Книга Прогулки с пантерой - Наталья Саморукова

— С одной стороны, я боялась его реакции, мне было просто страшно. С другой, куда идти? Если бы мы развелись, я осталась бы на улице.

Но что-то делать было надо. Чем дальше, тем явственней Арина это понимала. Именно тогда она с радостью откликнулась на предложение Петра записаться в секцию айкидо. Свободных денег у нее не было, муж всегда дотошно проверял все ее траты, и выделить сумму на занятия борьбой категорически отказался. Но тренер пошел на встречу, разрешил посещать уроки бесплатно.

— Петр, он был как лучик света. Впервые я поняла, что значит нормальные человеческие отношения. Он меня почти не замечал, принимал мое восхищение, как должное, но на фоне Альберта он был очень светлым человеком. Мне было все равно, я готова была делить его с кем угодно, лишь бы только иметь возможность иногда и недолго видеть его, быть рядом.

— Почему вы не сказали нам, что Петр может легко опознать вас? Вы упомянули о Сонечке, но почти ни словом не обмолвились о нем.

Арина отвела глаза.

— Боялась. Боялась за него. Дело в том, что перед тем, как случилась та история, после которой я оказалась на свалке, я все-таки решилась. Не, не уйти от мужа, но хоть кому-то рассказать об этом кошмаре. Я поняла, что не могу все это нести в себе, мне надо было с кем-то поделиться. Тем более, что в архивах Альберта появилась новая папка. Там было совсем мало фотографий, но по сравнению с другими они были очень …правдоподобны. Серия снимков… мужчина и женщина, словно разорванные зверем, на них было страшно смотреть, они мне снились, и я просыпалась от собственного крика. И вот тогда я набралась смелости и позвонила Петру, попросила его о разговоре. К тому времени он уже охладел к нашим отношениям, но мне совершенно не к кому было больше обратиться. Соне я сказать не могла, она всего лишь женщина, такая же слабая.

Разговаривая по телефону, Арина не заметила, как в квартиру тихо зашел Альберт. Сколько он слышал из ее телефонного разговора, она не знала. На фразе «Я приеду и покажу тебе эти фотографии» муж аккуратно тронул ее за плечо. Женщина похолодела, она была готова ко всему, к тому что ее убьют прямо на месте, к скандалу, к признаниям.

Однако Альберт повел себя на удивление сдержанно. Он взял из ее рук трубку мобильного телефона, нажал отбой и мельком глянул на номер, не записывая его, но наверняка крепко сохранив в памяти.

«Я тебе все объясню, это совсем не то, что ты думаешь», — спокойно сказал он и попросил разогреть ужин.

А на следующий день он пригласил ее в кафе.

* * *

— Дальше вы все знаете.

— Не все, осталось совсем немного — рассказать, что случилось той ночью, когда вы ушли из гостиницы.

— Случилось еще днем. Мне надо было получить доступ к компьютеру.

— У вас же не было ключей от квартиры.

— Были. Я раздобыла ключи. Пока бродяжничала, приобрела много полезных навыков. Незаметно обворовать Нину не составило большого труда. Я дождалась, пока они уйдут, быстро поднялась наверх, мне повезло, в этот день в подъезде дежурила незнакомая вахтерша. Остальное заняло не больше десяти минут. Но мне хватило их, чтобы понять, зверь одержал над Альбертом окончательную победу. Та папка, которая появилась год назад, пополнилась новыми снимками. Еще две серии жутких, невероятных фотографий. Такое трудно вообразить, пока не увидишь. А увидев, забыть уже невозможно.

Арина быстро прошлась по сети и очень скоро нашла похожие снимки на одном из новостных сайтов. Убитые были немцами и выглядели они совсем не так, как в досье Альюберта.

— Их словно кто-то отмыл от крови…

— Арина, почему вы ничего не сказали нам?

— Не знаю, я была как в бреду. Разум отказал мне. Вечером в гостинице я вдруг поняла, что хочу его видеть. Спросить его лично, что значат все эти фотографии? Почему он так странно поступил со мной, не убил, а лишь выбросил, накачал какой-то отравой. Если все эти мертвые люди — его рук дело, то почему меня не постигла такая же участь?

— Господи, что вы несете?

— Я была не в себе. Я пошла туда, к ним. Долго стояла у дома, не решаясь войти.

— Но все-таки вошли?

— Вошла. Мне опять повезло. Консьержка спала. Я поднялась в квартиру, позвонила. Мне открыл мужчина, незнакомый. Он очень удивился, когда меня увидел. Почти испугался. Я спросила его, где Альберт.

Незнакомец на секунду замешкался, а потом сказал, что сейчас он позовет Альберта. «У него кое-какие проблемы, — сказал мужчина, — вы можете подождать на площадке?»

— Я поднялась на полпролета выше и закурила около окна. Толчка я почти не почувствовала. Я даже не слышала, что ко мне подходят. Помню, что из последних сил упиралась в карниз, но тот, кто на меня напал, он был гораздо сильнее. Когда падала вниз, вот не верь после этого, что время может растягиваться и сжиматься, вспомнила, что уже видела того человека. И долго-долго вспоминала, где.

— Не вспомнили?

— Нет.

* * *

Переварить услышанное было непросто. Этого не могло быть, потому что не могло быть. Альберт сам стал жертвой маньяка и уж по одной этой причине не мог маньяком быть. Мало того, что он повторил участь немецких пар, после его страшной смерти уже его участь повторили случайные люди, зашедшие в «Пантеру» в поисках острых ощущений.

— Она не врет, — уверил меня Лешка, — возможно, говорит неправду, но не врет. Если ошибается, то делает это искренне. Хотя ты знаешь, мне показалось, что она немного недоговаривает. Словно какую то часть истории оставила за кадром.

— Да? — удивилась я, —неужели к этому есть что прибавить?

— Знаешь, мне показалось немного странным, что она пошла на такой риск без серьезной мотивации.

— О чем ты?

— О ее походе в бывшую квартиру. Все-таки согласись, это странно. Перед ней забрезжила надежда. Вернулась память, она нашла людей, которые вызвались ей помочь и вдруг такое безрассрудство.

— Возможно, действительно действовала в полубреду. Скажи, а маньяки могут размножаться?

— Вопрос философский. Если мы рассуждаем о них, как об абстрактном зле, то да, разумеется. Зло, как вирус, способно прокладывать себе дорогу, вовлекая в порочный круг все новых и новых людей. Но в данном случае речь идет о конкретных преступлениях. И на мой взгляд, имитировать, дублировать такое просто невозможно.

— Вот и Гришка так же считает.

— Он прав. Можно инсценировать какие-то детали, кляпы во рту, какой то внешний антураж. Но такой способ убийства… нет, я в это не верю. Насть, давай о чем-то другом. Нужна небольшая передышка. Я все-таки не понимаю, как ты можешь всем этим заниматься.

— Леш, опять? По твоему мне надо сесть дома? Плевать в потолок и смотреть сериалы? Я творческая личность! Мне нужна реализация.

— Это ты называешь реализацией. Все. Хватит. У меня голова сейчас от напряжения лопнет.