Книга У «Волчьего логова» - Петр Трофимович Кугай

ссылаясь на благоприятные обстоятельства. Но Вячеслав Николаевич твердо стоял на своем. В чем-то он был прав. Это доказали ближайшие события.

В середине марта Петро Волынец узнал, что в село Мизяков приехал большой фашистский начальник. (Теперь мы знаем, что это был главный интендант гитлеровской ставки «Вервольф».) Остановился он в хате коменданта сельской полиции. Волынцу донесли, что охрана у него небольшая, а в самом Мизякове немецкого гарнизона нет, только полицейский участок…

Бойцы стали уговаривать Мессароша, чтобы разрешил пойти на операцию всем отрядом. План был такой: ворваться одновременно и к полицаям, и в хату коменданта. После долгих колебаний командир согласился послать небольшую группу. Договорились, что партизаны не будут ввязываться в бой. Они нападут лишь на группу фашистского начальника, заберут оружие и немедленно покинут село.

С наступлением сумерек из лагеря выехали Петро Волынец, Довгань, Вася Гуменчук (Звонок), Саша Блохин, Михаил Каверин. Правил лошадьми Андрей Коцюбинский (Малой).

…Глухой ночью подъехали к селу. Было ветрено и темно. На пожухлом снегу смутно чернели хаты. Вокруг ни звука. Далеко слышно, как пофыркивают лошади.

Заехав в глухую улочку, оставили сани и приказали Андрею Малому дожидаться их тут.

— Если перестрелку услышишь, — уже на ходу сказал Волынец, — подъедешь нам навстречу.

Волынец знал расположение села лишь по рассказам разведчиков. Попетляв немного в переулках, все пятеро вышли на широкую улицу и, прижимаясь к заборам, приблизились к хате коменданта. Постучали.

За дверью долго возились, потом спросили:

— Кто там?

— Пану коменданту срочный пакет! — сказал Довгань.

— Передайте старосте, — раздраженно ответили из коридора.

Партизаны снова постучали. Тогда из-за двери громыхнул выстрел. Таиться больше не имело смысла, поэтому партизаны бросили в окна гранаты. Раздались взрывы, из окон вырвалось пламя. Довгань послал Васю за хату, а сам бросился на крыльцо. Два выстрела на уровне засова, и дверь распахнулась. Не сговариваясь, все четверо вскочили в темные сени. И в ту же секунду сверху — там был люк на чердак — упала и между ними взорвалась граната. А с крыши спрыгнул какой-то человек и бросился бежать. Стоявший за домом Вася Гуменчук два раза успел по нему выстрелить. Тот упал, но сразу же поднялся и, ковыляя, побежал дальше. А Вася уже бросился помогать товарищам.

Положение было серьезное. Каверину перебило обе ноги, несколько осколков попали в живот. Довганю пробило левую руку и ногу. Волынцу — правую ногу, руку и щеку. Все лицо его было в крови. И только Сашу Блохина слегка поцарапало и оглушило.

Подхватив Каверина, товарищи оттащили его за угол хаты. Весь их путь был отмечен дорожкой крови… Что делать? Все планы строились с расчетом на успех. И вдруг все так неудачно сложилось.

…Михаил терял сознание. С каждой минутой слабели и Волынец и Довгань.

— Вот что, — сказал Волынец, — я еще могу ходить. Мы с Сашей пойдем к лошадям — тут недалеко, и подъедем забрать вас.

— Добро, — согласился Довгань. — Только помогите оттащить Мишу…

Оттащив Каверина, Волынец с Сашей ушли. Довгань отдал Волынцу свой пистолет. Оставшись стеречь раненых, Вася Гуменчук первым делом сорвал с себя нижнюю рубаху и поверх штанов замотал ногу Каверина. Ее перебило пониже колена, голень свободно болталась, и Вася боялся, что при неосторожном движении нога совсем отвалится… С Довганем было легче. Он стонал, морщился, но сознания не терял и сам помогал перевязывать.

А Волынца с лошадьми все не было. Хлопцы замерзли. Не только под Кавериным, но и на том месте, где, привалясь к забору, стоял Довгань, снег почернел от крови. Откуда-то из глубины села донеслись приглушенные голоса… Довгань начинал волноваться. Самым страшным было то, что они почти безоружны. Одна винтовка у Васи, но к ней мало патронов.

Уже прошло около часа. Что же делать? Каверин временами умолкает, не стонет, и тогда Васе кажется, что он умер. А рассвет уже скоро. Как быть? Говорят, что ждать и догонять — хуже всего. Но кто так ждал, как они тогда ждали?

На какое-то время Каверин очнулся. И когда Вася склонился к нему, сказал:

— Хлопцы, занесите меня в любую хату и давайте в отряд… Иначе все тут погибнем. Я сейчас умру от холода.

Вася отдал винтовку Довганю, а сам подхватил Каверина, взвалил его на спину и понес. Прошли до последней хаты — дальше уже лес… Если возвращаться из лесу за Кавериным, легче будет подойти незамеченными.

Постучались.

Хатенка небольшая, бедненькая, соломой крытая, плетень разорен наполовину и на две стороны покосился: один кол во двор, другой кол на улицу. Открыли им сразу. На порог, накинув на себя одежину, вышел дед. Вопросительно посмотрел на хлопцев и сразу склонился над лежащим у порога Кавериным. Дед вел себя так, точно он ожидал всего этого.

— В ноги? — спросил, рассматривая Михаила.

— В ноги.

— Тяжело?

— Тяжело.

— Быстрее в хату.

Довгань помогал Васе, а сам еле держался на ногах. Он видел, что Мишу кладут на нерасстеленную постель. Возле деда девочка-подросток, очевидно внучка. Вот они промывают раны Каверину. Последнее, что видел Довгань, — бело-розовую кость…

— Ой, падает! — вскрикнула девчонка.

Василий обернулся и увидал, как Довгань медленно оседает, скользя спиной по стене.

Старик посмотрел на Василя.

— Где один, там и двое… Отвечать одинаково.

— Нет, нет! Что вы, диду! Он же… ничего. Этого надо в отряд. Он скоро очнется.

Дед не стал его уговаривать, а вытащил из сарая самодельные детские сани, помог устроить на них Довганя.

Василий пообещал старику явиться завтра за Кавериным, впрягся в сани и напрямик полем двинулся к лесу.

Андрей, услыхав выстрелы, дернул вожжи и направился туда, где стреляли. Но заехал в тупик. Пока в темноте кружил по переулкам, выстрелы утихли, и он потерял направление. Того места, в котором его оставили партизаны, он тоже не мог уже отыскать. И долго гонял лошадей по селу.

Волынца и Сашу он встретил случайно. Комиссар быстро отыскал хату коменданта, отыскал то место, где оставил ребят. Было видно и их следы… Но сами они как в воду канули. А рассвет приближался. Каждая секунда в селе после провала операции грозила смертью. Полицаи, которые после первых выстрелов разбежались по хатам, наверняка уже успели позвонить в Калиновку. С минуты на минуту могли нагрянуть каратели. Но Волынец все погонял лошадей, останавливаясь возле каждой тени. И только тогда, когда стало светать, он уступил вожжи Андрею.

…Василя рассвет застал в лесу. Он обливался потом и тащил санки. Вконец выбившись из сил, он решил зайти к леснику Вакуличу.

С этим человеком партизаны познакомились еще в феврале. В самое трудное время. Вакулич жил вдвоем с женой на одном из