Книга Свет былой любви - Айрис Оллби

Ноэль… Эрик в первый раз думал о ней без боли, забыв об обстоятельствах ее рождения. Это само по себе было чудом.

Ноэль сильно изменилась. Не веря своим глазам, он наблюдал за тем, как с помощью Бриджит непослушный, неуправляемый ребенок превращается в милую, веселую маленькую девочку, у которой есть дом, семья и будущее.

Семья, мать… Эрик негромко выругался, поднял голову и сжал зубы, осуждая себя. Если кого-то и следовало винить за прошлое, то только его. Но он поступил так, а не иначе, потому что тогда у него не было выбора. Нужно было избавить Ноэль от того ада, в который превратилась его жизнь.

После того что случилось с Лайзой, он как бы внутренне умер, стал не способен на чувства — особенно по отношению к новорожденному младенцу, которого его сестра не хотела знать.

Не хотела знать? Черт побери, она стремилась забыть Ноэль, словно та была нежеланным подарком, который можно отослать обратно и больше не вспоминать о нем.

Эрик зажмурился и в тысячный раз спросил себя, в чем он ошибся. Что случилось с его драгоценной Лайзой, которую он растил с детства, любил, баловал, холил и лелеял? Кого он воспитал? Эгоистку без стыда и совести, не испытывающую привязанности ни к брату, ни к собственному ребенку?

Но какими бы ни были его ошибки, Ноэль не должна была страдать из-за них. Точнее, из-за него самого. Она заслуживала большего, чем жизнь с отчаявшимся дядей, в душе которого не было ничего, кроме пустоты и ненависти к себе.

Теперь у нее было это «большее». Благодаря Бриджит.

Тихий стон, донесшийся с кровати, заставил Фаррингтона обернуться. Жена металась в жару, сбросив с себя одеяло. Он подошел и снова укрыл ее до самого подбородка.

— Ноэль, — бредила она. — Нужно дотянуться… Она утонет…

— Бриджит, Ноэль спасена, — пробормотал Эрик, гадая, кого он успокаивает — жену или себя самого. — И ты тоже.

— Эрик? — еле слышно прошептала она, как будто была далеко-далеко.

— Я здесь. Ничто не грозит ни тебе, ни Ноэль. Спи.

Бриджит тут же забылась глубоким, спокойным сном.

О господи, как она может доверять ему? И даже любить? Эрик вспомнил о ее признании, и у него сжалось сердце.

«Знаешь, как давно я люблю тебя? Целую вечность. Догадываешься ли, сколько раз мне снилось, что ты пришел?.. Сотни раз… Но ни один сон не может сравниться с тем, что я ощутила в твоих объятиях». Должно быть, это бред. Какая там вечность? Они знают друг друга меньше двух месяцев. Так что все эти слова не стоят выеденного яйца.

Кроме слов о страсти. Их правоту могу подтвердить я сам, подумал Эрик, ощутив жар воспоминаний. Никогда в жизни — ни наяву, ни в запретных снах — он не ощущал такого мучительного наслаждения, такой неистовой бури чувств. Мысли об этом сводили его с ума.

Видимо, с Бриджит творилось то же самое. Но похоть, как однажды сказал он сам, не означает любовь. То, что Бриджит чувствовала — или думала, что чувствует, — не могло быть любовью.

Или могло?

Эрик вздохнул, придвинул мягкое кресло к изножью кровати, сел, завернулся в одеяло и закрыл глаза. Перед тем как задремать, он вспомнил, что должен придумать наказание для своей неугомонной племянницы. Не слишком суровое. По правде говоря, маленькая шкодница хорошо сделала свое дело.

— Бриджит!

Эрик вскочил и потряс головой, пытаясь понять, где находится и кто кричит.

— Бриджит… не бросай меня!

Ноэль! Память тут же вернулась. Он обернулся, посмотрел на кровать и убедился, что Бриджит крепко спит. Затем быстро вышел из комнаты, распахнул дверь соседней спальни и увидел, что ребенок сидит на кровати и плачет так, словно у него разрывается сердце от горя.

— Ноэль, что случилось?

Вместо ответа девочка встала на колени и потянулась к нему. Маленькое тельце содрогалось от рыданий.

— Дядя… мне приснился страшный сон… — Она судорожно вздохнула. — Про Бриджит. Ей было очень плохо, когда ты уложил ее в постель… Мама тоже умерла от лихорадки. Так сказала миссис Лоули. Мне приснилось, что я бужу Бриджит и не могу разбудить… Что она никогда не проснется… и…

Эрик в четыре шага оказался у кровати и обнял Ноэль.

— Бриджит здорова! — с жаром заверил он.

— Честное слово?

— Честное слово. — Он почувствовал, что тело Ноэль тут же расслабилось.

— Значит, она проснется?

— Угу. Знаешь, ей тоже приснился страшный сон.

— Правда? — Ноэль подняла заплаканное личико и на время забыла про кошмар. — Она же взрослая!

— Взрослые тоже видят страшные сны. — Эрик погладил ее по голове. Его отцовский инстинкт пробуждался от долгой спячки. — Кошмары — это страхи, которые просыпаются, когда все остальные мысли отдыхают. Увидев, что путь свободен, они вырываются наружу и устраивают путаницу в голове. А так как каждый чего-нибудь боится, кошмары бывают у всех.

Ноэль переварила эту информацию и шмыгнула носом.

— Если Бриджит говорит правду, что взрослые тоже должны слушаться, и ты говоришь правду, что у взрослых бывают страхи и кошмары, то какая разница между взрослыми и детьми? Дети просто меньше ростом?

Эрик иронически улыбнулся.

— Разница невелика, — признал он. — Просто дети не пытаются прятать свои чувства за дурацкими стенами, построенными из самообмана и иллюзий.

— Бриджит не прячет свои чувства. Чтобы увидеть их, не нужно долго смотреть. Но ты и своих чувств не видишь. — Ноэль вынула у него из кармана платок. — Можно?

— Конечно. — Эрик нахмурился. — Что ты хочешь сказать? Чего я не вижу?

— Что тебе очень нравится Бриджит. — Ноэль пожала плечами и неприлично громко высморкалась. — И что ты нравишься ей еще больше.

Эрик изумленно покачал головой.

— Слушай, ты уверена, что тебе только четыре года?

— Ты сам так сказал. Ты говорил, что я родилась на Рождество в тысяча восемьсот пятьдесят шестом году.

— Все верно. — Эрик приподнял ее подбородок. — Ты была очень маленькая и красивая. И очень громогласная. Ты начала пищать и брыкаться, как только появилась на свет.

— Правда? — улыбнулась девочка.

— Правда.

— Дядя, как умерла мама?

Эрик встретил взгляд Ноэль и ответил:

— От лихорадки, как и сказала миссис Лоули. Но это была другая лихорадка, чем у Бриджит. Намного хуже. Она сильно простудилась. Зима тогда была очень холодная, меня рядом не оказалось, и я не мог ухаживать за ней.

— Разве она была не в Фаррингтоне?

— Нет, Ноэль.

Девочка надолго задумалась.

— Мама убежала, да?

Эрик напрягся.