Книга Закон военного счастья - Николай Басов

Ростик присмотрелся и вдруг понял, что и в самом деле – пойдет. И что не так уж он стар, не намного больше пятидесяти.

Для Достальского этого было и вовсе достаточно.

– Вот и ладушки. Вперед, комбаты. Антон, извини, что тебе зама не нашел, народу, понимаешь, маловато.

Но это Ростик слышал уже краем уха. Он торопился организовать батальон, выстроить бой, как сказал Достальский. Со своей стороны, разумеется.

Для начала он построил латников. Каково же было его удивление, когда в ряду, освещенном пятью факелами, воткнутыми перед строем, он нашел Тельняшку, которого заприметил еще по бою с губисками, да еще с Ванькой, который всегда сначала отвечал «нет», но потом делал как надо.

Вызвал из строя к себе Тельняшку, оказался он старшина второй статьи Иванов. Имя, правда, Иванов почему-то не сообщил, но завороженный фамилией, на которой, по Константину Симонову, держалась вся Россия, Ростик на дальнейшем и не настаивал.

Во вторую роту он неожиданно для себя определил командиром тоже старого знакомого – того белобрысого паренька, которого в свое время послал обезвредить пост губисков у парка «Металлист» и на которого потом оставил стадион с летающими лодками, с чем парень, кажется, справился.

Его фамилия оказалась Катериничев, а в свои замы он предложил, серьезно глядя в глаза Ростику, своего старшего брата, которого представил только по имени – Семеном. Брат так брат, решил Ростик, ничего в этом плохого не будет, а может, будет все отлично. К тому же они были похожи как две капли, и потому взаимодействие у них должно было получаться на телепатическом уровне.

А вот третьего ротного Ростик, как и Ким в свое время, найти не мог. Он и ходил вдоль шеренги, и вглядывался в ребят… Уже было отчаялся, как вдруг невесть откуда вынырнувший Горячев посоветовал очень черного паренька. Рекомендация была красноречива:

– Возьми, командир, не пожалеешь.

Ростик не стал упрямиться, внимательней посмотрел на кандидата. – Как зовут?

– Ефрейтор Жуков, – очень спокойно, даже вальяжно ответил паренек.

Что-то в нем было от Цыгана из «Неуловимых», а потому он мог и подойди. Вот только… Взгляд у него был уж слишком горячим и в то же время по-цыгански уклончивым. Ростик еще раз прикинул, и получалось, что новый командир роты может оказаться невыдержанным. Но в таких ситуациях всегда существовал выход. Он повернулся к Каменщику, вернее, к Лукичу, как теперь следовало привыкать, и вполне по-начальственному объяснил:

– Под твою ответственность.

– Есть, – ответил Лукич и тем подчеркнул обычаи дисциплины, которые стали между ними складываться.

Потом Рост из общего ряда пришедших с Достальским солдат, которых Антон к тому времени уже построил по взводам, набирал себе полные роты. Представлял ротных, расставлял сами роты на местности, шагами определяя расстояния, и лишь часа через три вместо предписанных двух наконец решил, что теперь Лукич и сам может погонять ребят, чтобы они к утру действительно подготовились. После этого он снова отправился на верхушку холма, в палатку к Достальскому.

Тот, несмотря на опоздание Ростика, был занят. У него находились два врача, что без труда читалось по хрестоматийным белым халатам, наброшенным поверх вполне офицерских гимнастерок.

Ростик постоял, послушал разговор, тем более что его никто не гнал. И оказалось, что из Боловска прибыли автобусы, оборудованные под передвижные лазареты, предназначенные для эвакуации раненых. Но не они вызвали разговор на повышенных тонах, а пришедший за автобусами «ЗиМ» с врачами. По этому поводу Достальский и высказывался:

– Вы бы еще на «Чайке» прикатили! Ваш «ЗиМ» жрет бензина, как самосвал, а толку от него…. Вы бы в нем хоть лекарства привезли, что ли?

– Это не простой «ЗиМ», – вдруг прервал капитана врач постарше. – А специальный, от «Скорой помощи».

Даже со спины Ростик вспомнил его. Это был большерукий врач, тот самый, который вылечил Любаню. Неожиданно Ростик вспомнил его фамилию – Чертанов. И еще он вспомнил, что о нем говорили и мама, и сама Любаня. Но вопреки своей известности среди медперсонала, да и среди тех, кто хоть раз попадал к нему в лапы, сейчас Чертанов выглядел спокойным и слегка сонным.

– В нем, если придется, можно и операции делать, – вдруг заговорил медик помоложе. – А остальные машины просто не «пошли». За ними же ухода не было.

Его Ростик тоже разок видел, в больнице, в тот самый день, когда расстреляли Борщагова. Он еще отказывался оперировать без анестезии.

– Вы, извините, не знаю вашей фамилии… – очень вежливо заговорил Достальский.

– Сопелов, – представился молодой хирург.

– Вы, когда старшие по званию говорят, не вмешивайтесь. Здесь не совсем больница, тут уже действуют условия армии, если позволите. – Подождав мгновение, пока его слова дойдут до медиков, капитан продолжил: – Товарищи врачи, я не против «ЗиМа», но меня смущает, что вы… например, бинтов привезли – на две перевязки не хватит. А у нас завтра ох какое сражение. И раненых будет…

– Так у нас нет, товарищ капитан. Во всем городе искали, потому и не присоединились вовремя к вашей колонне, но… нашли лишь чуть-чуть. И бинтов нет, и корпию пришлось щипать в авральном порядке, даже больных пытались задействовать… В общем, придется завтра тканью пеленать, а не бинтами перевязывать.

Ростик посмотрел в спины врачей внимательнее. В самом деле, почему у всех тут всего не хватало, а у медиков должно хватать? Или это «отрыжка» еще земной уверенности, что медицина должна быть всегда на высоте?

Кстати, точно так же посмотрел на обоих медиков и Достальский. Неизвестно, к каким выводам он пришел, но вместо нагоняя, который, кажется, назревал, вдруг стал мягче, и даже снова, не стесняясь, стал выглядеть печальным.

– Тогда – не знаю. Лечить, в конце концов, вам.

На это врачи не ответили. И правильно сделали. А может быть, они были все-таки неглупые люди и видели все довольно верно. А именно, что Достальский нервничает, и даже злится, но не на них, а вообще на ситуацию. Видимо, совсем правильная организация боя не получалась.

К тому же он устал за последние часы настолько, что даже не скрывал этого. Вот и сейчас, увидев Ростика, он поднялся с какой-то плетенной из травы корзины, на которую присел.

– Я вас больше не задерживаю. Место лазарета прошу занять в центре круговой обороны, в пятидесяти, не больше, метрах к западу от холма, неподалеку от машин, чтобы легче было увозить раненых, если пернатые все-таки прорвутся. Так как бой обещает быть жестоким, попробуйте прикопать машины, а их верх обложите чем-нибудь, что найдете. Так как мешков для песка нет, попробуйте циновки со стен этих сараюшек обмазать глиной… В общем, выходите из положения, насколько возможно. Задача понятна? Вопросы есть?

– Задача понятна, – ответил Чертанов, но не козырнул, видимо, не любил. – Вопросов нет.