешке попадая губами на камни сердоликового колье. Затем нашарил и потянул вниз движок расположенной на спинке платья молнии. Кейт опомниться не успела, как оказалась обнажена до талии — лифчик под это платье надевать не предполагалось. Еще мгновение — и вокруг одного ее соска сомкнулись горячие губы.

Ах какое это было блаженство!

— Да… да… — жарко шептала Кейт, запрокинув голову и впившись пальцами в плечи Энди. — Еще…

Она чувствовала, как Энди разгорячен. Саму ее сотрясала дрожь нетерпения. Как долго она этого ждала…

— Энди, пожалуйста… я хочу тебя…

— Сейчас, солнышко, сейчас…

Он немного отстранился от Кейт, чтобы сдвинуть платье вниз по ее бедрам… и тут раздался стук во входную дверь.

Оба вздрогнули, затем с губ Энди слетело проклятье.

— Не останавливайся, — попросила Кейт. — Нас нет.

Но он уже отодвинулся.

— Я совсем забыл! Одевайся, малыш, нужно принимать гостей.

— Каких еще гостей? — с досадой простонала Кейт. — Не хочу никого видеть…

— Нет-нет, нельзя. У нас игра, намечена на восемь вечера. Сегодня я выступаю в роли хозяина.

— Неужели игру нельзя отменить?

— Что ты?! — воскликнул Энди едва ли не в священном ужасе. — Этим я дискредитирую себя до конца жизни. И без того неловко получилось. Ну, одевайся, одевайся…

После этого для Кейт потянулся, наверное, самый скучный вечер в жизни. Сначала Энди извинялся перед гостями — Тимом Праулом, Хантером и неким Айзеком Либерманом. Затем вернулся в спальню и, пока Кейт приводила себя в порядок, переоделся в белую рубашку и смокинг. При этом преобразился почти до неузнаваемости, Кейт никогда его таким не видела, что, впрочем, неудивительно, так как за все время знакомства встретились они всего дважды.

До той пятницы Кейт понятия не имела, что такое преферанс. Правда, и сейчас мало что поняла, кроме того что ей это неинтересно. Тем не менее она должна была готовить гостям кофе, терпеть дым сигар и выслушивать порой непонятные разговоры.

К ее ужасу, игра затянулась за полночь. И конца не ожидалось.

Не выдержав, Кейт в начале первого извинилась и отправилась в спальню. Тогда-то и проявилось во всей полноте неудобство этого номера — ванная, можно сказать, стала недоступна, ведь путь туда лежал через гостиную.

А я разозлилась на бедную Камиллу, думала Кейт, лежа в одиночестве в темной спальне. Камилла оказалась ни при чем. Хм, теперь понятно, почему они установили правило не брать на игру женщин, мы им только мешаем…

Утром ее ждала своеобразная награда за терпение.

Проснувшись, она увидела, что Энди лежит рядом на боку и рассматривает ее, подперев голову кулаком. А в глазах его такое выражение, которое каждая женщина мечтает увидеть хотя бы раз в жизни.

Кейт молча обвила шею Энди руками. Они прильнули друг к другу, после чего их губы встретились.

Наконец-то все было как надо. Никто не мешал, игры кончились — как в прямом, так и в переносном смысле, — оба знали, чего хотят, и им оставалось лишь осуществить желания.

— Ты сводишь меня с ума! — слегка задыхаясь, произнес Энди, когда поцелуй завершился. — Знаешь, чего я хочу больше всего на свете? Чтобы ты принадлежала мне. — Он едва заметно улыбнулся. — И только мне. Всегда.

Кейт прикоснулась пальцами к его губам.

— Какие чудесные слова… Просто музыка…