Книга Урал атакует - Владимир Молотов

Мама служила врачом.

– У тебя есть что-нибудь получше? – осведомился Муконин.

– А че? Тебе как всегда не нравится? Нормальный же музон. – Ганя встряхнул волосами.

В юности бабки сшибал у ларьков,

В общем, крутился, как болт,

Водку бухал, нюхал клей из кульков,

Пока не ударил дефолт.

– Ладно, сойдет, – смирился Костя. – В одном ты прав: эта дребедень – хорошее средство от сна. А то я тоже ненароком закемарю.

– Почему же дребедень, – слегка обиделся Ганя и тут же изрек: – Это не дребедень, а, если хочешь знать, второе рождение рок-музыки.

– Чего? Ну и загнул!

– А ты думал, в сказку попал? – ввернул Ганя одно из своих дурацких выражений.

Костя пошел на обгон большого зеленого автобуса.

Пока он совершал маневр, приятель молчал. Когда же машина вошла в колею, Ганя снова заговорил:

– Ехал я как-то в Питер. Ну, это происходило еще до Русской Хиросимы. Ехал на этой же «семерке», только она, конечно, была без всякого обвеса, как сейчас. И вот почувствовал, что начинаю засыпать. Чего я только ни сделал: и музыку включил, и сигаретой подымил, все испробовал – ни одна фишка не помогла. Глаза закрываются, хоть ты тресни! Ну, думаю, остановлюсь на обочине, посплю. Торможу, короче, паркуюсь у каких-то зарослей типа ивы – дело летом было.

Ну и вот. Устраиваюсь поудобней, гляжу – из-за деревцев мальчик выходит, странный такой пацан, весь в сером тряпье, что ли. В общем, оборванец, но чистый. Подходит он, значит-с, к машине и начинает в окно долбиться. Я окно открываю, говорю: «Мальчик, тебе чего?» А он хихикает: «Это не мне чего, это тебе чего». «В каком смысле?» – спрашиваю я. «Да в том самом, что ты заснул за рулем. Срочно просыпайся!» И тут я вздрагиваю, просыпаюсь и ощущаю, что машина съехала с дороги и несется по грунтовой обочине, и меня на кресле трясет, как черта, и все дребезжит. Еще немного – и я совсем съеду на чернозем, а там перелесок, глядишь, и в дерево въеду или перевернусь.

– То есть ты хочешь сказать, что тебе такой кратковременный сон приснился, да еще и вещий? – недоверчиво уточнил Костя.

– Вот именно. А разве у тебя не бывало такое, например, когда, лежа в постели, начинал засыпать? Мелькают видения, проносится какой-нибудь мгновенный сон, на несколько секунд?

Муконин ненадолго задумался.

– Ну, вообще-то бывало.

– Так о чем разговор? Мне одно время такие видения регулярно приходили. Из-за постоянного недосыпа. Я эти молниеносные сны с открытыми глазами даже смотрел.

– Да, знакомая штука, – закивал Костя.

– Это очень интересное явление. Человек как бы находится на грани реальности и сна. – Ганя тряхнул волосами. – И, может быть, здесь можно найти почву для…

Костя отвлекся, дальнейшие слова приятеля пролетели мимо ушей. Муконин подумал о том, как хорошо ему сейчас вот так вот ехать, комфортно расположившись в кресле, поглядывать на соседа, смотреть на дорогу, чувствовать, как легко слушается тебя руль, и пропускать мимо ушей трескотню пассажира.

* * *

Первый час в дороге пролетел незаметно. Ганя все-таки вздремнул во вторую половину часа. Солнце пропало, небо затянулось густой пеленой.

После очередной глухой деревушки потянулся ельник. Дорога изогнулась, затем выпрямилась. Впереди замаячил темно-серый четырехугольный зад грузовика с фургоном. Тяжеловес, видимо, стоял на месте или тормозил, так как его задняя часть стремительно увеличивалась в области обзора ветрового стекла. Костя сбросил скорость. Через несколько секунд стали различимы два человека в черно-зеленом. Один тип, стоя на подножке, делал какие-то размашистые движения рукой в месте смыкания створок фургона. Другой, с торчащей из рук палкой, стоял сбоку от грузовика, на обочине.

Недоброе предчувствие отозвалось нытьем в груди – Костя глянул на приятеля.

– Что-то здесь неладно, – констатировал тот. – Тормознем, посмотрим?

– Оно нам надо? У нас же своя миссия, – не из испуга, а из расчета сказал Костя.

– А если хорошего человека обижают? – Ганя посмотрел кристально чистыми глазами.

– Ладно, добро, – не стал спорить Муконин.

Остановились метрах в пяти от фуры. Копошащийся на подножке тип уже приоткрыл одну створку. Второй, у которого была, конечно, не палка, а ствол автомата, – второй открыл очередь по белой «семерке». Костя и Ганя инстинктивно пригнулись, уткнули головы в переднюю панель.

– Бляха, мать твою! – выругался Ганя.

Машина только зазвенела вся, но пули не просочились.

Однако бандит с автоматом, по-видимому, решил, что ликвидировал находящихся в салоне. Хотя стекло и не разбилось, но стрелять он перестал.

– Теперь он пойдет к нам. Проверять, – полушепотом сказал Костя, неприятно ощущая след от легкого удара виском в руль.

– Всенепременно, – скривил рот Ганя.

Костя почувствовал жар.

– Что будем делать? – поинтересовался он у товарища.

– Пусть подойдет поближе.

Ганя тихо раскрыл «бардачок», утопил руку и высунул черный пистолет «Грач» – новообретенную «игрушку» Кости. Затем дотянулся до кнопки и опустил боковое стекло. Пахнуло старой прелой травой. Костя согласно кивнул.

Послышались мерные шаги тяжелых ботинок. Через пару секунд показался рукав зеленовато-коричневой спецовки со светло-зелеными вкраплениями. И сразу же просунулась в окно круглая лысая голова на бычьей шее. В следующее мгновение Костя услыхал странный звук, похожий на отрывистую отрыжку, и запечатлел лишь хлебнувший воздуха рот и почти черные глаза, наполнившиеся страхом и болью. Из бычьей шеи брызнул бурый фонтанчик, капли попали на спинку Ганиного кресла.

Муконин понял, что теперь пришло время его миссии, и медлить нельзя. Перехватив у смекалистого дружка пистолет, он открыл свою дверцу и буквально вывалился на дорогу. Перекувырнулся через изогнутый позвоночник, по возможности резко поднялся, но получилось плохо. Не зажившее до конца ребро дало о себе знать. Костя навел пистолет и… Ворота фургона оказались приоткрыты, но никого не было, только зияла черная щель-полоса.

Костя пригнулся. Перебежками, останавливаясь и вытягивая руки с пистолетом, приблизился к заднице грузовика. Замер, прислушался. Раздался непонятный шорох. И тут из фургона вылетел маленький черный шарик и начал падать – Костя будто смотрел кадры замедленной киносъемки.

– Ложи-ись! – заорал сзади Ганя.

Муконин и сам вовремя сообразил, в чем дело, отпрыгнул как можно дальше и залег на обочине, носом в стылую землю. Едва успел обхватить голову руками, как хлопнуло и оглушило.

Когда Костя поднял голову, то увидел, что впереди грузовика с классической желтой кабиной из Голливуда – над крышей выхлопная труба с раструбом, – впереди грузовика в косо стоящую иномарку прыгнул худощавый тип, и тут же взревел мотор.