Книга Тревожная командировка 2 - Сергей Устюгов

фильм. Уже привычные выкрики японцев не смущали ни ту ни другую девушку. — Нация такая, — говорила Вера, — ты видела какие они маленькие, да худенькие. Не то что наши мужики.

Тома согласилась с ней.

— А ты? Ты почему ничего не рассказываешь о себе? Дети есть у тебя? — неожиданно спросила Вера.

— Нет у меня детей, — вздохнула Тома, — пока не получилось. Не могла она объяснить Вере, что в ее мире в таком возрасте не заводят детей.

— А вот у меня двое. Две девочки. Одной шесть. Другой восемь. У мамы живут. А я им каждый месяц деньги посылаю. С зарплаты через контору посылают. Как же я соскучилась по ним! — глаза Веры заметно повлажнели.

Тома смотрела на Веру и думала, какое странное различие между миром Веры и ее собственным. В ее мире женщина с детьми свободно может жить одна. Никто не скажет слово порицания. Живет так, значит она так решила. Значит ее так устраивает. Значит на данный момент ей муж не нужен.

— Тома, тяжело без мужчины. Мама живет у меня в своем доме, отец болеет. Вот и приходится нанимать работников. А был бы мужчина, тогда бы легче было. Да где его взять-то хорошего. Вот мой, сейчас уже не мой, вроде бы и хороший работник был, на доске почета висел в совхозе, а загулял и все. Да связался со стервой Анфиской. Вот и пьют сейчас вместе. Она увезла его в другую деревню, там и живут. И детей ему, дочек не нужно. Околдовала она его, стерва. Да и не нужен он мне сейчас.

Тома соглашалась с ней. Она могла только утешать Веру.

— Вот дура я дура! И на что польстилась. На красавца, а он гад оказался. Совсем у меня мозгов не было! Как увидела его, так сразу и влюбилась! А дальше больше. Скоро мы жить начали. Только ругались часто. Я ведь чуть что не по мне сразу кричать начинаю, а он не понимал меня. Да один раз его мать меня обидела, ну она сама виновата, дура старая. Защищала своего сыночка. Сначала раз в месяц пьяный приходил, я, конечно, скандал устраивала, потом раз в неделю, а потом и среди недели стал приходить еле живой. Боялась я его пьяного. Ругала его только трезвого. А он скорее на работу убегал. Вот гад!

Тома слушала Веру и начинала понимать, где ее корень зла. Да в ней самой же!

— Я уже и плакала, и ругалась, правда больше ругалась. А как его по-другому пронять? Бесполезно. А потом, когда ушел, то и дочек ему не стала давать. Алименты правда платил исправно. Хотя там у него тоже ребенок появился, говорили мальчик. Вот так Тома! Не везет мне в жизни. Не попадаются мне хорошие мужики. Хотя я сейчас понимаю, что я тоже порядочная стерва! Но что сделать? Какая уродилась.

— Сейчас-то он видится с дочерьми? — спросила Тома.

— Сейчас-то? Сейчас видится. Обратился в центр опеки детей, там и дали предписание. И знаешь, что Тома. Девки у меня странные. Сколько ни говорила им, что отец у них козел, а они все равно, дуры любят его. Ну он их подкупает. Все время подарки привозит им.

Тома смотрела на Веру и понимала — сама себя женщина мучает.

Вера упала головой на стол и зарыдала.

— И почему я такая несчастная! Почему всем везет, а мне нет? И когда это все кончится?

Тома налила воды в стакан и подала Вере. Та, стукая зубами о край стакана, судорожно выпила воду.

— Я — я- я … может потому и ненавижу мужиков за вот это все … за их вот такое безразличие. Он вот знает же что мне плохо, но гад и не пишет и не звонит… — говорила Вера сквозь всхлипывания.

Тома сидела рядом и гладила Веру по голове. Та прижалась к ней и плакала. Когда Вера проплакалась, она легла в кровать и стала смотреть телевизор.

Тома начала думать, она вспомнила запреты Веры. Ей нельзя было ругать себя, нельзя обижать людей, нельзя часто быть капризным ребенком.

Но Вера все эти запреты нарушает. Она обижает, ругает людей. О муже своем говорит только плохое. Так же наговаривает на себя, и в ней проявляется капризный ребенок.

Тома ясно увидела связь между запретами Веры и ее жизнью. Она ненавидит мужчин, поэтому отталкивает их. Она хочет быть капризным ребенком, поэтому обижает близких. Ругает себя, поэтому не видит своих достоинств.

Как все просто. У Веры явная сильная способность — сильно эмоционировать. И вследствие этой способности сразу появляются запреты. Она же нарушает их — в результате жизнь ее не складывается.

Тома подумала, а что, если и на здоровье на Верином нарушение запретов отражается?

— Вера, как у тебя со здоровьем? — спросила Тома.

— Здоровье, доктора говорят, что печень пошаливает. Да иногда давление прыгает.

Значит и на здоровье отражается нарушение запретов. Тома сопоставляла, сравнивала, анализировала. Получалась интересная картина. А если…

— Вера, а ты не можешь сказать, что за человек помполит?

Вера кинула взгляд на дверь и зашептала.

— Он? Завистливый человек. Многим завидует, даже женщинам. Еще все записывает, все контролирует. Он вообще быстро соображает. Сразу оценку дает. Прямо автоматически. А ты разве не заметила? Он ведь тебя вызывал.

Картина складывалась так. Помполит завистливый человек. У него способность быстро сравнивать, оценивать. И запреты его — нельзя оценивать кого-либо, нельзя считать себя умнее других, и нельзя себя сравнивать с другими. Как интересно.

А что же со здоровьем?

— А что у него со здоровьем? — спросила Тома.

— А что со здоровьем? Так нервный, раздражительный он. Знакомый доктор говорит — это невроз у него. А ты зачем спрашиваешь? — сказала Вера.

— Я спрашиваю просто из любопытства. Просто интересно, какие болезни у тех, кто долго ходит в моря.

— Да разные. В основном желудок, кишечник, да зубы.

— А почему?

— Да потому что вода дистиллированная. Опресненная. Доктор должен был добавлять в нее витамины и минералы разные. А он, конечно, ничего не добавлял. Больно ему нужно было. Вот от такой воды все и страдают.

Тома начала понимать — это целая система, которая влияет на жизнь человека в целом. Еще Серый говорил о том, что в его мире Восточные философы говорили о таких вещах. Что есть законы жизни, нарушая которые человек начинает страдать.

Вера уже спала под бормотание телевизора, а Тома все размышляла.

Судно направлялось на Южные Курилы. Неожиданно получило указание от руководства Базы Океанического Рыболовства сменить район лова.