Книга Узы вечности - Екатерина Владимировна Флат

бы казалось очевидным.

Но тут как раз мама с Воэтином вернулись, так что разговор на острую тему завершился сам собой. Я помыла посуду и побрела в свою комнату, предаваться лени и философским думам. И ведь как же не хватало Прядущего! Пусть он ворчал и ехидничал, но с ним я могла поделиться любыми своими даже самыми сокровенными мыслями. Оставалось лишь надеяться, что у паучка все в порядке и он скоро снова появится.

В своей спальне я закрыла дверь и, кинув сумку с учебниками на стул, прямо в форме завалилась на кровать. Просто лежала и бездумно смотрела в потолок. Нет, ну как так? Один-единственный поцелуй! А у меня словно бы из-за этого мир вокруг перевернулся…

Как там Саша спросила? «Но ты же хочешь быть с ним?» И этот вопрос поставил меня в тупик… Я просто задумалась: а вот как бы это было? Если бы Руслан любил меня? Любил по-настоящему… И от одной этой мысли накатила жутчайшая тоска, чуть ли не до слез. Озарение стало таким внезапным, что я даже сама не могла сначала в это поверить. Неконтролируемо дала запоздалый ответ, прошептав:

— Да, Саша. Наверное, я бы хотела быть с ним.

Талисман тут же ощутимо потеплел, словно в знак поддержки. Хотя это, скорее всего, сказывалось желание воссоединиться со второй половиной.

Ну а у меня дальше мысли раскручивались сами собой и все быстрее и быстрее. Я встала кровати, принялась чуть нервно вышагивать по комнате. И если с одной стороны моя неуверенность занудливо гундела «Ну ты же прекрасно знаешь, что Руслану нужен лишь талисман, иначе бы он вообще в твою сторону не посмотрел. И только из-за талисмана он порой тебя защищает. И целует исключительно по той же причине». Но с другой стороны, уже вовсю скреблось робкое «А что, если…».

Но мои размышления враз оборвались, едва взгляд замер на книжной полке над компьютерным столом. Прямо с краю лежал мой телефон. Который я вроде как неведомо где потеряла. Еще не веря, что это не галлюцинации, я подошла ближе и взяла мобильник. Нет, он был вполне себе материальным. А за ним еще на полке красовались зарядное устройство и наушники.

Как так? Я же чуть ли не всю квартиру до этого переворачивала, но телефон так и не нашла! Да и сегодня утром его точно на полке не было, когда я в школу собиралась. Может, во время моего отсутствия Саша или мама где-то дома нашли и сюда положили? И я уже собиралась спросить об этом, как вдруг обнаружила еще кое-что. У меня ведь мобильник был довольно потрепан моей непростой жизнью. В частности на задней крышке красовалась поперечная царапина, грозящая вот-вот перерасти в трещину. Но сейчас она напрочь отсутствовала!

Я включила телефон: пустая телефонная книга, сим-карты нет, ни музыки, ни фотографий — будто им никогда еще не пользовались. Тут и хоть как напрашивался единственный вывод: он абсолютно новый. Не мой потерянный, а просто точно такой же. Но откуда вдруг взялся? Кто мне его подложил? Родители о пропаже пока не знали, так что точно не они. Да и папа бы обязательно пару суток бурчал сначала на тему моей безголовости. А вот так вот молча… Прямо загадка века. А ведь кто-то вот совсем недавно что-то спрашивал у меня про телефон… Может, Прядущий прольет свет на эту ситуацию, когда вернется.

Чтобы сделать сегодня хоть что-то полезное, я съездила в офис оператора, заново получила сим-карту с моим номером. И вечером, когда семейство заседало на кухне после ужина, я закрылась в своей комнате и позвонила Рите.

— О, Ринка! — удивилась она. — Ты свой телефон где-то откопала?

— Да он сам откопался и весьма странно, ну а сим-карту я восстановила, — пробормотала я. — Слушай, тут такое дело… В общем, мне очень нужен твой совет.

— А по поводу?

— Личной жизни, — ответ дался с трудом, вот совсем не хотелось на эту тему говорить, но самой мне все равно не разобраться.

— Тебе нужен совет, как правильно испепелить Деккера и его кралю и заодно поджарить пятки некоторым тупящим Паладинам? Чур Вадимчика сильно не коптить, он мне еще пригодится, — засмеялась Рита.

— Нет, дело в другом. Хотя, наверное, это все же не телефонный разговор.

— Оу, ты меня совсем заинтриговала! Ты где? Дома? Давай ко мне!

— Рит, так время позднее уже и…

— Да ты хотя бы ненадолго! Ай, меня что-то бабушка зовет… В общем давай прибегай, я тебя жду, — и она отключилась.

А я поспешила отпрашиваться у родителей, они как раз вдвоем ушли с кухни в зал.

— Ты и так скоро к своей Ритке переселишься, — ворчал папа. — Постоянно где-то пропадаешь, а потом спишь полдня, что не добудишься.

— У меня вообще-то выпускной год, я усиленно учусь, к ЕГЭ вот готовлюсь, — проворчала я не хуже папы.

— Это тогда бы ты к Светке своей пошла! — отца провести не удалось.

Но, к счастью, заступилась мама.

— Саш, — выразительно посмотрела на папу, — ничего ведь страшного, если Карина сходит к подруге ненадолго, — и перевела взгляд на меня. — Карин, иди, конечно. Только одевайся тепло, на улице похолодало. И позвонить не забудь, как доберешься.

— Обязательно, спасибо, — просияла я и помчалась одеваться, уже не слушая, что там дальше бурчал папа.

И вправду очень похолодало. Так что до Риты я добиралась, зябко кутаясь и едва не стуча зубами. По пути еще Свете позвонила, а то сегодня с домашнего телефона толком поблагодарить ее за прикрытие в школе не удалось, рядом любопытный Воэтин все крутился, навострив уши. И вот вроде бы было все в порядке: и у меня, невредимой после столкновения с Ларисой, и у Светы, хоть и вымотанной водной стихией, но все равно моя подруга мрачно призналась:

— У меня такое нехорошее предчувствие, Карин… То, что Лариса из Гай-Кодзора, не так уж удивительно, видно же было, что что-то с ней не то. Даже не знаю, почему Паладины этого не замечают.

— Так а какие тут Паладины? — я спешно шла по обледенелому асфальту. — Сюда Олега надо с его проницательностью и способностью распознавать эмоции, а от Вадима толку нет. Он вообще занял выжидательную позицию между двух огней: и с нами ссорится не хочет, и против Андрея выступать не жаждет. В общем, пусть они сами с этой неадекватной Ларисой разбираются. Я же сегодня днем позвонила Вадиму, рассказала о словах Оракула, ну и вывод, что Лариса не из Гай-Кодзора.

— И что Вадим?

— А