Книга Морально противоречивый - Вероника Ланцет

ноги двигаются сами по себе, пока я не останавливаюсь перед телом, мои глаза блуждают по нему.

— Ассизи, что ты делаешь? — спрашивает Марчелло, почти с отчаянием.

— Мне кажется, я видела, как там что-то блеснуло... — я прервалась, уловив что-то внутри ее тела. Не задумываясь просовываю руку в ее грудную клетку, прищуриваясь, чтобы лучше рассмотреть, как двигаются мои пальцы.

К моему удивлению, тот, кто это сделал, прекрасно справился со своей работой. Органы были гладко извлечены.

— Ассизи, — снова зовет Марчелло, но я не обращаю на него внимание.

Затем я слышу его. С его губ срывается звук, похожий на болезненный стон, и мой взгляд сразу же устремляется за спину. Он смотрит на меня со странным выражением лица, его черные глаза бесстрастны, но излучают странное тепло.

Встряхнувшись, я возвращаю свое внимание к телу, стараясь не обращать внимания на крик возмущения Лины или на то, как Марчелло продолжает звать меня по имени.

— Проклятие! — бормочу я, когда мои пальцы наконец ухватывают то, что находится внутри тела.

Крепко держа, я вынимаю кулак и вываливаю содержимое на алтарный стол.

— Что...? — восклицает Марчелло, не отрывая взгляда от окровавленных зубов на столе.

Влад, с другой стороны, кажется немного взволнованным, он достает платок и вытирает пот со лба.

Странно. Он не производит впечатление брезгливого человека.

— Интересный поворот событий. Не так ли, Марчелло? — он низко наклоняется, чтобы изучить зубы. Его голос обладает дополнительным шармом. Влад притворяется, что его это совершенно не беспокоит.

И снова я обнаруживаю, что мое внимание полностью сосредоточено на нем, и мне это не нравится. Нахмурившись, я возвращаюсь к телу.

— Есть что-то еще. Я не могла понять это раньше, — я вытаскиваю второй кусочек, изо всех сил стараясь не оглядываться на Влада.

Я не знаю, что в нем такого, но он пугает и интригует меня одновременно.

Эта его улыбка. Его очень фальшивая улыбка.

— Вот! — я хватаюсь за материал, вытаскиваю его и кладу на стол.

— Это кожа... возможно, человеческая кожа, — Влад говорит первым, затем достает нож из внутреннего кармана пиджака и использует его, чтобы развернуть кусок плоти. Нахмурившись, он достает носовой платок и убирает кровь.

— Расплачиваясь за грехи других, — читает Марчелло, и Лина реагирует внезапным вдохом.

— Это из-за меня, не так ли? Кто бы это ни сделал, это из-за того, что я сделала... — говорит она, и Марчелло спешит ее утешить.

Я наклоняюсь, чтобы поближе рассмотреть кусок кожи.

— Чья это кожа? — спрашиваю я. — Ее?

— Скорее всего, нет, — хмуро отвечает Марчелло.

— Почему ты так уверен? — продолжаю я. Когда я перевожу взгляд с Марчелло на Влада, становится очевидно, что они знают больше, чем говорят.

— Потому что тот, кто это сделал, — начинает он, бросая на Лину грустный взгляд, — нацелен не на тебя.

— Что ты имеешь в виду?

— Это, — вмешивается Влад, размахивая своим ножом и указывая на букву «Х» на лбу сестры Элизабет, — знак серийного убийцы. Сама по себе буква «Х» могла бы указать на тебя, — поворачивается он к Каталине, — но зубы подтверждают, что это серийный убийца, которого мы искали.

— Что...? — я прищурилась. Почему у меня такое чувство, что они говорят нам не все?

Заговорщические взгляды, которые переходят от Влада к Марчелло, дают понять, что они в курсе всего этого.

И это только больше меня интригует.

— Позвольте мне сказать, — я кладу руки на бедра, наклоняю голову в сторону, обращаясь к ним, — вы говорите, что человек, убивший сестру, — серийный убийца? Тогда как насчет отца Гуэрра? Я не верю, что это совпадение, что эти два случая произошли с разницей в неделю, — закрыв глаза, я провожу рукой по лбу, пытаясь обдумать связь между отцом Гуэрра и сестрой Элизабет.

Когда я снова открываю глаза, то оказываюсь лицом к лицу с Владом. Он все больше приближается ко мне, пока нас не разделяет всего пара сантиметров.

Что...

У меня перехватывает дыхание, когда его присутствие переполняет меня. Он так близко, что я чувствую его запах. Его запах не похож ни на что, с чем я когда-либо сталкивалась: оттенок жженого сандалового дерева, смешанный с мускусом и слабым слоем ванили. Он опьяняет, словно тьма, завернутая в шелк, ласкает мои чувства до предела.

Я быстро моргаю, когда понимаю, что его взгляд сосредоточен на моем лбу, прямо там, где находится мое родимое пятно.

— Влад! — зовет Марчелло, но он как будто не слышит его.

Черты его лица напряжены, улыбка полностью исчезла и сменилась чистым хищным взглядом. Мы не касаемся друг друга, но я чувствую опасное напряжение, исходящее от него.

Внезапно я чувствую себя как газель в саванне, единственная цель — выжить, я стараюсь оставаться неподвижной, надеясь избежать хищника.

— Не двигайся! — Марчелло удивленно шепчет мне сбоку, и я киваю.

Ноздри Влада слегка раздуваются, его глаза медленно ласкают мое лицо. Он наклоняется ближе, вдыхая.

— Влад! — я снова слышу голос Марчелло, но все как будто исчезает. Все становится приглушенным, когда Влад обращает свои пустые глаза ко мне, его дыхание на моих губах.

Его рука движется медленно, нежно, совершенно не сочетаясь с огромным громадным мужчиной, угрожающим мне своей близостью. Затем он делает самую неожиданную вещь. Он проводит пальцами по моему лбу, берет немного крови, которую я размазала до этого своей рукой, и подносит ее к губам.

— Что...? — шепчу я, ошеломленная.

Он приоткрывает губы, чтобы попробовать красную жидкость, а его взгляд по-прежнему устремлен на мое лицо. Все мое тело словно находится под теплой тяжестью рядом с ним, его рот шокирующе манит. Я делаю глубокий вдох, мои ладони вспотели.

— Ассизи, иди сюда, но медленно. Он может быть опасен, — говорит Марчелло.

Это странно, потому что я чувствую опасность, которую он излучает. Чистую, смертельную, он похож на льва, преследующего свою следующую пищу. И в то же время я чувствую что-то еще. Пустота, которая безмолвно зовет, и снова мои инстинкты подсказывают мне, что нужно бежать.

Видя, как обеспокоены Лина и Марчелло, я медленно отхожу от него.

— Что с ним? — спрашиваю я, видя, что Влад все еще находится в той же позе. Сомневаюсь, что он вообще заметил мое отсутствие.

— Он не... нормальный,