Книга Девственная селедка - Екатерина Вильмонт

Очаровательный альпийский городок Гармиш-Партенкирхен тонулв мокром снегу. И хотя от гостиницы, где поселился Родион, до вокзала было нетак уж далеко, но когда он садился в поезд, джинсы внизу были насквозь мокрыми.А снег продолжал валить, и создавалось такое впечатление, что его никто несобирается убирать. Вот тебе и Германия с ее хваленым порядком. А может, всееще празднуют? На вокзале он купил карту Мюнхена и обнаружил, что улица, гденаходится магазин Лали, совсем недалеко от вокзала, но он все же решил взятьтакси. Джинсы так пропитались влагой, что за час в поезде не высохли. Но когдаон вышел с вокзала, то обнаружил, что улицы чистые, сухие и он в своих мокрыхджинсах выглядит не так уж авантажно, во всяком случае не для визита к женщинесвоей мечты. Ничего, зайду в первый попавшийся магазин и куплю другие джинсы.Тоже мне проблема. И эта простая мысль вдруг доставила ему огромноеудовольствие. Он ощутил себя совершенно свободным и даже счастливым.Показалось, что все получится. Шел, куда несли ноги. Посмотрел, что за улица.Шиллерштрассе. И вдруг решил испытать судьбу. Перед ним был небольшой, носимпатичный с виду отель. Зайду, спрошу, нет ли номера. Если внезапно повезет,тогда и с Лали будет все хорошо. Мысль о возвращении на поезде в заваленныйснегом Гармиш, была противна. Он вошел. В маленьком холле за стойкой портьеникого не было. Он взял из вазы на стойке конфетку, сунул в рот, она оказаласьупоительно вкусной. И тут появилась приятная дама средних лет. Портье. Онаулыбнулась ему. На ломаном немецком он спросил номер. И, о чудо!

– Да, есть номер. Вам надолго?

– На девять дней.

– То есть вы уедете третьего?

– Да.

– Прекрасно, – улыбнулась ему дама. Улыбнуласьочень благосклонно. Видно, он понравился ей. Он умел нравиться.

– Вы как будете платить? Наличными или карточкой?

Он протянул ей карточку. Господи, неужели может так везти?Перед Новым годом, в Рождественские каникулы?

– Это все ваши вещи? – она показала глазами напакет с гигантской коробкой конфет.

– Нет, мои вещи остались в Гармише… – он объяснилситуацию. – Я завтра туда съезжу.

– А в каком отеле вы там остановились?

Он назвал.

– Ничего страшного. Я сейчас же свяжусь с ними, онипришлют ваши вещи и вернут часть денег.

– Благодарю вас, вы невероятно любезны.

– Но завтрак вы уже пропустили.

– Я завтракал в Гармише, спасибо. Вы не скажете мнееще, где я мог бы купить себе брюки?

– О, это не проблема! – засмеялась дама. На листкебумаги нарисовала план и вручила ему ключ от номера.

– Простите, а как мне к вам обращаться?

– Фрау Марианна.

– Очень приятно. Скажите, а когда доставят мои вещи?

– О, в лучшем случае завтра во второй половине дня. Ясожалею, но…

– Ничего, я куплю все необходимое.

– Ну, кое-что из необходимого вы найдете в номере.

Он поднялся на третий этаж. Номер был небольшой, но уютный иочень удобный. В ванной комнате действительно нашлось многое из того, что нужночеловеку. Зубная щетка, паста, тапки, халат, расческа и даже бритвенный станоки крохотный тюбик пены. Отлично, до завтра я обойдусь. А что нужно куплю. Егопереполняло ликование. Джинсы между тем подсохли. Но все же он решил начать смагазина. Купил джинсы, рубашку, очень красивый вишневый пуловер, две сменыбелья, носки. И отчего-то это нехитрое дело доставило ему невероятноеудовольствие, к тому же в магазине были объявлены большие скидки.Рождественская или уже новогодняя распродажа. Пустячок, а приятно. Он вернулсяв отель, переоделся, глянул на часы. Половина второго. Самое время. И выбежална улицу. Лали! Ау!

Выглянуло солнышко. Брать такси не хотелось. Фрау Марианнасказала ему, что нужная улица находится неподалеку от Мариенплац. Он ещеспросил, далеко ли это. И можно ли дойти пешком. Она сказала, что минутдвадцать хватит.

Город его совершенно очаровал. Дойдя до так называемогоСтарого города, он увидал каток, где катались в основном ребятишки, и остаткиРождественского базара. На каждом шагу можно было выпить пива или глинтвейна,съесть что-то вкусное… Но он не мог сейчас себе этого позволить.

Казалось, ноги сами его несут в нужном направлении. А вот иэта улочка. Сердце замирало. Я что, мальчишка? Мне далеко за сорок, у меня былочерт знает сколько баб, чего меня так колбасит и плющит, как выражаетсянынешняя молодежь?

И вдруг он встал как вкопанный, прямо перед ним, на другойстороне узкой улицы он увидал вывеску «Лали». Магазинчик был невелик, но весьмаэлегантен. Большая витрина, сквозь стекло видно, что за прилавком кто-то стоит.Покупатели тоже были. Две женщины, пожилая и молоденькая бродили по магазину, ау прилавка стояли двое мужчин. Он перешел на другую сторону. Что-то у меняголова кругом идет. Это не Лали. Он толкнул дверь. На него пахнуло теплом идухами. Женщина за прилавком мельком на него глянула. Он решил переждатьпокупателей. Не спрашивать же о Лали в присутствии всех этих совершеннопосторонних людей. И он стал разглядывать витрины. Ведь все это делала она,своими руками, ну или, по крайней мере, какую-то часть… Вещи казались оченьнеобычными, он плохо в этом разбирался. Наконец, мужчины расплатились, вручилисвоим дамам красивые пакеты с надписью «Лали» и довольные покинули магазин.

– Вы что-то хотите? Я могу вам помочь? – вдругпо-русски спросила женщина.

Он широко улыбнулся.

Ох, какой! – мелькнуло у Ирмы.

– Можете помочь, да. А как вы узнали, что я русский?

– Не знаю, я сразу распознаю соотечественников, –кокетливо улыбнулась Ирма. – Так чем я могу вам помочь?

– Простите, а я могу увидеть фрау Браун?

– Лали?

– Да.

– У вас к ней дело?

– Можно и так сказать…

– Лали будет примерно через минут сорок. Вы можете ееподождать.

– Спасибо огромное. А вы…

– Я ее помощница и подруга. Ирма. А вы часом не Родион?

Кровь бросилась ему в лицо.

– Лали говорила обо мне?

– Ох, я кажется дала маху… – досадливо поморщиласьИрма.

– Я ни слова Лали не скажу, – счастливо засмеялсяон.

– Не далее как вчера Лали рассказала мне о Корфу иупомянула вас.

– Как странно…

– Что странно?

– Странно, что только вчера Лали заговорила о Корфу…

– Просто у нас не было возможности, а вчера мы наконецнаговорились вволю. Родион, хотите кофе или чаю?

– Если можно, кофе.