Книга Мать велела герань не поливать - Таша Муляр

ее бывшем муже, а та вообще не реагировала, кивала, но ничего не отвечала. «Ей настолько все равно? Или она мысленно не со мной?»

Лиза чувствовала себя виновной в разводе Веры. Хотя прямой вины не было, совесть не отпускала, и, несмотря на то, что с мужиками она особо не церемонилась – понравился – идем, – с Колей тогда, конечно, дала промашку. Самое обидное, что и не было ничего, а вот как вышло. Лиза уже несколько раз извинялась перед Верой, объясняла свою позицию, и та ее вроде простила, и все же гадкое ощущение в душе оставалось. Может, и поэтому их теплая женская компания стала потихоньку распадаться и встречаться все реже?

– Да, Лиз, я тут, что ты там говорила про Колю? – Вера вынырнула из потока приятных воспоминаний, тут же попав в некомфортную ситуацию. Она старалась не возвращаться к той истории, а Лиза со своим чувством вины опять вернула ее туда.

– Вер, я просто переживаю за тебя, а ты опять в своих фантазиях об идеальном мужчине. Ну не бывает их таких, пойми. Я проверяла. Не углубляйся в него, держи дистанцию, и тогда все у вас будет хорошо и не так больно потом. – Лиза задумчиво опустила взгляд, избегая взгляда Веры, сгруппировалась на низком кресле, подобрав ноги вместе, попытавшись рукой прикрыть вызывающее декольте, ставшее не к месту в момент их доверительного разговора.

– Не волнуйся за меня, Лиза, я уже взрослая девочка, и я не одна. – Вера примирительно протянула подруге фужер с шампанским; она весь вечер тянула один и тот же бокал, решив, что пить без Сержа не будет. Достала из сумочки телефон, проверила время и уведомления. От него пока ничего не было. Рано еще, видимо, нет информации.

* * *

Вера вернулась на кухню и взяла в руки отмокшую наконец сковороду. Продолжая смотреть в окно, расположенное перед раковиной, она принялась повторно оттирать остатки пригоревшего картофеля. Дождь стихал, сковородка поддавалась, слезы отпустили. За стеной муж продолжал с кем-то весело обсуждать вчерашний футбольный матч. В его мире ничего не произошло. Он просто временно отключил от себя Веру. Ватная тишина продолжала ее накрывать, подогревая чувство тотального одиночества в не пустом доме.

Не зря она не хотела идти на тот юбилей. Их позвала Лариса. Она любила праздновать все с размахом. Почти каждый год на день рождения устраивала грандиозный костюмированный праздник. Конечно, собирались все их девчонки: кто-то со своими мужчинами, кто-то без. Народу было всегда очень много, юбилеи походили на свадьбу без жениха. Лариса работала юристом – занималась корпоративным правом. У нее были связи во всех сферах бизнеса, ее, как ценность, передавали из рук в руки, ею делились, все хотели быть к ней чуть ближе. Вера пришла с мужем. Она никогда никуда одна не ходила. Это муж мог себе позволить то рыбалку, то бильярд с друзьями поздно вечером, неожиданно сорвавшись после ужина, чмокнув ее в щеку для порядка:

– Спасибо, Верунь, я на пару часиков с ребятами встречусь. Ты ложись, не жди меня.

Сначала она обижалась, потом расстраивалась, а после привыкла. Нет, ну правда, а что такого: встретится с ребятами, отдохнет, ночевать же домой приходит, в гости с ней, в отпуск тоже с ней, правда, в последние два года ездил один. У них не совпали отпуска, и Вера тогда сильно расстроилась, предлагала передоговориться на работе, но муж ее успокоил и уехал на море один. Каждый день ей весточки в мессенджере присылал с побережья.

«Ну, бывает», – думала Вера, вспоминая совместную жизнь и перемены, которые в ней наступили. Эти перемены казались ей тотальными. «Откуда только подобные мысли?» – спрашивала она сама себя. Чувство вины жило в ней прочно. Тот факт, что она не может иметь детей, наложил отпечаток на всю жизнь. Какая-то насмешка судьбы. «Некоторые аборт за абортом делают, а мне, которая хотела много детишек, не суждено стать матерью. За что я расплачиваюсь?» – задавала Вере сама себе один и тоже вопрос, который оставался без ответа.

Первый брак, устроенный матерью, продлился всего-то около года. Она не могла простить Димке его безразличия. Если бы он отвез ее в больницу вовремя, она сохранила бы ребенка и способность рожать. А так зачем она теперь вообще живет? Никчемная женщина! То, что для других было бы в радость – она знала многих пропагандирующих чайлдфри, жизнь без детей, – для нее явилось труднопреодолимой катастрофой. Она считала себя испорченной.

Сегодня же мужа все устраивало. Ему не нужны были дети. Вроде жили нормально, как большинство вокруг. Работа, дом, вечер, пиво, телевизор, изредка гости и выход в люди. Что-то в этом было искусственное, и Вера это чувствовала, а еще его постоянное отсутствие и безразличие к ней самой.

Ему было неважно, есть она вечером дома или нет, он не обращал внимания на новые платья, не замечал прическу.

Все это можно было пережить, если бы не та самая громкая поступь окружающей их тишины, которая убивала Веру. Она была одинока в этом браке, в общем-то, как и в первом. Иногда уговаривала себя, что по-другому не бывает, что так жить – это нормально. Только почему все чаще и чаще гидра сомнений захватывала ее внутри, сжимаясь в тугой комок? Вера и это заглушала в себе, не разрешая думать о проблемах.

«Будь рада, что он вообще с тобой живет и детей ему не нужно, нормальный бы мужик давно на сторону сходил и наследника себе родил», – пару раз резко ответила Вере мать, пресекая попытки обсуждения поведения мужа.

Вера вздыхала и продолжала мыть пригоревшие сковородки.

Вечеринка подходила к концу. Большинство гостей уже собирались расходиться, когда Лариса, на правах именинницы, собрала всех вокруг себя, чтобы произнести ответные слова благодарности и выпить «на посошок». Гости стояли вокруг нее плотным кольцом, Лариса произносила проникновенную речь. Выглядела замечательно. Наконец-то к концу вечера она смогла расслабиться и действительно от души сказать спасибо присутствующим. Слева от Веры стоял муж. Выпив больше, чем его организм мог воспринимать без последствий, он потянулся к Вере, положив ей на плечо правую руку, прижимал ее к себе за шею. Вера терпеть не могла подобный жест – он знал об этом. Она говорила не раз, что рука тяжелая, и женщина, оказавшись в таком положении, чувствует себя несущей на себе эту руку. Вокруг стояли люди. Вера молча держала на себе руку мужа, стараясь улыбаться имениннице. Тут, протискиваясь средь других гостей, к ним подошла Лиза с новым ухажером. Они встали слева от мужа Веры. Улучив момент, пока люди, пропустившие Лизу со спутником, еще не сомкнулись обратно