Книга Спецназ Его Величества. Красная Гвардия «попаданца» - Сергей Шкенев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Разве друзья забивают себе голову подобными мелочами, Шарль? – оскорбился фельдмаршал. – Но вы ведь приехали по какому-то делу?
– Э-э-э… – Талейран лихорадочно искал способы исправить допущенную ошибку. – Скажите, а господин Фуше часто бывает в этом кабинете?
Михаил Илларионович построжел, став похожим на мраморное изваяние:
– Мне кажется, что привычки министра полиции являются его личным делом и не могут служить предметом публичного обсуждения. Давайте вернемся к нашим баранам… Вы явились по поручению своего императора?
Талейран предпочел не заметить небрежно завуалированное оскорбление:
– Совершенно верно! Его Величество желает знать, что у вас происходит в Персии.
– У нас или в Персии? Друг мой, старайтесь изъясняться точнее.
– А-а-а…
– Ах, вот вы о чем! Можете передать императору, что в данный момент Россия не ведет никаких войн, а все происходящее на ее южных границах и за их пределами – не более чем инициатива частных лиц.
– Но говорят о полноценных боевых действиях со штурмом городов и применением тяжелой осадной артиллерии.
– Кто говорит, англичане и турки? Первые лгут от природной ненависти к Франции и России, а вторые могут искренне заблуждаться.
– И тем не менее мой император хотел бы лично посетить Санкт-Петербург, чтобы в беседе с Его Императорским Величеством Павлом Петровичем обсудить сложившуюся ситуацию, а также договориться о перспективах совместной политики касательно Европы.
– Так пусть приезжает, какие проблемы? – Тут лицо Кутузова приобрело странное выражение. – Но почему в Санкт-Петербург? Великий Наполеон должен непременно увидеть Москву! Сердце России и все такое… Ну, вы понимаете? Вид на город с Воробьевых гор, прогулки по Кремлю, пожары… Пардон, я хотел сказать, иллюминация с фейерверками. Сегодня же отправлю депешу! Нет, поеду сам, подготовку таких грандиозных событий нельзя пускать на самотек или доверить дилетантам!
Министр решил не мешать сборам и поспешил откланяться, но на выходе из посольства был перехвачен адъютантом фельдмаршала, капитаном Сергеем Викторовичем Акимовым:
– Позвольте бесплатный совет, месье?
Искусство дипломатии учит не упускать из виду любую, пусть даже незначительную, мелочь, поэтому Талейран с готовностью кивнул:
– Премного меня обяжете.
– Знаете, месье… У нас хотя и просвещенная страна, но некоторые азиатские обычаи удивительно живучи. Отголоски былого варварства, что поделать… И один из таких обычаев – любовь к богатым подаркам.
– Богатым в каких пределах? – деловито осведомился француз.
– Чаще всего – за любыми пределами.
Министр уехал в глубокой задумчивости…
Санкт-Петербург. Михайловский замок. 24 декабря 1802 г.
Вот незаметно и Рождественский сочельник подошел. Так не успеешь оглянуться, а вся жизнь куда-то… вроде была, и нет ее. Работа, работа, и еще раз работа – как проклятый, ей-богу! Даже сегодня, когда все приличные люди идут в церковь, а потом садятся у елки за праздничным столом, я склонился над картой, и всю ночь в окошке не погаснет свет. Трубку завести себе, что ли?
Стоп-стоп-стоп, не в ту сторону вас потянуло, дорогой Павел Петрович. Не будет никаких бдений до утра – скоро распахнется дверь, и рассерженная Мария Федоровна с порога заявит, что семейный праздник есть дело святое, что дети ожидают очередного чуда и единственный раз в году можно позабыть о государственных заботах. Кажется, императрица заучила эту речь наизусть, потому как, выслушивая ее каждую неделю, не нахожу отличий от первоначального текста. Но супруга права – на делах не свет клином сошелся, а усталой душе требуется отдых.
Все равно виновники персидского переполоха застряли в Нижнем Новгороде и раньше Крещенья в Петербурге не появятся, а об остальных мелких новостях доложит Бенкендорф. Или решит рабочим порядком, спихнув на канцлера. Да, точно, пусть канцлер и отдувается, а я не намерен как раб на галерах без выходных ишачить. Разве подвести краткие итоги уходящего года? Пожалуй…
Вроде год получился относительно спокойным и мирным. Послал бы Господь пару таких лет, и мы окончательно встанем на ноги. Нет, богато жить пока не получится, но люди вздохнут чуточку свободнее. Парадокс – закручиваю гайки туго-натуго, а дышать становится легче. Может, это из-за того, что под удар попадают дармоеды и захребетники? Не слышал хоть об одном разорившемся в результате моих реформ промышленнике или купце. Торговцев щепетильным товаром, вроде модных табакерок и перьев страуса, во внимание не принимаем – они сами виноваты. Новая экономическая политика подразумевает постепенный отказ от импортных товаров, и кельнская вода не входит в список жизненно необходимых предметов. Мыться нужно чаще, господа!
Ладно, поехали дальше, на очереди крепостное право. Настоящий большевик и на царском троне останется настоящим большевиком, поэтому по мере скромных сил стараюсь с ним бороться. Не с троном, разумеется, а с крепостным правом. Недавно по России прокатилась эпидемия самоубийств – лишенные средств к существованию бездельники стрелялись из пистолетов, вешались, топились, травились ядами… Идиоты, да в армии возможность прилично умереть предлагается за весьма достойное жалованье. Что бы не послужить? Нет, не хотят.
Избавившись таким образом от дураков, сельское хозяйство значительно оздоровилось и испытало некоторый подъем. Какой именно, сам не скажу, так как в сем вопросе ни уха ни рыла, но Мишка Варзин опытным крестьянским взглядом видит неплохие перспективы и дает хороший прогноз на пару ближайших лет.
Армия. Тут тоже все сдвинулось с мертвой точки и движется в нужном направлении. Несколько полков и одна дивизия обмундированы и вооружены по новому образцу, и если достанет средств, то дойдет очередь и до остальных. Тут многое завязано на Кулибина и его программу индустриализации, им самим называемой механизацией промышленности. А уж денег жрет детище Ивана Петровича… бездонная бочка! Плюс расходы на фабрично-заводские училища. Пока обходимся привлечением к военному производству грамотных солдат под руководством офицеров – тут еще свежи предания о Петре Великом, не гнушавшемся топор в руки взять и у токарного станка постоять, так что не ропщут. Два дня, подавая пример, я сам отработал на клепке орудийных лафетов. Ничего, не переломился.
Проведенная силами МГБ операция «Синяя тревога» принесла в клювике двести шестнадцать смертных приговоров, около десяти тысяч работников на казенные стройки. И внушительную сумму в сто восемьдесят два миллиона рублей золотом. После продажи конфискованного имущества она должна удвоиться, как минимум. И никаких угрызений совести не наблюдаю – сон хороший и на аппетит не жалуюсь. Лес рубят – щепки летят. Или я это уже говорил?
* * *
Звон колокольчика – дежурный офицер в приемной дважды дергает за шнурок, извещая о приходе императрицы. Вообще-то она обычно появляется через свои покои, благо есть общая дверь, но сегодня все торжественно, празднично и официально.
