Книга Освободитель - Виктор Суворов

Гвардии лейтенант Головастов полюбил ракету с первого взгляда. С раннего утра до глубокой ночи он изучал незнакомку. Она снилась ему в коротких отрывочных снах, и, просыпаясь утром, он, блаженно улыбаясь, снова и снова мысленно пробегал по бесчисленным реле и сопротивлениям, блокам и подблокам.

Месяцев через шесть он уже мысленно мог бродить по ее нескончаемым трубопроводам и кабельным колодцам, электрическим цепям, как по улицам маленького, с детства знакомого и родного городка, где каждый перекресток и каждый камень могут напоминать какую-нибудь незабываемую историю.

Гвардии лейтенант уходил из ракетного ангара только потому, что был режим, который повелевал, чтобы в 18.55 ежедневно ангар был опечатан и включены электронные системы защиты.

Еще через три месяца ракета превратилась для него из очаровательной незнакомки в часть его собственного существа, он больше не мог жить без нее, как мы не можем жить без мозга или сердца.

* * *

Ракета была одной из первых серийных и оттого находилась под постоянным контролем КБ. Конструкторы и инженеры приезжали в ракетный полк очень часто. То их приезжало двое-трое, и они часами копались или в двигателе, или в головной части. Иногда их приезжало сразу человек тридцать, и тогда на несколько суток ракету исключали из расписания боевого дежурства.

Однажды один из приезжих обратился к лейтенанту с самым пустяковым вопросом и, услышав ответ, вдруг удивленно повернулся к нему. Они поговорили еще минут пятнадцать, после чего приезжий пожал руку лейтенанту.

— Послушайте, лейтенант, сейчас здесь присутствуют ведущие конструкторы ракеты. Каждый из нас имеет немалый опыт работы с носителями, но вы можете разговаривать с нами как с равными. Уровень ваших знаний просто поразителен. Откуда это у вас?

— Я ее просто люблю.

— Послушайте, лейтенант, вам здесь не место. У вас аналитический ум и феноменальная память. Конечно, вам нечего делать в академии. Академия — это кладбище слонов. В академии преподают те, кто не способен к самостоятельной творческой деятельности. Больше того, что вы уже знаете, академия вам все равно не даст. И в то же время вам нужна академия только ради бумажки. Вы же знаете нашу систему: без бумажки — ты букашка, а с бумажкой — человек! Не теряйте времени, подавайте рапорт в академию, а оттуда в КБ. Быть вам генеральным конструктором лучших в мире ракет!

— Спасибо.

— Жаль, недавно умер один очень большой человек…

— Да, я знаю.

— Он бы вас, конечно, безо всяких академий к себе забрал, ему и не такое позволялось… он двери в Центральном Комитете ногой открывал… И последнее, лейтенант, — мне бы очень хотелось знать ваше мнение о ракете. В двух словах. Что-нибудь еще, кроме «люблю» и «очень люблю».

— Ее можно значительно улучшить.

— А не перехвалил ли я вас, лейтенант? Не слишком ли вы себе много позволяете?

Лейтенант сжал губы и упрямо повторил:

— Ее можно значительно улучшить.

Он знал, что кощунствует. Он знал, что оскорбляет конструктора. Никогда раньше лейтенант не позволял себе даже мысли о том, что в ней можно хоть что-то изменить. Решение пришло само собой и именно сейчас. Решение простое и ослепительное в своей простоте.

* * *

Каждая ракетная шахта замаскирована так, что ни случайный охотник, оказавшийся в этих глухих краях, ни разведывательный спутник из космоса не могут увидеть чего-нибудь интересное и необычное. То на двухсоттонной, закрывающей шахту плите скалу соорудят, которая вместе с плитой может в сторону сдвигаться, то ельничек на плите посадят. Но два раза в год вся маскировка нарушается. Регламентные работы. Общая проверка ракеты, головной части и шахты. Тайга наполняется голосами и ревом двигателей. Ракету с контейнером поднимают на поверхность, просматривают, прослушивают, прощупывают. На десять суток ракета исключается из расписания боевого дежурства. Это обязательные полковые сезонные регламенты, но, кроме них, существуют выборочные дивизионные, корпусные, армейские и центральные проверки. Кроме всего, существует конструкторский и промышленный надзор, когда представители военной промышленности или конструкторского бюро приезжают в дивизию или в полк и на выбор проверяют несколько ракет и соблюдение правил их хранения и эксплуатации. Ракета, таким образом, слишком много времени проводит на поверхности, а не в шахте. Это снижает боеготовность ракетных войск, их маскировку и неуязвимость. Кроме того, постоянная расстыковка узлов ракеты для проверки снижает ее долговечность.

Гвардии лейтенант Головастов предлагал автоматическую систему проверки всех ракет сразу, без подъема их из шахт. Он предлагал иметь на каждом командном пункте «Проверочный эквивалент» — макет ракеты, и проверять ежедневно только этот макет, а затем электрические сигналы пропускать одновременно через макет на командном пункте и боевую ракету в шахте. Если прохождение сигналов будет одинаковым, значит, боевая ракета в исправности.

Система проверочных эквивалентов Головастова могла непрерывно совершенствоваться. После установки эквивалентов на КП полков их можно было бы установить в дивизиях, корпусах, ракетных армиях, на центральных командных пунктах. Это позволяло бы каждому командиру до Главнокомандующего Ракетными войсками стратегического назначения проверить в любой момент готовность к запуску любой ракеты, не выходя из своего кабинета. При таком решении численность ракетных войск можно было бы смело уменьшать вдвое или даже втрое, ибо они в основном-то и состоят из проверочных расчетов, укомплектованных исключительно офицерами, каждый из которых мечтал лишь о том, как бы сменить «раковые» войска на любые другие. Случались, конечно, и в «раковых» войсках исключения вроде Головастова, но это бывало очень редко. А в общем, предложение Головастова сулило экономию в миллиарды рублей. С этим предложением он и пошел к командиру полка.

* * *

Командир был явно не в духе.

— Для всяких подобных штучек есть ученые, — назидательно сказал командир. — А наше дело телячье. Наше дело — находиться в готовности и произвести точные пуски, когда поступит на то команда. И порядок уставной надо поддерживать. Кстати, о порядке. Вам бы, товарищ лейтенант, не мешало больше внимания уделять тому, как ваши солдаты заправляют кровати и чистят сапоги. На сегодняшний день я, налюбовавшись на ваших подчиненных, констатирую, что вы самый плохой офицер полка. Все. Идите!

* * *

Мнение свое командир полка изменил через пару месяцев, когда пришел приказ о проведении конкурса рационализаторской и изобретательской работы.

— Товарищ лейтенант, что это вы там к конкурсу готовите?

— Ничего не готовлю, товарищ полковник.

— Это еще почему?

— Для моего проверочного эквивалента нужны настоящие электронные блоки от боевых ракет, они на складе хранятся, вы запретили их брать.

— Но они для боевых ракет предназначены!