Книга Легкомысленные - С. Стивенс

Родное тепло и уют этого поцелуя на миг успокоили мое истерзанное виной сознание. Затем, когда он чуть приоткрыл рот и осторожно нашел мой язык, проснулась другая часть мозга. Меня захлестнуло желание, и я поцеловала его со всей страстью. Правда, последних слез я все-таки не сдержала, и Денни заботливо стер их с моих щек большим пальцем.

Он уложил меня на подушки и поцеловал в губы, а затем в лоб, не переставая гладить по щеке. Я провела рукой по его волосам и лицу, кончиками пальцев ощутила знакомую мягкую щетину над верхней губой. Мне не верилось, что он действительно рядом.

Отбросив скорбь, вину и ужас от содеянного, я загнала их на задворки своего сознания. Потом разберусь. Сейчас я могла сосредоточиться лишь на одном и, притянув ищущие губы Денни к своим, упоенно поцеловала его. Он издал приятный горловой звук, и его дыхание участилось.

Я слегка оттолкнула его и сбросила с себя одеяло. Денни слишком долго был вдали от меня. Мне хотелось, чтобы он оказался намного ближе.

– Иди сюда.

Он ненадолго встал и аккуратно разделся, затем скользнул под одеяло, обнял меня и придвинулся, чтобы поцеловать в шею.

– Я соскучился, – выдохнул он, обдав жаром мою кожу.

Мое дыхание пресеклось, и я сморгнула набежавшую слезу. Позже, напомнила я себе.

– Денни, я ужасно, ужасно по тебе скучала.

Я вздохнула и вернула его к моему рту. Губы Денни были кислородом, а я задыхалась, я не могла остановиться и все целовала его. Больше я ничего не хотела. Все, в чем я нуждалась, сводилось к его мягким губам, припавшим к моим, и его языку, игравшему с моим. Мое сознание начало переливаться в него, и я неспешно теряла способность мыслить.

Он медленно и осторожно стянул с меня пижамные брюки. Я издала вздох и поцеловала его крепче. Сняв их, он взялся за белье. Мой разум встрепенулся: я вдруг подумала, что он шестым чувством уловит мою измену. Но он без колебаний стянул с меня трусики. Его губы не отлипали от моих, он по-прежнему тяжело дышал. Он не возненавидел меня и все так же хотел.

Его пальцы скользнули в меня, и я полностью отрешилась. Мне стало на все наплевать.

Я сняла майку, остро желая почувствовать Денни всем телом. Его губы наконец оставили в покое мои и принялись блуждать по шее и груди, дразнясь и ласкаясь. Его пальцы скользили по моей влажной коже. Я простонала:

– Денни…

Он перестал водить языком вкруг моего соска и посмотрел мне в лицо. Я притянула его к себе и шепнула:

– Ты мне нужен…

Денни осторожно лег на меня, и вместо пальцев я ощутила кое-что поприятнее. Я глотнула воздуха и закрыла глаза, Денни же начал двигаться, и по моему телу пробежала дрожь. Внезапно нахлынула боль одиночества, которое я испытывала несколько недель, и по моей щеке скатилась слеза.

– Боже, я скучала…

Он подался к моему уху и прерывисто шепнул:

– Я люблю тебя.

Наше желание обладать друг другом стремительно возросло. Я не могла вести себя тихо, да и не хотела. В тот совершенный момент мне было безразлично, где я и кто находится по соседству. Важно было одно: Денни был со мной. Мы кончили вместе. Потом он долго держал меня в объятиях, гладил по голове и целовал в висок, пока сон не сморил его.

Однако я вдруг окончательно проснулась.

Мне стало душно в комнате, наполненной лишь звуком легкого дыхания Денни. Вина и печаль, отвергнутые мною, мгновенно вернулись назад. Не желая будить Денни и слушать его расспросы насчет моего отчаяния, я оделась, вышла в коридор и как можно тише затворила дверь. Не глядя на спальню Келлана, я спустилась по лестнице. Слезы настигли меня только в гостиной.

Стену, сдерживавшую их, разрушил вид сумок Денни, составленных возле кресла, и его пиджака, переброшенного через спинку. Я рухнула в кресло, уткнулась в прохладный рукав и зарыдала. Прошло, казалось, несколько часов, а я все сидела, глубоко задумавшись, чувствуя вину и отчаяние, пока меня не вывел из уныния осторожный стук в дверь. Гадая, кто бы это мог быть в такой поздний час, и надеясь, что Денни не проснется, я вытерла слезы, тихо встала и открыла.

На пороге стоял измученный Сэм, поддерживавший мертвецки пьяного Келлана.

– По-моему, это ваше.

Не дожидаясь, когда я оправлюсь от потрясения, он шагнул внутрь, волоча Келлана в гостиную, и свалил его в кресло.

– Вот, он весь ваш.

Я таращилась на Келлана, не веря глазам. Вчерашним вечером он явно наподдал, но я никогда не видела его таким. Он сгорбился в кресле, повесив голову, как будто не мог сидеть прямо.

– Что случилось? – спросила я.

– Да виски, зуб даю. Я ничего не знаю, нашел его в таком виде, – пожал могучими плечами Сэм.

– Ты его нашел?

– Ага, это было легко. Чуть не споткнулся об него, а то бы растянулся с ним заодно на собственном пороге. – Он повернулся, намереваясь уйти, затем провел рукой по бритому черепу и усталому лицу. – Ладно, я доставил этого придурка домой. Мне надо поспать, я вымотался.

– Стой! Мне-то что делать?.. – Я осеклась, так как Сэм уже скрылся за дверью. – Хорошенькие дела…

Я вернулась к креслу, в котором скрючился Келлан. Что с ним стряслось? Наверное, выпивал с какими-нибудь девицами. Эта мысль привела меня в раздражение, а потом я рассердилась на себя за это. Пихнула его в бедро.

– Келлан…

Он медленно поднял голову и прищурился от мягкого света лампы.

– А, соседушка…

Он выделил это слово и закусил губу. Пьяно шатаясь, он встал – во всяком случае, попытался – и в изумлении повалился обратно в кресло.

Я вздохнула и протянула руку.

– Давай помогу.

Глаза Келлана полыхнули гневом, когда он взглянул на меня.

– Не нужна мне твоя помощь.

Он чуть ли не выплевывал слова.

Я оторопело уронила свою руку и смотрела, как он безуспешно пытается встать и сразу падает обратно. Я быстро поддержала его, подставив плечо и прихватив за грудь, приняв тем самым на себя его вес, хотел он того или нет. Он чуть навалился на меня, не делая попытки оттолкнуть.

От него страшно воняло смесью виски и блевотины. Я вновь задумалась: какого черта он делал?

– Идем.

Я увлекла Келлана к лестнице. Его близость напомнила мне о вчерашней ночи. До сих пор не зная, как относиться к случившемуся иначе, нежели с чувством вины, я отложила дело в долгий ящик. Пора разбираться со всем еще не настала.

Каким-то образом я ухитрилась затащить Келлана наверх. Через каждые две ступеньки он порывался шагнуть на одну назад. Примерно на полпути он стал оседать, и я какое-то время боялась, что он повалится на меня прямо на лестнице. Это вызвало в памяти столь живое воспоминание, что я покраснела и толкнула его в грудь, чтобы он не упал. Он промолчал, но недобро зыркнул на меня, явно разрываясь между раздражением и другим чувством, определить которое я была не в силах. У самого верха мы шумно врезались в стену, и я застыла, взирая на свою дверь и молясь, чтобы Денни не проснулся. Келлан проследил за моим взглядом, но я не видела выражения его лица, так как была слишком занята наблюдением за дверью. Не услышав ни шороха, я облегченно выдохнула и подняла глаза на Келлана: тот тупо таращился в пол.