Книга Обитель зла - Сабина Тислер

– Извините, – начал он осторожно. – Это вы Антонио Грациани, владелец магазина?

Глубокая складка разрезала лоб Антонио пополам.

– Да, – ответил он подчеркнуто спокойно. – Это я. Позволите узнать, кто вы?

– Естественно. – Нери с наигранной рассеянностью начал искать свой бумажник. – Извините, что не представился. Я комиссар Донато Нери из Монтеварки. Это мой коллега Томмасо Гротти. У вас найдется место, где мы могли бы поговорить без помех?

– Можно здесь, – сказал Антонио, закрыл входную дверь и повесил на окно табличку «Ritorno subito»[37].

– Va bene. – Нери улыбнулся. – Я вас не задержу.

Нери и Антонио уселись на плетеные стулья, стоявшие за высоким прилавком.

– Синьор Грациани, как вы узнали, что синьора Симонетти убита?

– Мне позвонил один друг из Бадия а Риотти. Сразу после того, как ее нашли.

– Какой друг?

– Массимилиано Бинди. Архитектор.

– Вы были на похоронах синьоры?

Антонио кивнул.

– Вы на кладбище говорили с Романо Симонетти или с кем-то из семьи? Может быть, с матерью Романо, Терезой?

– Нет, ни с кем. Я не думаю, что кому-то хотелось, чтобы я с ними заговорил.

– У вас была любовная связь с Сарой Симонетти?

– Да.

– Тереза Симонетти знала об этом?

– Да.

«С ума сойти, – подумал Нери. – Эта женщина врет, как только открывает рот».

– Когда вы видели синьору в последний раз?

– Той ночью, когда ее убили.

Нери онемел. Он ожидал чего угодно, но только не этого ответа. Антонио же сидел совершенно спокойно, небрежно закинув ногу на ногу и сложив руки на коленях. Нери смотрел в его ясные голубые глаза и пытался найти в них хотя бы след неуверенности или страха, но там ничего этого не было. Ему даже показалось, что на губах Антонио промелькнула улыбка.

Томмасо стоял в стороне и внимательно их слушал, пытаясь подавить начинающуюся икоту.

– Расскажите, что произошло в ту ночь.

– Я приехал около двадцати трех часов к Саре. Она открыла бутылку красного вина, но сама пила только воду. Когда я спросил почему, она сказала, что чувствует себя не очень хорошо. Потом мы пошли наверх, в спальню. Около часа мы заснули, а в половине второго проснулись, потому что зазвонил телефон. Это был Романо. Он часто звонил, чтобы проконтролировать ее. Но в тот вечер она была неразговорчивой и быстро отшила его. Может быть, потому что еще толком нe проснулась. Возможно, из-за этого у него и зародилось подозрение.

– Что значит «подозрение»? Вы сказали, что Романо знал о вашей связи?

– Да, это так. Но она обещала ему, что будет встречаться со мной как можно реже и предупреждать о каждой такой встрече. Чего она, конечно, не делала. Мы встречались чаще, чем думал Романо.

– Почему она пообещала это?

– Потому что Романо угрожал ей. – Антонио улыбнулся, и это показалось Нери совершенно неуместным. – Он инсценировал нервные приступы, хотел бросить ее или заявлял, что что-нибудь сделает с собой и с детьми. Каждый раз это было в высшей мере драматично. Наконец она не выдержала и дала ему это обещание, чтобы успокоить.

– Хорошо. И что той ночью было дальше?

– В четверть третьего Романо позвонил еще раз. Похоже, он был абсолютно пьян. Он ругался, плакал и орал в телефон, что она его обманула, он чувствует, что она не одна, что он приедет и заберет ее домой. Но сначала он хотел поджечь дом.

Томмасо делал пометки в блокноте. Нери спрашивал дальше.

– Как она на это отреагировала?

– Спокойно. Как я уже говорил, она привыкла к угрозам. Но мне это надоело. Мне надоел весь этот театр, я оделся и ушел. У меня не было ни малейшего желания встречаться с Романо, и я хотел поспать хотя бы пару часов.

– Когда вы покинули дом?

– В половине третьего.

– А когда вы были у себя?

– Где-то в четверть четвертого. Может быть, в половине четвертого.

– Это кто-нибудь может подтвердить?

Антонио пожал плечами.

– Нет, я живу один. Может быть, моя кошка, но вам это вряд ли поможет.

– Как же вы правы!

Утонченная манера поведения Антонио и его высокомерие начинали действовать Нери на нервы. «Он скользкий как угорь, – подумал Нери, – и холодный как рыба. И вообще это не тот мужчина, который нужен зрелой, страстной женщине, какой была Сара Симонетти».

– Большое спасибо, – сказал Нери и встал.

Томмасо тоже поднялся и захлопнул свой блокнот.

– Для начала хватит, – заявил Нери. – Но в ближайшие дни у меня будут к вам еще вопросы.

– Никаких проблем.

Антонио подошел к двери, чтобы открыть ее.

– Вы можете завтра в десять приехать в полицейское управление в Монтеварки? Нам нужен образец вашей ДНК.

– Разумеется, – Антонио улыбнулся, показав свои безупречные зубы. – Arividerci, comissario, buona sera[38].

Нери сухо попрощался и вместе с Томмасо вышел.

– Что это за тип? – садясь в машину и запуская двигатель, спросил он больше себя, чем ассистента.

Томмасо ухмыльнулся:

– Артист. Вся его жизнь – сплошная эффектная инсценировка. А за аплодисменты он продаст даже родную бабушку.

– В этом что-то есть, – ответил Нери, медленно и осторожно ведя машину мимо многочисленных прохожих на Виа ди Читта. – Действительно, в этом что-то есть.

– И вот что еще, шеф…

– Да?

– Почему он свидетельствует против себя? Я этого не понимаю. Получается, он был последним, кто видел синьору незадолго до ее смерти. И никто не может подтвердить, что он в половине третьего уехал домой. Если бы он сам не сказал, мы, скорее всего, никогда бы этого не узнали.

– Наверное, у него есть на то причина, потому что дураком он мне не показался. Возможно, он рассказал нам все это лишь потому, что хочет свидетельствовать против Романо. Может быть и такое. – Нери сделал важное лицо.

– В любом случае он был у синьоры той ночью. Иначе бы не знал о звонке Романо.

– Правильно.

Нери благодарно кивнул, наконец-то выехал к городским воротам и облегченно вздохнул. Потом посмотрел на Томмасо:

– Ты подозреваешь Антонио?

– Нет. Вовсе нет. – Томмасо громко высморкался. – У него нет ни малейшего мотива, чтобы убивать свою любовницу. К тому же, если нож из траттории является орудием убийства, для него было бы проблематично раздобыть его.