Книга Женщина в красном - Элизабет Джордж

— Оттяжку привести в негодность легче всего, хотя разрез можно заметить, по крайней мере под микроскопом.

— Так и произошло. Мы это уже обсуждали.

— Сдаётся мне, есть ещё что-то.

— В лаборатории осмотрели снаряжение Санто. — Ханнафорд снова взяла Линли под локоть, вывела из магазина и тихо продолжила: — Изучили две закладки. Обнаружили, что под изоляционной лентой подрезана и пластиковая обшивка, и кабель. Кабель висел, если можно так выразиться, на нитке. Воспользуйся парень хоть чем-то — и ему конец. Как и случилось с оттяжкой. Он был обречён.

— Отпечатки пальцев?

— Полно, — сообщила Ханнафорд. — Но я не уверена, что нам это поможет, потому что большинство скалолазов поодиночке не ходят. Скорее всего, так будет и на этот раз.

— Если только на повреждённых участках не окажется отпечатка, которого больше нигде нет. Тогда этому человеку трудно будет отвертеться.

— Гм. Да. Но меня удивило другое.

— А именно? — уточнил Линли.

— То, что снаряжение испорчено сразу в трёх местах. У вас есть мнение на этот счёт?

— По большому счёту достаточно было подрезать что-то одно. Можно заключить, что убийцу не волновало, когда случится падение и будет ли оно вообще. Ведь Санто мог воспользоваться испорченными закладками на небольшой высоте или вообще ими не воспользоваться.

— Что ещё?

— Если парень обычно сначала спускался, а потом поднимался, можно предположить, что убийца спешил с ним разделаться. Или, как ни абсурдно это звучит…

Линли запнулся.

— Да? — поторопила его Ханнафорд.

— Или убийца хотел дать понять, что это именно преступление, а не несчастный случай.

Инспектор кивнула.

— Немного сумасшедшая версия, но это то, что я думаю.

Любовное негодование выгнало Керру из гостиницы и заставило сесть на велосипед. Она переоделась в спортивный костюм и решила, что двадцать миль позволят ей разгрузить мозг от навязчивых мыслей. Это расстояние не отнимет у неё слишком много времени, если погода не ухудшится. В ясный день она могла проехать шестьдесят миль с завязанной за спиной рукой, так что двадцать миль — детская забава. И забава эта сейчас ей просто необходима, поэтому она и подготовилась.

Керра направилась к двери, но её остановил приход полицейского. Это был тот же офицер, что и накануне, — констебль Макналти. По мрачному выражению его лица Керра догадалась о причине визита раньше, чем полицейский открыл рот.

— Я должен увидеть ваших родителей, — заявил Макналти.

— Это невозможно, — ответила Керра.

— Их разве нет дома?

Что ж, логичный вопрос.

— Они здесь, наверху, но просили, чтобы их не беспокоили. Можете всё передать мне. Родители должны немного прийти в себя. Надеюсь, вы понимаете. У вас есть дети, констебль? Если человек теряет ребёнка, он сходит с ума.

Действительность была несколько иной. Но она вряд ли вызвала бы сочувствие. Мысль о том, что мать с отцом набросились друг на друга в спальне Санто, словно гиперсексуальные подростки, тяготила Керру. Она не хотела сейчас идти к родителям. Особенно не хотела общаться с отцом, которого с каждым часом презирала всё больше. Она уже много лет его не уважала, но это было несравнимо с тем чувством, какое она испытывала сейчас.

Тут появился Алан. Он смотрел рекламу на видео в кабинете.

— В чём дело, Керра? — поинтересовался он. — Могу я чем-то помочь?

Алан выглядел спокойным и уверенным, словно прошедшие шестнадцать часов его полностью изменили.

— Я жених Керры, — представился он полицейскому. — Чем могу быть полезен?

«Жених? — про себя удивилась Керра. — Мой жених? Это ещё что?»

Прежде чем она успела поправить Алана, коп сообщил им новость. Убийство. Часть снаряжения Санто была испорчена. Оттяжка и две закладки. Полиция прежде всего допросит семью.

— Уж не хотите ли вы сказать, что кто-то из семьи… — возмутился Алан; в его голосе слышались недоумение и гнев.

Констебль пояснил, что допросят всех, кто знал Санто. Вид у Макналти был взволнованный, и Керра подумала, что у полицейских в Кэсвелине в межсезонье скучная жизнь, ведь отсюда уезжает три четверти населения, а оставшиеся прячутся в домах от атлантических ветров либо совершают небольшие нарушения при вождении автомобиля. Только это и разбавляет монотонную жизнь полицейских. Констебль добавил, что все вещи Санто осмотрят, а родственники должны рассказать о семейных взаимоотношениях.

Этого ещё не хватало! Семейные взаимоотношения? Что прикажете: предъявлять посторонним людям скелеты в шкафах?

Вот ещё одна причина для поездки на велосипеде. Керра вспомнила о разговоре с Каданом, и ей стало стыдно.

Она взялась за велосипед и увидела отца. Вслед за ним вышел Алан, и по выражению его лица Керра поняла, что он передал её отцу новость о Санто. Алану не имело смысла шептать в ухо Керры: «Он знает», тем не менее Алан прошептал. Керра хотела ответить, что Алан не член семьи и не имеет права лезть в их дела.

— Куда ты? — спросил Бен Керн удочери. — Останься лучше дома.

Голос у него был усталым, лицо — тоже.

«Ты что, опять её трахал? — хотела спросить Керра. — Должно быть, она надела короткий красный пеньюар, поманила тебя пальцем, и ты растаял, забыл, что Санто мёртв? Хороший способ отключиться от проблем».

Однако ничего этого она не сказала.

— Мне необходимо уехать. Я должна.

— Ты нужна здесь.

Керра взглянула на Алана. Как ни странно, тот мотнул головой в сторону дороги, намекая, что не стоит обращать внимание на слова отца. Невольно Керра почувствовала благодарность за такое понимание. Алан полностью на её стороне.

— Ей что-то от меня нужно? — осведомилась Керра у отца.

Тот обернулся на окна квартиры. Занавески спальни были задёрнуты. За ними Деллен набиралась сил. По-своему: на искалеченных судьбах ближайших родственников.

— Ей плохо, — сообщил Бен.

— Для многих людей это станет огромным разочарованием, — съязвила Керра.

Бен Керн посмотрел на дочь такими страдающими глазами, что на мгновение Керра пожалела о своей фразе. В конце концов, это не вина отца. Но в то же время отец во многом виноват, хотя бы в том, что, говоря о матери, они осторожно подбирают слова и пользуются собственным тайным языком.

Керра вздохнула, не желая извиняться. То, что отец переживает, не следует принимать во внимание.

— И от меня тоже? — спросила она.

— Что? — не понял отец.

— И от меня тебе что-то нужно? Потому что ей я не нужна. Она хочет тебя, а ты, конечно же, — её.