Книга Позволь чуду случиться - Анна Агатова

лично в том, что и самые трудные вещи ты делаешь играючи».

Да, и это было правдой. Я в самом деле была особенной в нашей конторе. Я была единственной экси-стю, то есть девушкой-стюардессой. Стю — на самом деле не стюарды, не проводники. Мы скорее операторы Врат, диспетчеры. Заодно и кассиры, и регулировщики, и первый контур охраны Врат. И работа эта считается очень сложной, ответственной и вообще не для средних умов.

А что немного созвучно, так это случайность, которую я вот так переделала.

И работала я на одном из самых сложных участков, в месте, где сходятся пути трёх Врат, трёх, ведущих в столицу из разных точек королевства. И работала в основном утром, когда поток путешественников был самым большим.

Да, пренебрежение Шефа при нашей первой встрече было очевидным и почти осязаемым. Он смотрел на меня одним глазом, задрав подбородок. Отчего его внешность приобрела устрашающее впечатление. Под таким взглядом я была готова без всяких испытаний согласиться, что у меня ничего не получится.

Потому что перед этим я довольно долго пыталась объяснить уважаемому бру кто такие программисты, чем они занимаются и как работает компьютер. Занятие это было очень творческое — мой малый словарный запас, помноженный на отсутствие похожих технологий в этом мире, да ещё и усиленное моим полом (а женщины здесь считались не самой умной частью населения). И я с ним не справилась, не убедила уважаемого бру в том, что хоть на что-нибудь гожусь.

И теперь вот он уселся за наклонный стол с цветными камешками, немного походий на пульт управления. Это и был по большому счёту пульт. И управлял он Вратами. Я вохищенно цыкнула, поняв, что в этом мире стю тоже учат на симуляторах. Надо же!

Но я ошиблась. Эти Врата не были симулятором. Это были просто запасные (вот она предусмотрительность в действии!) Врата, вполне рабочие, но открываемые только в экстренных случаях или, как сейчас, для обучения меня.

— Поворот вот этого кристалла даёт сигнал, — недовольно бухтел, сидя за пультом бру Шехмар, по совместительству, мой будущий шеф, — но сначала сверяешься с метрономом (прибор назывался по другому, но суть его сводилась к отмерянию времени), потом вот этот надавить, тут щелкнуть, а здесь вот так сдвинуть и закрепить.

Голос монотонный, интонации усталые и в голосе безнадёга. Интересно, почему?

Врата за стеклом будки осветились, наполнившись радужной плёнкой, а потом потухли, будто вмиг подёрнувшись серым пеплом.

— Всё поняла? — посмотрел на меня исподлобья уважаемый бру, встал и жестом пригласил сесть на его место. — Давай, пробуй.

Уговорил, попробую.

Я только хмыкнула — выбора у меня и не было.

Эта панель, если отвлечься от магии и прочих чудес, была похожа на клавиатуру, только вместо упорядоченных клавиш с надписями, одинаковой формы и размера, здесь были довольно хаотично расположенные кристаллы разного цвета и формы. И размера. Без надписей. Но зато они двигались все по-разному в своих гнёздах и ещё — некоторые светились.

Я уселась и потрогала некоторые. Лёгкое прикосновение пальцев, и камешки будто живые поворачиваются в нужном направлении. Это хорошо. Эти три последовательно, а затем повернуть тот и нажать вот этот — открытие? Всё такой же хмурый бру кивнул. Вот этот — звуковой сигнал? «Да, и не забудь за метрономом следить!» Так, а закрыть значит, вота комбинация? В ответ «угу» и тяжёлый вздох.

Но я уже на бру не смотрела. Я снова была клавиатурой, пусть необычной, непривычной, но клавиатурой, а значит…

Я пробежалась пальцами над клавиатурой, не прикасаясь, ещё раз проходя по алгоритму открытия-закрытия. А теперь пальцы на кнопки, то есть на камни. И… Раз, два, три, и арка за стеклом засветилась и затянулась радужной плёнкой.

Волшебство — это круто, скажу я вам! Мне хотелось орать и прыгать через пульт от радости. Ура! Получилось! И я с улыбкой в пол-лица глянула на уважаемого бру, по совместительству своего будущего шефа.

Он перевёл потрясённый взгляд со светящихся Врат на меня и скомандовал:

— Закрой!

И я прошлась по алгоритму «закрыть врата». За стеклом свечение погасло, и Врата подёрнулись серым пеплом. И я с восторгом обернулась к своему будущему шефу, сдерживая торжествующую улыбку — я смогла! У меня получилось! Я — крутышка! Посеревшие губы уважаемого бру и — стёрта моя улыбка, его и без того выпуклые, а нынче просто выпученные глаза — и я напряглась. Сердечный приступ? Или?..

— Ты! — и бру не хватает воздуха, он хлопает беспомощно губами.

— Я?.. — уточняю аккуратно и делаю осторожную попытку встать. Я помощь позвать хочу, просто помощь, а удирать у меня и в мыслях не было. Честно! Попытка проваливается. Это тяжёлая лапища бру сейчас ни чуть не уважаемого, а реально страшного бру легла на моё плечо. Легла и прижала, да так, будто гвоздями приколотила к стулу.

Он медленно перевёл взгляд на Врата, а потом снова на меня.

— Ты! — прорычал, раздувая ноздри. — Признайся! Ты была стю в своём мире!

Я хотела скептически пожать плечом, но оно было пригвождено. Пожала вторым, но, видимо, это не впечатлило уважаемого или уже даже не знаю как сказать бру.

— Ну! — прорычал он мне в лицо.

Да ёкарный бабай! Сколько можно меня пугать! И я проорала:

— Нет! Я же говорила! У нас нет порталов!

Карие зенки сузились. Ну как сузились? Просто перестали выпадать из глазниц. И от этого взгляд стал как будто подозрительным.

— Откуда ты знаешь, как открываются Врата?!

Ох я и разозлилась! Вскочила, с усилием стряхивая с себя его руку. Встала напротив и подалась к нему, как и он ко мне.

— Ты! Ты меня только что научил!

И упёрла руки в бока. Да, а у нас, у Ковалей, когда руки в бока, уже без разницы на каком глазу у собеседника тюбетейка.

— Так не бывает! — кричал мне в лицо бру Шехмар.

— А у меня получилось! — И я перешла на русский: — Долбоящера грёбаные! Как сами на уровне обезьян, так другого и представить себе не могут! Я техник-прогамист с красным — почти — дипломом!

И дёрнулась к двери, чтобы хлопнуть её за своей спиной. Но бру заступил мне дорогу.

И долгим-долгим взглядом прищуреных — о, небо! прищуренных! узких-узких! — глаз смотрел на меня.

— Иди ты в ж…! — сказала я зло и попыталась оттолкнуть его с пути.

—