Книга Смерть или слава - Сэнди Митчелл

— Мы не можем взорвать его.

— Почему? — спросил я. — Если это станция дозаправки, там должны быть прометиевые баки.

Я бросил взгляд на солдата Ласкинса, ту самую туннельную крысу, по совместительству несшего ракетную установку, и его напарника Йодрила, чей короб с ракетами был почти пуст.

— Право слово, если хорошо выбрать расположение для стрелка, то бронебойного кумулятивного заряда, выпущенного из-за пределов ремонтного комплекса, будет более чем достаточно.

— Было бы, — мгновенно согласился Ласкинс с видом человека, который именно об этом более чем достаточно спорил сам с собой.

— Но это будет огонь по своим, — вставил Гренбоу.

Он все еще таскал с собой бесполезный теперь вокс-передатчик, но, хоть убей, я не мог понять зачем. Возможно, он просто настолько привык к нему, что уже не замечал веса за спиной.

Ласкинс пожал плечами:

— Они то же, что мертвецы. Просто еще двигаются и дышат.

Гренбоу и еще пара солдат налились краской злобы, и я вмешался, разряжая обстановку, с легкостью, выработанной долгой практикой.

— Прошу прощения, — произнес я, — но я не вполне понимаю, о чем речь.

Тайбер тяжело вздохнул.

— Там же они держат пленных, — произнес наконец он.

Я подумал о тех истощенных развалинах, которых мы видели сегодня утром, и внутренне не мог не согласиться с Ласкинсом: никто из них не выглядел способным протянуть слишком долго. Впрочем, произносить это вслух значило ничего не добиться, так что я просто рассудительно кивнул, будто признавая его точку зрения.

— Мы должны принять все меры для того, чтобы защитить гражданских, — заявил я, даже не представляя себе, насколько эта простая ложь осложнит мне жизнь. В тот момент, впрочем, я добился именно того эффекта, на который рассчитывал, и атмосфера напряженности исчезла так же быстро, как возникла. — Это даже не подлежит обсуждению. — Я снова обернулся к сержанту. — Но и наша задача изменилась по сравнению с той, которую вы рассматривали раньше. Мы должны лишь проникнуть внутрь, добыть себе транспортные средства и выбраться обратно. Как бы вы решили ее?

— Мне потребовалась бы диверсия, — откликнулся Тайбер. — Но координировать действия было бы проблематично. Как только мы разделимся, мы потеряем всякую связь друг с другом.

— Нет, не потеряем, — заверил я его, постучав по микрокоммуникатору в своем ухе. — У нас достаточно таких штучек, чтобы хватило на всех.

Сержант всего мгновение выглядел удивленным.

— Отлично, — произнес он. Потом взглянул на Йодрила. — Осколочные остались?

— Один, — подтвердил заряжающий. — И два бронебойных.

— Этого вполне достаточно для диверсии, — заверил я, оборачиваясь к команде ракетомета. — Вы сможете найти такое место, чтобы оно возвышалось над ремонтным блоком?

Ласкинс лениво улыбнулся.

— Я знаю как раз одно такое, — произнес он, совершенно меня этим не удивив.

— Рад слышать, — вернул я ему улыбку. — Расположитесь там и ждите нашего сигнала. По нему запустите осколочный в самую большую толпу зеленокожих, какая найдется в поле зрения.

— Затем отступаете к точке встречи, — твердо произнес сержант Тайбер, очевидно обеспокоенный, что тот энтузиазм, который питал Ласкинс к идее поджечь прометиевые баки, возобладает, пока мы еще будем внутри.

Я рассудительно кивнул, как будто именно такой приказ и рассчитывал отдать.

— Это, вероятно, будет наиболее разумно, — согласился я и повернул планшет с картой к Ласкинсу. — Где вы будете находиться?

— Здесь, — указал он, и я снова кивнул.

— Вы можете оттуда видеть основные ворота?

— Как день ясный, — заверил меня ракетометчик, а заряжающий потряс головой, живо подтверждая его слова.

— Тогда я предлагаю, — обращаясь к Тайберу, произнес я тонко рассчитанным тоном, дабы дать понять, что предложение это является обязательным к исполнению, — чтобы они оставались на месте до того момента, пока мы не окажемся в безопасности. На тот случай, если нам понадобится прикрытие при отступлении.

— Это может оказаться весьма предусмотрительным, — с очевидным нежеланием согласился сержант.

Я обернулся к Ласкинсу, скрывая собственные дурные предчувствия, будто я лично, своими руками вручаю пироманьяку огромнейшую коробку спичек.

— Однако не стрелять без четкого приказа сержанта Тайбера или лично моего, — добавил я, будто только что подумав об этом. — Запасные ракеты, знаете ли, на деревьях не растут.

— Никак нет, сэр, не растут, — печально кивнул тот и тут же расплылся в ухмылке. — Но было бы неплохо, коли б росли, а?

Когда солдаты ушли на назначенные посты, нам с Юргеном не оставалось ничего другого, кроме как ждать. Ночь уже вступила в свои права, и с ней пришел холод, так что я почувствовал себя гораздо уютнее, затянув шинель. В темноте ее мрачный черный цвет был определенным преимуществом, и в ближайшие часы я собирался использовать его во всей возможно полной мере. Как и всегда, когда приходилось ждать, пока придет время боя, я нашел, что размышляю о том, правильные ли решения принял. Мы с Юргеном подвергнемся огромному риску, и я был совершенно не уверен в наших новообретенных союзниках. Возможно, наиболее разумным было просто отбыть самим по себе, направившись к западу и надеясь проскочить мимо орков незамеченными.

Но нет. Это было бы самоубийством. Возможности преодолеть все это расстояние без огневой поддержки у меня практически не было. Если я хотел увеличить шансы добраться к своим до разумного предела, мне нужно было взять солдат с собой, а для этого добыть им какой-нибудь транспорт. Это, в свою очередь, означало, что я был обречен и дальше развивать наш смехотворный план, который, когда мне представилось время рассмотреть его без спешки, был дыряв, подобно юргеновским носкам. Было, впрочем, некоторым утешением услышать наконец в микронаушнике, где до того лишь шипела статика, голос Ласкинса, запыхавшийся и возбужденный:

— Вторая команда. На месте.

— Отлично. — Чисто инстинктивно голос мой оставался спокойным. — Ждите сигнала. Первая команда, докладывайте.

— Приближаемся к цели, — произнес Тайбер, и все снова смолкло, поскольку он, как всякий хороший сержант, был верен вокс-дисциплине, по крайней мере такой, какую предусматривали стандарты СПО.

Я глубоко втянул ночной воздух и вскарабкался на борт багги, где уже поджидал Юрген, закутанный в одеяло.

— Ну что ж, — сказал я, когда мой помощник завел двигатель и машина дернулась, набирая ход, — поглядим, сработает ли все это.

Поначалу, казалось, все шло удачно, и Тайбер, вскорости после того, как мы выдвинулись, передал по воксу, что он и пятеро солдат с ним ждут в дренажной штольне, которую им указал Ласкинс и которая выведет их едва ли не внутрь самого периметра охраняемой ремонтной зоны без того, чтобы им пришлось подставляться под вражеский огонь; или, если удача будет нам сопутствовать, они вообще не встретят охраны, если, конечно, зеленокожие вообще были достаточно организованны, чтобы выставить таковую. Нетрудно предположить, что они этого не сделали, или, по крайней мере, не здесь, потому как металлическая решетка, через которую производился слив отходов от сокровенных процессов, вершившихся здесь в более счастливые времена, делала доступ с этого направления невозможным без применения взрывчатки или подобного рода не самых потайных средств. Взрывчатки, конечно, у нас в достатке не было, да и я на месте Тайбера вовсе не был бы рад заниматься взрывными работами в тесных трубах, но, как и всегда, мой помощник легко бросил вызов проблеме, выудив из множества подручных инструментов, которые он забрал с нашей разрушенной капсулы, небольшую паяльную лампу.