Книга Удержать! - Евгений Нетт

на сорок третьей сигнатуре, по радиусу в десять!

Отдавая такой приказ, мужчина рассчитывал не столько на поражение плывущего по космической пустоте монструозного линкора, бронирование которого сделало бы честь и орбитальной станции высшего класса защиты, сколько на выведение из строя максимального числа сфер-заградителей, которые для защиты опорного звездолёта флота начали стекаться к точке, куда всего через двадцать секунд обрушится сформированный зенитными орудиями Федерации град разрывных снарядов. Цифры на выделенном специально под эту задачу дисплее показывали, что им всё-таки удалось достичь необходимой для уверенного уничтожения даже таких заградителей плотности огня, так что главной задачей сейчас стало именно удержание сфер в определённой зоне — или уничтожение целей, которые те будут вынуждены оставить, реши лидер противника сохранить их ценой открытия для удара линейных кораблей.

Последний вариант не был невозможным, ведь линкоры и тяжёлые крейсера в принципе были созданы для того, чтобы держать удар и эффективно отвечать на него.

А тем временем на органики на борту “Ланса” работали в поте лица только для того, чтобы выжать из генераторов щита пару процентов лишней мощности, наличие которых могло спасти корабль, а отсутствие — погубить его. Несмотря на то, что крейсер уже взял задний ход, уступив своё место в построении кораблям резерва, противник не оставлял попыток его добить. Сразу два имперских линкора задней линии раз за разом били главным калибром по остаткам некогда внушающей защиты, надеясь на то, что совсем скоро один из снарядов доберётся до реактора или, в худшем случае, до следующей резервной энергомагистрали. Основные выбили давным-давно, а резервные едва справлялись, так как и их знакомый со внутренним устройством кораблей федерации враг не обделил своим вниманием.

Из-за всего этого потери в экипаже пока были минимальными, но — лишь пока. Детонация не оставит шансов никому на борту, а обрыв энергоснабжения превратит боевую машину в гигантский гроб, прикрывать который никто не станет. Пока “Ланс” ещё мог принести пользу своими орудиями, и за него соответственно боролись, но подставлять под удар другие корабли, силясь сохранить даже не сам крейсер, а его экипаж не станет никто. Слишком высоки риски, неприемлемые на войне — и капитан боевого звездолёта это понимал как никто другой.

— Статус абордажных команд и вспомогательных членов команды?!

— Абордажники готовы покинуть корабль, начать отстрел спаскапсул мы можем уже сейчас, но… — Капитан знал, что хочет сказать его адъютант, но не стал даже слушать.

— Начинаем. Обеспечить огневую поддержку мы сможем и без них.

— Есть! — Женщина не стала спорить. Лишь поджала губы, да пару раз моргнула, избавившись от решивших было застлать глаза капелек влаги. Она не хотела умирать, но взятые пятью годами ранее обязательства не позволяли ей покинуть корабль раньше капитана. А тот, закалённый вояка и известный охотник на пиратов, крейсер оставлять не собирался до тех самых пор, пока враг не заткнёт его последнее орудие. Да и адьютант — это не младший техник или медперсонал, и даже не кок. Их отправить с погибающего судна ещё было можно, а вот её… — Инициировать отстрел капсул по правому борту!..

Капитан же, мазнув взглядом по помощнице, когда-то взятой на борт не столько за навыки, сколько за “красивые глаза”, вновь сфокусировался на доступной ему оперативной информации. Строй Федерации по большей части своевременно менял корабли первой линии, выгадывая время для приведения генераторов и реакторов в норму, но на участке “Ланса” всё было не так радужно. Противник явно решил пробить брешь именно здесь, разрушив строй нестройным потоком отступающих судов. И крейсер был лишь первой ласточкой, которой несказанно повезло — два залпа одного из линкоров пробили броню, но каким-то чудом не повредили резервные магистрали, без которых кораблю пришлось бы выбирать между хоть какой-то манёвренностью или подпиткой щитов.

И то, и другое фактически превратило бы “Ланс” в живого мертвеца, который будет уничтожен — так или иначе.

Для дальнейших действий капитану не нужно было отдавать никаких команд, так как связаться с коммодором, отвечающим за флотское подразделение, куда входил и “Ланс”, он мог и самостоятельно. Что и было проделано в последующие секунды.

— Кельвис? Что-то срочное?

— Коммодор, я прошу выделить мне восемь корветов и два эсминца в качестве группы близкого прикрытия. План… — Опытному капитану ничего не стоило изобразить свою задумку на тактической схеме, потратив на это половину минуты. — … перед вами. Это поможет нам завладеть столь необходимым сейчас преимуществом. Если командующий одобрит...

На той стороне воцарилось молчание. Не самое долгое, но во время боя счёт шёл на секунды, так что этого было уже много. И как итог — коммодор вышел на связь с командующим, чётко и быстро обрисовав ему ситуацию. И уже ответ того, чьей рукой управлялась вся армада, заставил мужчину принять непростое решение.

— Действуй, Кельвис. На страже дорогого сердцу!

— На страже дорогого сердцу! — Капитан с силой хлопнул себя правой рукой по груди, после чего взмахнул ею же. — Господа! Те, чьи коммуникаторы сейчас подадут сигнал, должны будут эвакуироваться с судна. Остальным — готовьтесь к самой важной схватке в вашей жизни.

И для многих последней, ведь план капитана не подразумевал выживания “Ланса”. Задумка сама по себе отдавала безумием, но иначе всё переиграть было невозможно. Благодаря древним-новым заградителям инициатива оказалась в руках Империи, и изменить это, не уплатив соответствующую цену, было невозможно.

И сегодня первый взнос — это один из тридцати шести крейсеров армады с полусотней разумных на борту.

Названным разумным потребовалось совсем немного времени для того, чтобы добраться до спасательных капсул и уйти прочь от участка системы, объятого пламенем формально ещё не начавшейся войны. Но даже так, за эти полторы минуты “Ланс” получил ещё несколько пробоин, а лазерные лучи, которые удалось единожды ненадолго прервать, прожгли солидную дыру, прямое попадание в которую привело бы к детонации реактора. Это понимали враги, это понимали союзники — но сбыться такому сценарию было не суждено. Капитан отдал короткую команду, и группа маневровых установок вместе с частью орудийных батарей на верхней плоскости крейсера сдетонировали, меняя его траекторию и выталкивая из построения прочь. Одновременно с тем взрыв, — и, конечно же, точечное использование уцелевших маневровых установок, — позволили крейсеру медленно развернуться к противнику сначала кормой, а после и наименее повреждённым правым бортом, после чего вращение было погашено последним импульсом маневровых.

Двигатели замолчали навсегда, а вместо них на полную мощность вышли генераторы щита и уцелевшие орудия, залпы которых оказались на