Книга Неспортивное поведение - Мария Степановна Киселёва

генерального директора Chicago Bulls, миллиардера, владельца энергетической компании и сети премиальных отелей. Я хочу другого.

— Я знаю твое расписание. Восьмого числа у тебя совещание с советом и…у тебя проблемы.

— Ты лезешь не на ту территорию, Луиза. — предупреждает, ставя локти на стол.

— Это устранение помех? — киваю на экран.

Роланд не отвечает только смотрит почти свирепо, как драчливый номер Одиннадцать на соперника с фолом. Но невзирая на это, я не жалею о своем вопросе. Интересно, если бы я не спустилась тогда на первый этаж, Симба не ждал бы Прайса у кабинета, поняла бы я, что происходит под носом?

— Это то, как серьезные люди ведут бизнес. Нет неразрешимых проблем, способы меня не волнуют.

Ни одного прямого слова, словно на мне прослушка.

— Один лежит с инсультом, а его семья в панике. Второй неожиданно ушел на пенсию и передал дела клубу, пока в наследство не вступит его сын. Третья под арестом. Это не способы решать проблемы, а преступление! — провела последний час в гугле — Теперь воспринимаю шантаж моей семьей за шутку!

— Луиза, я зря позволил тебе прийти на этаж.

Он встает с кресла, и меня начинает трясти, неужели я теперь боюсь этого человека? Господи, это же Роланд! Мы только в выходные искали грумера для Симбы, а в понедельник сравнивали, какой галстук в гардеробе Прайса самый длинный, чтобы хватило на связывание рук.

— Это совершает не тот человек, которого я знаю.

— Знаешь? — он зло усмехается, и с этим звуком накатывают воспоминания о жестокости Роланда в этом кабинете, отношение ко мне в первые недели. — Думаешь, что знаешь меня, Жемчужина? Только я действительно могу избавиться от кого угодно, если он угрожает тому, что принадлежит мне. Не имеет значения собственными руками или нет.

— Тебе легче нанимать убийц⁈

— Где ты увидела хоть один труп⁈ — повышает голос.

— Из-за этого ты просил быть осторожнее? Как ты чей-то враг, так и за тобой могут прийти.

Мне нужно, чтобы он сказал, что это не правда. Может, что я открыла ему глаза, и он все исправит.

— Ты видишь во всех то, что хочешь.

— Передо мной разве не человек, который способен чувствовать хоть что-то помимо жадности⁈ — всплескиваю руками.

— Есть еще десятки чувств, Жемчужина. И каждое из них позволяет держаться моим бизнесам на плаву. — он выдыхает и неожиданно садится, опуская глаза в ноутбук — Я освобожусь поздно. Поезжай домой. — я не двигаюсь — Я сказал ехать домой. — мне больно от этого взгляда — Обычно ты понятливее.

Сегодня я не просила Оливера меня забрать, но когда практически выбегаю из офиса, мужчина открывает машину. У водителя идеальная выдержка, никакой элегантности или показного такта, как и полагает человеку, находящемуся большую часть пути с миллиардером, Оливер лучший телохранитель. Знаю о нем не так много, только о кратковременной службе в морской пехоте.

— Ты выполняешь все приказы Роланда?

Напряженно сажусь в машину, мужчина продолжает молчать, когда мы трогаемся.

— Я просто спрашиваю. — раздражаюсь.

Мне нравится Оливер, но сейчас я готова ему врезать. Он не отрывает глаз от дороги, направляясь к платному шоссе.

— Могу сказать одно: вы бы в любом случае сейчас направлялись на виллу Прайсов, Лу.

— Ты бы заставил меня сесть в машину?

— Мне дали приказ доставить вас домой.

— Если бы я не согласилась, что бы ты сделал? — смотрю на него через зеркало заднего вида — Только не лги, что воспользовался всеми своими дипломатическими навыками.

— Я бывший солдат. Слова не мой конек. — вздыхает — Лу, я серьезно не хотел бы…

— Все в порядке. Я понимаю тебя, Оливер, но если бы…

— Я не могу говорить об этом.

* * *

ЛУИЗА

Мне удается прятаться от Роланда пару дней. Достаточно пространства дома и работы вне офиса. Но я по нему скучаю. Ужасно. Это физически больно. Так что я засовываю достоинство поглубже, как и вопрос, что делать, когда человек, которого ты любишь, способен на разрушение. А я люблю Прайса. Эта правда давно была во мне, а сейчас только растет и развивается, чтобы он ни делал.

В это утро подхожу к Роланду, застывшего у выхода из дома. Он сам делает шаг, чтобы мы оказались вплотную, а затем я его крепко обнимаю.

Умоляю, не оттолкни меня.

Он кладет руки мне на спину, чуть прижимая. Мы стоим так не меньше минуты, серьезно, это немало.

— Не думай о том, что тебя не касается. Обоим станет проще.

— Сомневаюсь, что смогу. — мне почти холодно, когда объятия прекращаются, вижу, Роланду тоже неприятно — Хорошего дня.

Он целует меня в висок, проходя мимо. И такое чувство, что это последнее тепло.

Обхватываю себя руками от пробежавшей дрожи, которая усиливается, только я проверяю незакрытые со вчерашнего дня вкладки новостей. Питерсон ожидает суд и срок более двух лет со штрафом в сто девятнадцать миллионов долларов. И вишенка на торте — Морган скончался после трех суток в реанимации. Он был здоров, только на прошлой неделе играл в гольф и вел благотворительные фонды — так пишут в статье.

Не уверена, что ноутбук выжил после той силы, с которой я его закрыла. Пытаюсь выровнять дыхание. Мне страшно от того, что я мало, что чувствую по этому поводу. Смерть происходит где-то далеко, но пульт управление у близкого человека. Меня волнуют не жертвы, а Роланд — это понимание вызывает страх.

Везу Симбу к грумеру, а ближе к вечеру, когда у баскетболистов заканчиваются тренировки, приезжаю к Эйнерам. Они живут в двухэтажной квартире с видом на стадион, обсуждаем, как пройдет интервью Джуди с журналом Вог. Оно будет в формате пятидесяти вопросов, большую часть из которых легко предугадать благодаря прошлым выпускам. Я выписала их и возможные ответы, чтобы Джуди их отредактировала и выучила.

— Плохой день? — читает, параллельно спрашивает меня.

— Тяжелая неделя.

Сама не заметила, как мучения растянулись на столько дней.

— Когда у тебя наконец отпуск? Может, слетаем вместе на Гаити? — смотрит с улыбкой — Не была бы Сабрина кормящей, позвали бы и ее.

— Какой отпуск с этими парнями. — ковыряю кожаное сидение стула — Как минимум, с Кристианом.

— Ты же работаешь дистанционно.

Задумываюсь.

— Может это и хорошая идея.

— Я почти договорилась с няней.

Это глупо говорить, что у баскетболистов и их семей все просто. Их пытаются разглядеть, словно под лупой. Я пытаюсь придать этой лупе верное увеличение и ракурс. Но сидят ли они поздним вечером у клиентов и думают о том, что их любимый человек убийца?