Книга Жестокий обман - Кейн Моника

Лео, Хорхе сегодня появился со свитой, хотя его нет на главном этаже. Он и его команда перебрались в комнату шампанского в подвале — секретную гостиную, оборудованную шестами для стриптиза и укромными альковами. И девушками. Много девушек.

Я не хотел впускать его, но Лео настаивал, что смысл в том, чтобы посмотреть, что он собирается делать. И пока, похоже, он не сделал ничего, кроме того, что позволил куче голых стриптизерш разминаться у себя на коленях. Впрочем, это слабое утешение, поскольку я знаю, на что он способен.

Это буйство эмоций в моей груди заставляет меня последовать за ней в уборную, отшлепать ее, научить ее последствиям отказа от защиты. Может быть, это и извращение, но я хочу, чтобы она почувствовала настоящий страх. На нее мог напасть кто угодно. Любой, кто хотел причинить вред через мою жену.

Она все еще дрожит в моих руках, когда я снимаю с нее повязку и показываю себя в зеркале.

— Здравствуй, жена.

— Даниил, — задыхается она, глядя на мое отражение, в ее глазах вспыхивает гнев. — Зачем ты это делаешь? Это из-за фотографии? — Я прижал ее к раковине, зажав своим твердым телом. Я чувствую запах, и даже вкус ее страха.

С моих губ срывается холодный, мрачный смех.

— Должен признать, фотография была приятным штрихом, но дело не в этом. Я хочу преподать тебе урок, printsessa. — Я откидываю ее назад за волосы и прижимаюсь губами к ее уху. — Я предупреждал тебя перед тем, как ты ушла сегодня вечером, чтобы ты не уходила одна. А ты не послушала. Почему?

Ее стринги все еще стянуты вокруг лодыжек, когда я наношу еще один сильный удар по ее великолепной заднице, наблюдая, как покачивается загорелая плоть после моего наказания. Это делает меня чертовски твердым. Из ее глаз текут слезы, но у меня к ним иммунитета. При следующем шлепке она снова вскрикивает, но на этот раз я замечаю, что она закрывает глаза и издает стон одобрения.

— Тебе нравится, когда я наказываю тебя как шлюху, Бьянка?

Гнев клубится в ее взгляде, и она пытается ударить меня локтем, но я предугадываю движение и блокирую ее, прежде чем она успевает нанести какой-либо ущерб. Я хихикаю, низко и злобно, одной рукой сжимая ее запястья, а другой шлепая ее по клитору. Ее ответный стон говорит мне о том, что ей нравится моя дисциплина, даже если она продолжает брыкаться и рычать в моей хватке.

— Я хочу развестись, — прорычала она. — Мы даже не состоим в законном браке, поскольку не консумировали брак. Я буду добиваться аннулирования брака.

— Интересно, — ворчу я ей в ухо, пробираясь рукой между ее ног. Влага покрывает мои пальцы, и становится ясно, что, хотя она и ненавидит меня, ее тело явно любит. — Может быть, нам нужно исправить это упущение. Может быть, мне нужно трахнуть тебя прямо здесь и сейчас.

Мои пальцы продолжают работать с ее киской, играя с ее клитором, прежде чем я ввожу в нее пальцы на всю длину, открывая ее для себя ее тугую девственную дырочку. Дрожь пробегает по ее позвоночнику, и я понимаю, что она нуждается в этом так же сильно, как и я.

— Посмотри в зеркало, printsessa. Посмотри, какое удовольствие я тебе доставляю.

Она делает то, что я говорю, ее восторженное выражение лица и полузакрытые глаза выдают, как она возбуждена. Я продолжаю обрабатывать ее клитор большим пальцем, а мои пальцы раздвигают ее тело для моего члена. Она толкается в мою руку, стонет, и звук ее влаги заполняет небольшое пространство ванной комнаты. Еще один жесткий круг по ее клитору — и она кончает вокруг моих пальцев, как чемпионка.

— Какая хорошая девочка, — похвалил я ее, когда она застонала. — Посмотри, как ты меня намочила. — Я подношу блестящие пальцы к лицу, и когда они оказываются у меня во рту, я облизываю их дочиста, пока она содрогается всем телом. На вкус она так же хороша, как и на вид — сладкая, с соленым привкусом. — Ты готова к моему члену? Как ты так метко заметила, нам еще нужно закрепить этот брак физически.

Ее глаза встречаются с моими в зеркале. Она выглядит противоречивой, внутри нее разгорается спор, но я легко принимаю решение.

— Раздвинь ноги, — приказываю я, наклоняя ее. Речь идет уже не о наказании, а о том, чтобы доставить ей удовольствие и взять то, что принадлежит мне. Мрамор впивается в ее бедра, но она не жалуется. Вместо этого она выгибает спину, представляя мне свою киску. Моя непослушная девочка хочет этого, как и я.

Я останавливаюсь на мгновение, понимая, что еще не попробовал ее на вкус. Я оттягиваю ее подбородок и накрываю ее рот. Ее губы теплые и настойчивые, а на вкус она как текила и рай. Я хмыкаю, когда она откидывает голову назад, давая возможность ее языку проникнуть в мои губы. Одной рукой я ласкаю ее грудь, а другой крепко сжимаю ее бедро.

Когда я отпускаю ее, она виляет попкой, прижимаясь к моему полностью одетому члену.

— Ну что, Даниил, ты выполнишь свою угрозу трахнуть меня? — Ее голос горловой и сырой от потребности. Для меня.

Я наклоняюсь и глажу ее по шее.

— Вот как ты хочешь лишиться девственности, printsessa? Прижавшись к раковине в общественном туалете".

Пульс бьется в ее шее, и она делает глубокий вдох, прежде чем ответить:

— Да.

Мои руки дрожат, когда я расстегиваю брюки и освобождаю свой член. Я выстраиваюсь перед ее мокрым входом и, глядя в ее глаза в зеркале, вхожу в нее одним сильным толчком. Она издает шипение — звук наполовину удовольствия, наполовину боли — когда моя рука зажимает ей горло. Это, конечно, извращенный способ лишиться девственности, но ей, похоже, все равно, она слишком увлечена моментом. Я даю ей минуту, чтобы привыкнуть к моему размеру, пока она упирается руками в зеркало перед собой.

— Смотри на меня, — инструктирую я ее отражение. А затем я отпускаю ее, жестко трахая сзади, и каждый шлепок плоти гулко отдается в маленькой ванной комнате. В этом лишении девственности нет никакой интимности и нежности, я уверен, не так она себе представляла свой первый раз. Я вхожу в нее как одержимый, моя кровь все еще кипит от того, что она оказалась одна, беззащитная перед нападением.

Резкие стоны срываются с ее губ, а пальцы скользят по зеркалу. Я вжимаюсь лицом в ее горло, вдыхая ее сладкий аромат, слизывая пот с ее кожи.

— Я больше