Книга Отпрыск рода Орловых. Том 5 - Dominik Wismurt

не выдержать, — всё это я говорил тихо, вкрадчиво, при этом поглаживая Смерть по плечу успокаивающими круговыми движениями и чувствовал, как она непроизвольно расслабляется.

Облик принял свой обычный человеческий вид, черты лица разгладились, спина расслабилась под моими прикосновениями.

— Хорошо, ты прав. Доволен? — проворчала Смерть, но уже беззлобно, — Кстати, — хитро прищурила глаза женщина, — А если бы всё-таки перегнула, чтобы ты сделал?

Хе-х, а что я мог сделать с бессмертной сущностью? Убить — точно нет, мало того, что не сумел бы, но и не хотел. Надавать по заднице — слишком пошло, чай не базарная девка. Наорать — не видел смысла.

Смерть ехидно усмехнулась, глядя на мой задумчивый вид, почувствовав себя победительницей.

— Вот видишь, не знаешь.

В голове что-то щелкнуло, и я хмыкнул в ответ:

— Вообще-то, знаю. Даже могу показать, но прежде, может приведешь меня в нормальный вид, а то вон — даже тебя запачкал кровью.

Смерть щелкнула пальцами, я предстал перед ней полностью чистый и здоровый, то есть: без порезов и дырок в груди.

Руки в ту же секунду перекочевали на талию подруги и щекоча, пробежались по ребрам.

— Ай! — взвизгнула Смерть, как обычная девчонка, — Ха… А-ха-ха-ха! — раздался заливистый смех на весь тронный зал. — Прекрати!

— Я нашел твоё слабое место.

Подруга извернулась в моих руках и кинулась прочь.

— Отстань!

— Не-а, не уйдешь, — пустился вслед.

Минут двадцать мы носились, опрокидывая столы и стулья. Пару раз удавалось поймать Смерть и возобновить щекотку, но долго продолжать «экзекуцию» не получалось, ибо подруга ловко выворачивалась из моих рук и продолжала бег. Нам обоим необходимо было скинуть напряжение, а подобная забава как раз давала выход эмоциям.

— Всё-всё, хватит, — воскликнула Смерть и вскинула руки вверх, — Сдаюсь!

— Так-то, знай наших, — усмехнулся довольно, переводя дыхание, во все глаза пялясь на Смерть.

После забега, раскрасневшаяся, с блестящими глазами — она была чудо, как хороша.

Мотнул головой, выкидывая не к месту накатившие мысли.

— Чай?

— Чай, — кивнула в ответ подруга.

Уже попивая ароматный напиток и задумчиво вертя в руках чашку, поинтересовался.

— А ты можешь вернуть Владиславу к жизни?

— Могу, — не стала врать Смерть, — но не стану.

— Почему? Если хочешь, я…

— Не продолжай. Я не имею права нарушать естественный цикл жизни. Срок Влады подошёл к концу. Даже, если бы ты не был с ней знаком, девушка всё равно погибла сегодня. Не от руки Дорофеева, так от чьей-то другой. Её душа уже ушла на перерождение, если я вытяну её оттуда, будет много проблем… необратимых проблем. Одно — потянет за собой другое: много ненужных и бесполезных смертей, да и мне остаться безнаказанной за подобные действия не получится. За всё нужно платить, Макс, и я не исключение. Тебе оно надо?

— Да, — произнес не думая, — Если для тебя опасно вытягивать её душу, то давай, это сделаю я? Только расскажи, как…

— Тьфу, — раздраженно бросила Смерть, — Я бы тебе не советовала. Душа Владиславы уже не помнит прошлую жизнь, сейчас она находится в утробе матери. Через девять месяцев для неё настанет новое рождение. Ты хочешь убить еще не невинного ребёнка и обречь на страдания мать, которая по твоей вине лишится ещё не рождённого дитя, за призрачный шанс вернуть к жизни свою любовницу?

— Не хочу, — проворчал раздражённо, с горечью понимая, что подруга могла бы придержать душу Дорофеевой, а не отправлять на перерождение сразу после смерти, но она этого не сделала.

Могла, но не захотела.

Можно было обвинить Смерть, только это ничего бы не изменило, к тому же, она была в своем праве, это я осознавал прекрасно.

Если для одного сделать исключение, появятся другие просители, а там и до беды недалеко.

— Ладно, забыли, — пришлось согласиться с доводами подруги, — Думаю, мне пора возвращаться.

— Обиделся?

— Я что, барышня, чтобы обижаться? Нет, не обиделся, — вздохнул устало, глядя на искреннее раскаяние на лице подруги.

— Я не думала, что она тебе настолько дорога.

— Я же сказал: забыли. Лучше скажи, ты душу Дорофеева уже слопала?

— Нет. Пусть помучается. Он сейчас в таком месте, что… лучше не говорить. Плохо ему, очень плохо, но я сделаю ещё хуже. Не беспокойся, он будет страдать.

— Хо-ро-шо, — протянул мстительно, — Кстати, куда мне возвращаться?

— А ты куда хотел? Точно не на рудник.

— В изолятор, но как объяснить мое внезапное исчезновение, а затем появление? Прошла почти неделя, мне не вернуться в прошлое при всём желании, — в голове мелькнула мысль, — А ты можешь посодействовать и вернуть в камеру сразу после того, как меня вывели оттуда эти двое ублюдков?

— Ха-х, я не всесильна. Извини, время не в моей епархии, скорее — в твоей, но ты еще не дорос, чтобы перемещаться. Да и вообще, не советую. Ход вещей нельзя нарушать.

— Понял, принял. Значит, придется выкручиваться. Зато побега мне не припишут.

— И отправят под пытки, выяснять, как ты сбежал, а потом — вернулся на охраняемую территорию. Если первое сумеешь объяснить, то второе — вряд ли. Сразу скажу, экзекутор там ещё тот садюга. Быстро не умрешь, помучаешься. А потом что? Как свое воскрешение объяснять будешь? Или в бега пустишься? За границу уедешь?

— Не-не-не, довольно. Придется домой.

— Вот это правильно. Сразу переговори с Подольской. Она уже в столице. Всех на уши поставила. Ищейки землю носом роют.

— Ага, чтобы прихлопнуть меня как муху.

— Не думаю, всего лишь взять под колпак.

— Спасибо, успокоила, — хмыкнул в ответ, но выбора особого не было, так что пришлось соглашаться с мнением подруги.

— Занимайся своими делами. Про «Бессмертных» пока забудь. Решишь основные проблемы, тогда вернемся к Крючконосу. Если что, я на связи, осколок береги, — прошептала на прощание Смерть, и склонив голову, коснулась губами моей щеки, — На удачу.

Скулу обожгло потусторонним холодом, по спине пробежали мурашки, но я не стал отстраняться, когда чужие губы на несколько секунд задержались на моей коже. Наоборот, притянул подругу ближе к себе и обнял за талию.

— Увидимся, — прошептал в аккуратное ушко и резко отступил на несколько шагов, тут же распахнув крылья, чтобы в следующую секунду, вспыхнуть как факел.

За