Книга Кошкин муж - Таня Балер

только ради отца и дела его жизни «Дубравушки». Даже её замуж позвал и жилплощадью поделился, чтобы не казаться окружающим только ходячей оболочкой, навсегда похоронившей свои чувства вместе с любимой. А теперь вот уходит из дома в холодный зимний вечер, чтобы принести Анне на могилу цветы. Чем это не симптомы депрессии?

Но зачем ей убеждать Стаса, что он влачит унылое существование и подходит под описание человека, который однажды может прыгнуть с моста? Поэтому она сказала вот что:

— Да я придурошная. Сама не знаю, что несу. Представляешь себе, последнюю пару недель думала, что ты встретил кого-то, любовь у вас, и обиделась, ведь мне ничего не сказал и не порекомендовал готовиться к тихому разводу. А мне же надо квартиру подыскать, своим пару историй рассказать, что у нас сплошные недопонимания, чувства прошли, и живём как соседи, чтобы для них наш развод не был совсем уж неожиданным и беспричинным.

— Всё это время ты считала, что я встречаюсь с женщиной?

— Почти месяц. И жутко злилась. Разве ты не чувствовал?

— Думал, это усталость под конец года раздражением проявляется, — пробормотал Стас, а потом с жаром начал убеждать её, что никогда не изменял ей и не будет.

Что за сюр?

Сергей подарил ей цветы. Стас сообщил, что заказывает букеты для мёртвой невесты. Люба начала его убеждать, что нужно жить дальше. Он обиделся, что она считает его депрессивным. Она рассказала, что злилась из-за подозрений, что он скрывает свою активную личную жизнь. И теперь ей едва ли не клянутся в вечной верности.

Два года назад Любовь Кошкина решила подыграть Дубравину младшему. И теперь её жизнь уже не спектакль, а прям цирк какой-то!

Будь они настоящими супругами, разговоры о верности можно было понять, но между ними было только пару поцелуев в день свадьбы.

И самое дикое во всей этой ситуации, что Люба почувствовала вину за то, что не может повторить его слова об отсутствии измен.

А раз этот вечер уже зашёл куда-то не туда, она решила облегчить свою совесть.

— Ну и зря. Если у тебя есть желания и потребности, ты готов снова влюбиться, раскрыться перед кем-то и позволить себя любить, то действуй.

— Я этого и хочу. Не действовал, потому что боялся твоей реакции.

— У меня у самой не так давно неожиданно случилось переосмысление. Я словно проснулась и увидела мир в новых оттенках и поняла, что секс — это реальная потребность организма в физической близости. Конечно, не такая необходимая как вода, еда и сон, но тоже важна. Просто для кого-то она имеет значение в большей степени, а для кого-то в меньшей, — поделилась Люба своими умозаключениями на этот счёт.

С той поры, как её организм начал просыпаться, она много об этом думала, поэтом этих умозаключений накопилось достаточно, и, учитывая, что обсуждать их было не с кем, они копились, бурлили, и стоило ей чуть приоткрыться Стасу, клапан сорвало.

Любовь Алексеевна Кошкина выболтала всё. Подростковые переживания, что она какая-то не такая, раз не хочет того, чего хотят сверстники и старшая сестра, на смену которым пришла высокомерная снисходительность, ведь в отличие от остальных, она не совершает глупости из-за игры гормонов. Ну и под конец обмолвилась о Сергее. Без подробного описания происходящего у стены его съёмной квартиры, лишь упомянула об этом в контексте того, что тело потребовало, и она решила проблему.

Увлёкшись, Люба не отслеживала реакцию слушателя и, только закончив, смогла оценить выражение лица Стаса.

Должно быть, у него взорвался мозг.

Потому что в итоге он тоже пустился в путаный рассказ о своих чувствах.

Бумеранг

В пятницу Люба вернулась домой без цветов.

Но зато с новогодними носками и симпатичной банкой печенья от окончательно выздоровевшей Анастасии, магнитиком и декоративными свечками от других коллег и двумя маленькими ангелочками в красивых одеяниях, которые сама шьёт мама Наденьки.

Не раздеваясь, Люба прошла в квартиру за букетом Сергея и вынесла его на лестничную клетку, положив на пожарный щиток, висящий у лифта. Засохнет бедняга, но хоть не нужно будет сразу мусор выбрасывать, возвратившись от Дубравина старшего.

Интересно, как всё пройдёт?

Стас и Лидочка — это будет забавно. А если старики устроили сюрприз и по-тихому уже расписались?

Почему бы под конец жизни Станиславу Викторовичу не побыть мужем.

Надо бы узнать, что там у его пассии за плечами. Может, она чёрная вдова? Или многодетная мать, и по приезду выяснится, что у Стаса теперь куча сводных родственников.

Он с ума сойдёт!

А женщина свёкра станет Любе кем-то вроде свекрови. Новый опыт.

Представляя сценарии, по которым может пойти встреча, средняя дочь Кошкиных коротала время. А что ей ещё остаётся?

Проверять собранные вещи необходимости не было. Вчера она и так посвятила сбору и подготовке к поездке всё время до сна, чтобы хоть чем-то себя занять и отвлечься.

А отвлекаться было от чего. Ведь Стас такое выдал!

Но не сразу.

Супруг не сказал, на её слова о перепихоне с Сергеем:

— Ясно. А я тоже изменял.

Нет.

Сначала он как-то побледнел, потёр скрытую футболкой грудь, словно успокаивая боль в сердечной мышце, потом встал со стула, на который успел сесть, пока из Любы лились откровения, подошёл к холодильнику, наклонился и поднял початую бутылку коньяка, пару месяцев пылившуюся на полу между ним и кухонным шкафчиком с кастрюлями и сковородками.

— Будешь?

— Нет. Завтра перед самолётом для храбрости махну.

— А я для храбрости сейчас.

Не став искать рюмки, которыми они пользовались редко, Стас потянулся к кружке, и пару мгновений в кухне был слышен только звук того, как жидкость цвета крепкого чая переливается из стеклянной бутылки в керамическую кружку.

Потом в два захода проглотил налитое, дисциплинированно вымыл в раковине и, перевернув, поставил чашку на мягкий коврик для сушки посуды, вытер руки о маленькое полотенце и вернулся на стул.

— Это нормально. Так должно было со мной случиться. Бумеранг.

— Вот сейчас как-то непонятно.

— Я тоже изменил.

— Технически мы не можем друг другу изменить. То есть изменой будет появление перед знакомыми с кем-то другим, а не секс, о котором никто не узнает, — попыталась Люба стряхнуть с себя клеймо изменщицы. Она же Кошкина. Кошкины любвеобильные, но верные.

— Я изменил Анне.

— Она умерла. То, что ты живёшь дальше и с кем-то спишь, не измена, — теперь вместе с жалостью к нему, у неё зародилась мысль, что душе поэта не помешала бы консультация у психолога, чтобы