Книга Таинственная женщина - Жорж Онэ

– Уже шесть часов!.. Боже, как летит время! Дома гадают, что со мной случилось…

– Но там никого нет…

– А моя горничная?

– Ваша дикарка Мило?

– Не смейтесь над ней, она благоволит к вам.

– Очень благодарен за такую честь.

– О, не каждый ее удостаивается! Она всегда рада, когда вы появляетесь… Как и моя собачка…

– Да, я очаровал горничную и собачку… Но хозяйка пренебрегает мною.

– О, хозяйка!.. Все повинуется ее воле…

– Прекрасно. И я согласен повиноваться ей.

Женщина одарила его одной из лучших улыбок и, подозвав свою таксу, медленно направилась рядом с Марселем к вилле. Подходя к калитке, они увидели человека, складывавшего камни, которые свалили в это утро у самого дома. Рядом с ним лежали кирка и защитная маска, одежда была сложена тут же, под маленьким навесом. Он вежливо приподнял фуражку, увидев молодых людей, затем, не обращая на них внимания, продолжил свою работу. Мадам Виньола, по-видимому, была крайне недовольна этим соседством. Она внимательно взглянула на мужчину и, когда они вошли в сад, спросила:

– Что он собирается тут делать?

– Мостить дорогу, вероятно, – проговорил Марсель.

– А долго он пробудет возле моего дома?

– Несколько дней, наверно.

– У него неприятное лицо… Он не внушает мне доверия…

– Вам нечего опасаться. Неприятен только стук кирки по камню… Но в комнате его не будет слышно.

Мадам Виньола, однако, не удовлетворилась этим ответом и помрачнела.

– Если вам так неугодно соседство с этим беднягой, – сказал Марсель, – то я могу попросить заведующего мостовыми убрать его отсюда. С моими связями этого нетрудно добиться.

– Нет, не стоит, я привыкну… Зачем нам его беспокоить? Должен же он как-то зарабатывать себе на хлеб, – ответила она и с улыбкой протянула Марселю руку, которую он долго не выпускал.

– Вы не сердитесь на меня? – спросил молодой человек. – Вы позволите мне прийти завтра?

– Нет, не сержусь и хочу, чтобы вы пришли.

– Вы позволите мне говорить о любви?

– Если это доставляет вам такое удовольствие…

Они умолкли. Надвигалась ночь, деревья в саду утонули в полумраке. Марсель, нежно пожав руку Аннетты, привлек ее к себе. Она не сопротивлялась. Лицо ее было бледно, томный взгляд – полон неги. Молодого Барадье охватил лихорадочный трепет: обняв ее гибкий стан, он прильнул к ее губам, и в эту минуту потерял ощущение реальности.

Ее крик и последовавший за ним отпор заставили его очнуться. Аннетта стремительно бежала от него к дому. На пороге она остановилась и в растерянности посмотрела на Марселя. Он сделал шаг в ее направлении, но умоляющий жест остановил его. Тогда, ограничившись воздушным поцелуем, он покорно удалился.

Неприятная неожиданность ожидала его при возвращении на фабрику. Обычно открытые ворота оказались заперты. На улице толпились люди с озабоченными лицами. Стоило Марселю приблизиться к ним, как они расходились, но, отойдя подальше, они снова сбивались в группы. Молодому человеку сразу пришли на память слова директора о враждебном настроении рабочих. Дела сердечные заставили Марселя совершенно позабыть о фабрике.

– Что происходит? Почему ворота на замке? И что значат эти выступления на улице? – спросил он у привратника.

– Ах, месье, это все из-за недовольства рабочих. Сегодня в три часа они забастовали и вместе со стачечниками из Труа, которые пришли их зазывать, отправились в кабаки.

– Беспорядков не было?

– Нет, месье. Но господин директор несколько раз спрашивал вас.

– Я иду к нему.

Марсель направился в контору. Сквозь опущенные шторы виднелась полоса света: Карде находился у себя в кабинете. Молодой человек вошел к нему. Директор сидел за письменным столом. Увидев сына хозяина, он вскочил с места и, не давая тому вставить слово, воскликнул:

– Ну что, разве я вас не предупреждал, месье Барадье? Бунт в полном разгаре… И без всякого повода! Только для того, чтобы поддержать товарищей! Я их уговаривал, но все напрасно! Их ведут вожаки, а они подчиняются!

– Какие меры вы предприняли, чтобы остановить их?

– Я запер двери и никому не позволил входить без нашего позволения. Теперь жду. Мне сообщили, что от рабочих будет делегация.

– Но под каким предлогом они оставили работу?

– Они больше не хотят мести фабрику и зажигать огонь, требуют, чтобы им продавали иглы дешевле.

– И это справедливо?

– Конечно, можно было бы уступить им в этом, но потом они предъявят другие требования. Это только начало.

– Но почему бы нам не пойти им навстречу?

– Они посчитают это слабостью.

Марсель задумался:

– Так, значит, стачку начали ткачи в Труа и они подстрекают наших?

– Они ходили вчера в Сен-Савин, а сегодня в Ар. Шуму там наделали немало! Вы, наверное, были очень заняты, если ничего не слышали.

– Меня здесь не было, – ответил Марсель, смутившись.

– Ваше присутствие ничего бы и не изменило. Вас бы только оскорбили, как меня, вот и все…

– Оскорбили?

– Да вот, послушайте!

«Долой Карде! Долой директора! На виселицу его!» – доносился с улицы грозный клич.

– Слышите? – спросил Карде. – На виселицу! И все тут! А что я им сделал? Только требовал добросовестной работы и соблюдения правил. На виселицу! Если они думают, что я испугаюсь их угроз, то они ошибаются. Меня, старого солдата, не так-то легко запугать. Впрочем, они только кричат, но делать ничего не будут. Горланы!

– Вы сообщили об этом моему отцу и дяде? – поинтересовался Марсель.

– Да, я им звонил. Они, должно быть, дали знать префекту, а он, скорее всего, пришлет своих солдат. Со здешним народом неизвестно, чем дело кончится…

– Вы боитесь столкновения?

– Я ничего не боюсь, но я должен все предвидеть. Как я вам уже сказал, наши арские рабочие больше кричат, чем делают. Но есть и пришлые – вожаки. С ними приходится считаться.

– Бунт – слепая и глухая сила. Сотню человек не переубедить. Если они все будут кричать, то как же прийти к соглашению?

– На это и рассчитывают зачинщики стачек! Шум, драки… Но завтра ко мне придет делегация, и с ней, надеюсь, возможны будут переговоры.