Книга Первым делом самолеты! Истребитель из будущего - Александр Баренберг

Лаврентию Павловичу вскоре надоело вытягивать клещами ответы из Туполева и он проводил Андрея по отделам, знакомя с некоторыми известными конструкторами. Нельзя сказать, чтобы они светились от радости при виде Берии, но на вопросы отвечали охотнее и полнее, чем их руководитель.

— У вас сложилось мнение, что проект "103" действительно настолько близок к завершению, как нам пытаются тут продемонстрировать? — спросил Воронова нарком.

— Да, проектные работы кажутся практически завершенными, — подтвердил тот после небольшой заминки, имитируя глубокую мыслительную работу по анализу полученной во время визита информации. На самом деле он, естественно, просто знал о ходе работ по будущему Ту-2 из "прошлой" жизни. Неизвестно, поверил ли этому Берия, который небрежно обронил, внимательно разглядывая Андрея:

— Ну, значит, конструкторов можно переводить в статус вольнонаемных?

"Вот хитрец, хочет, чтобы я влез не в свое дело, а он потом будет ссылаться на меня у Сталина. Типа, переложить на меня ответственность за последующие события. Его можно понять, пока создатели машины являются заключенными, вся ответственность за результат их работы лежит на не особо компетентном в этой области наркоме, у которого и так слишком много важнейших дел. Вот и хочет избавиться хоть от одного. Но не за мой же счет!"

— Во-первых, такое решение выходит за рамки моей компетенции. А во-вторых, еще предстоят испытания, доводка и внедрение в производство. Не думаю, что в такой напряженный период стоит производить кардинальные перемены. А условия работы вы им создали здесь прекрасные, — отбрехался Андрей, помня, что Сталин и так считал освобождение Туполева преждевременным.

— Тем не менее, вы добились освобождения одного из конструкторов, — продемонстрировал свою осведомленность Берия, умело скрывая разочарование ответом.

— Этот человек крайне нужен для важнейшего стратегического проекта, который откладывать нельзя. Я, кстати, очень надеюсь на вашу помощь в его организации.

— Куда же я денусь! — устало проворчал Лаврентий Павлович. — Хотите, сейчас поедем ко мне и обсудим детали?

— Нет, в другой раз. Я еще не закончил дела здесь.

Попрощавшись с Берией, Андрей вернулся к уже вздохнувшему было свободней и не ожидавшему возвращения начальства Туполеву. Тот недоуменно уставился на на Воронова, не понимая, что еще понадобилось от него очередному "слесарю в штатском".

— Андрей Николаевич, я просто хотел бы пообщаться с вами в менее официальной обстановке. Во-первых, я не сотрудник НКВД, а во-вторых – авиаинженер по образованию, так что вам нечего меня опасаться, — поспешил успокоить его Андрей.

Особого успеха эти уверения не принесли, Туполев, как не раз уже битый волк, продолжал смотреть настороженно. Тем не менее, Воронову удалось кое-как разговорить того, продемонстрировав свою компетенцию в области авиастроения. В присутствии Берии Андрей больше помалкивал, вот конструктор и воспринял его как очередного, ничего не смыслящего в деле, начальника. Постепенно беседа приняла более теплый и даже в некоторой степени дружественный тон, чему способствовали как-бы невзначай подброшенные Вороновым в разговор похвалы Туполевским талантам.

— Вы не считаете, что в других условиях работа шла бы быстрее? — вдруг спросил осмелевший Туполев.

— Не знаю. Условия для работы и здесь неплохие, — осторожно ответил Андрей. — Я понимаю, конечно, что отсутствие свободы сильно удручает, но поверьте, на воле ваши коллеги сейчас тоже дома почти не бывают. Авиапромышленность мобилизована по нормам военного времени. А что касается судимости, то она будет снята в конце концов с вас и большинства ваших сотрудников. Потерпите еще немного. Главное сейчас – дать результат.

— А Петляков уже вышел! — обиженно пробурчал Туполев.

— Дал результат – и вышел! — отрезал Андрей, опасаясь дальше развивать эту тему, чтобы опять не навлечь гнев Хозяина. Охранники-то присутствовали при разговоре и все фиксировали в памяти.

— Вы лучше подумайте о том, как ускорить внедрение машины "103" в производство. "Наверху" считают необходимым начать серийное производство с января.

Лицо Туполева удивленно вытянулось:

— Как можно начинать подготовку массового производства, не проведя, хотя бы, неполных испытаний самолета? А если выявится необходимость значительной переделки конструкции?

— Не выявится! — с уверенностью ответил Воронов. Конструктор, не подозревавший об истинном источнике уверенности собеседника, посмотрел на того со смесью жалости и презрения.

"Да, не с той стороны я зашел!" — укорил себя Андрей. "Не рассказывать же ему правду!"

— Поймите, Андрей Николаевич! Война на носу! Эта машина нужна будет фронту, как хлеб, как воздух! — для пущей убедительности Воронов позволил себе процитировать еще не произнесенные слова Сталина. Хоть они и относились к совсем другой машине.

— Вы наверняка знаете, что внедряемый сейчас в нашей промышленности передовой плазово-шаблонный метод сборки самолетов, — продолжил он, — предполагает значительный объем предпроизводственной подготовки для изготовления всей необходимой оснастки. Поэтому прошу вас не откладывая выделить группу технологов для ее начала. Если что-то потом придется переделать, значит переделаем. Ответственных за ошибки искать не будем. Сейчас не время экономить. Главное – не потерять темп.

Туполев, видимо впечатленный прочувственной речью Андрея, согласно кивнул.

— Кстати, Андрей Николаевич, чем занимается в вашем коллективе конструктор Королев? — сменил тему Воронов.

— Начальник отдела проектирования крыла. А что?

— А то, что вам придется подобрать себе другого начальника отдела.

Последовав указаниям Туполева, Андрей с сопровождающими быстро нашел нужное помещение. На массивной дубовой двери красовался пришпиленный неровный кусок бумаги с особо вразумительной надписью, наспех выведенной от руки: "опкрыл пр.103". Что, надо полагать, означало: "Отдел проектирования крыла проекта 103".

"На буквах тут, видимо, принято экономить. Просто НИИЧаВо какой-то. Или это чтоб враги не догадались?" — рассмеялся про себя Воронов, открывая дверь. Возле одного из кульманов Андрей увидел того, кого искал. Хотя он и мало был похож на собственные фотографии более позднего периода, известные Воронову. Исхудавшее лицо со впавшими щеками, настороженный "волчий" взгляд. "Не успел еще оправиться после своих приключений" — понял Андрей. Дело в том, что этому человеку повезло гораздо меньше, чем большинству своих коллег, почти сразу попавших в спецтюрьму для специалистов. Его же, после суда, по ошибке направили по обычному этапу. Вместо закрытого конструкторского бюро пришлось год провести на Колыме. Здоровья это явно не прибавило. Только недавно, проверяя списки осужденных инженеров, ошибку обнаружили и исправили. И вовремя, долго он бы там еще не продержался.

Человек прервал разговор и вопросительно уставился на вошедших.