Книга Жанна Д'Арк, Орлеанская Дева - Ольга Велейко

ведет развратный образ жизни», писал о Жанне в сентябре 1429 г. герцог Бедфорд. «Проституткой, переодевшейся девственницей» и «женщиной, выдающей себя за девственницу» называл ее анонимный автор созданного примерно в то же время «Английского ответа на Virgo puellares» (Тогоева О. И. Указ. соч. С. 175).

[95] Вольтер. Указ. соч. С. 21.

[96] Там же. С. 25.

[97] Любопытно, что текст «Орлеанской девственницы», опубликованный без ведома Вольтера в 1755 и 1756 гг., заканчивался сценой соблазнения Жанны ослом, которой в издании 1762 г. уже не оказалось. Исследователи до сих пор расходятся во мнениях, принадлежала ли столь фривольная концовка самому автору или была добавлена кем-то из почитателей его таланта (Tsien /J./ Op. cit. P. 306–307).

[98] Как отмечает Герд Крюмейх, именно «Орлеанская девственница» позволила противникам Вольтера обвинять его в скрытой приверженности идеалам либертинцев (Krumeich /G/. Op. cit. P. 34).

Павел Крылов

Мужской костюм Жанны Д'Арк: неслыханная дерзость или вынужденный шаг?

13 февраля 1429 г., в первое воскресенье великого поста, из Французских ворот Вокулера Жанна д’Арк отправилась в тот путь, что поведет ее из Шинона в Орлеан, из Реймса в Сен-Дени, из Компьена в Руан, где он завершится 30 мая 1431 г. на площади Старого Рынка. На ней были шоссы, камзол, плащ, сапоги и шпоры — подаренная горожанами мужская одежда, в которую она, по ее собственным словам «охотно переоделась бы» перед дорогой. Их запомнил один из ее спутников, Жан де Мец, предлагавший ей платье одного из своих слуг [1]. Мужской костюм девушка не снимала до 24 мая 1431 г., когда она отреклась от него по приговору церковного суда, но через три дня вновь облачилась в прежнюю одежду, в которой оставалась до тех пор, пока в рубашке кающейся грешницы, босая, не взошла на костер.

Постоянство, с каким Орлеанская Дева носила мужское платье, многие отмечали как любопытную деталь, а некоторые придавали ему едва ли не большее значение, нежели прочим ее деяниям. Вот два ярких примера невероятных домыслов, которыми обросла история Жанны д’Арк вскоре после ее гибели. Пересказывая проповедь великого инквизитора Франции Жанна Граверана, произнесенную в Париже в день св. Мартина-летнего, 9 августа 1431 г., «парижский горожанин" сообщал: «И еще говорил, что была она дочерью очень бедных людей и примерно в четырнадцать лет облачилась в мужской костюм, за что мать и отец ее охотно убили бы, если бы не опасались нанести этим ущерба своей совести, и тогда она покинула их в сопровождении злого духа…» [2]. А хроника пикардийского происхождения так описывает «рецидив ереси», стоивший девушке жизни: «Но когда она увидела, что ей хотят вернуть женское платье, она начала отказываться (от своего отречения — П.К.), говоря, что лучше умрет в том, в чем жила» [3].

Точки зрения на причины, побудившие Жанну надеть мужской костюм, можно разделить на три группы.

Одни объясняют выбор Девы утилитарными соображениями: для мужского дела подобало мужское одеяние. Об этом писал еще Жан Жерсон, магистр Сорбонны, современник Жанны, выступивший в ее поддержку [4]. Впоследствии это предположение нашло подтверждение в словах самой подсудимой: «Спрошенная, по какой причине она надела мужскую одежду (после отречения на кладбище аббатства Сент-Уэн), ответила, что среди мужчин ей скорее подобает носить мужское, а не женское платье» [5]. Многие биографы Жанны д’Арк, в том числе католические, настаивают: если девушка и нарушила запрет, согласно которому «на женщине не должно быть мужской одежды, и мужчина не должен одеваться в женское платье; ибо мерзок перед Господом, Богом твоим, всякий делающий сие» (Втор. 22, 5), то сделала это вынужденно, чтобы предотвратить более тяжкий соблазн, тем более что ветхозаветные запреты утратили во времена Нового завета безусловный характер [6].

Другие выдвигают на первый план причины социально-психологические: сознательное изменение костюма в эпоху его символического восприятия означало разрыв с заранее предписанной обществом ролью и сословными барьерами [7].

Третьи проводят параллели с историями о святых женщинах, изменивших одеяние, чтобы вступить в монастырь и следовать идеалу благочестивого поведения, доступному, тогда только мужчинам (истории св. Маргариты-Пелагия и св. Марины из «Золотой легенды», св. Ефросиний. останки которой захоронены в Компьене, св. Евгении Александрийской и св. Хильдегунды из Шонау) [8].

Мотивы, побудившие Жанну д’Арк облачиться в мужской костюм, — тайна ее внутреннего мира, которую наука едва ли когда-либо разгадает до конца. Но мы сможем приоткрыть завесу этой тайны, если выясним, как отнеслись окружавшие Жанну люди к ее выбору. Не свидетельствует ли принятый девушкой подарок вокулерских горожан отом, что ношение женщиной мужской одежды, по крайней мере в начале эпопеи Жанны д’Арк, не вызывало в людях резкого неприятия, как нечто новое и немыслимое?

Степень интереса современников Жанны д’Арк к ее одеянию различна — от полного равнодушия до навязчивой идеи.

Летом 1429 г. появился трактат, приписываемый традицией Жану Жерсону, в котором доказывалось, что Дева может выступать на стороне добра, несмотря на осуждаемое церковью одеяние [9]. Трактат написан в форме ответа оппоненту, как если бы костюм Жанны стал объектом полемики в тот самый момент, когда о нем только-только узнали. Жерсону вскоре после неудачного штурма столицы 8 сентября 1429 г., состоявшегося при участии Жанны д’Арк, ответил неизвестный парижский клирик: «Если бы она была послана Богом, — настаивал он, — она не надела бы одеяния, запрещенного женщине Богом иканоническим правом под страхом отлучения в главе «О женщине», Декреталии, 30-й раздел, часть I» [10]. Но особенно греховность мужского одеяния подчеркивалась в преамбуле обвинительного процесса: «Слух дошел уже до многих мест, что эта женщина, презрев всякое достоинство, приличествующее ее полу, презрев всякий стыд и честь, присущие женщине, с неслыханной дерзостью носила непотребные мужские одежды» [11]. На фоне туманных намеков на идолопоклонство и колдовство, ношение мужского костюма выдвигается в качестве едвали не главной причины начала инквизиционного процесса. В письме Генриха VI английского Филиппу Доброму, увидевшем свет 28 июня 1431 г., также подчеркивается роль одежды в окончательном решении судьбы недавно казненной Жанны [12].

Но полемика, имеет или не имеет право Жанна д’Арк носить мужской костюм, и в среде служителей церкви не стала всеобщей: симпатизировавший Деве римский клирик в дополнении к «Breviarium historiale», появившемся между 8 мая и 26 июля 1429 г., защищал ее от обвинений в магии и святотатстве, игнорируя упреки в ношении мужской одежды. Автор знал, что Жанна носит латы поверх камзола и шосс, но эта информация в его подаче выглядит совершенно нейтральной [13].

В сходном ключе пишут о Жанне Антонио Морозили и Эберхард Виндеке.