Книга Детективное путешествие - Татьяна Витальевна Устинова

сбит.

– Позвольте, но что это значит? – встрял хозяин гостиницы.

– Это значит, что госпожа Семанкевич никого не убивала. Швейцар, принесите нам графин воды и кофе на террасу кафе. Турно, соберите всех соседей жертвы в библиотеке. А вы, – обратился он к девушке, протягивая ей свой платок, – утрите слезы и расскажите мне по порядку, как вы оказались в такой деликатной ситуации.

Двадцать семь месяцев и три дня

Санкт-Петербург, 12 июля 1911 года

Русские обычно упрекают друг друга в том, что предпочитают заграничные путешествия, и те, кто может позволить себе такие поездки, лучше знакомы с чужими странами, чем с Россией, где не видели ничего, кроме своего родного города. Но я уже видела два русских города! Мне двадцать четыре. За все это время я почти никуда дальше Лигово и Красного Села не выезжала. Но в семь лет мама взяла нас с братом Коленькой в поездку к тетке в Нижний Новгород. Так что теперь, когда я официально уже посетила два города Российской империи, никто не сможет меня упрекнуть в том, что я собираюсь за границу! К тому же от Петербурга до Нижнего Новгорода тысяча верст, но разве могут они сравниться с тысячью верст от Берлина до Парижа?

Петербуржцы думают, что путешествие по России не может считаться отдыхом: слишком большие расстояния, нерегулярные поезда и некомфортабельные гостиницы. А самое главное – везде мрачные лица и при разговорах не избежать политических дискуссий. Но и в Париже я тоже не собираюсь отдыхать! Как можно отдыхать, когда вокруг столько интересного!

Еще говорят, что немцы и англичане составляют свои маршруты дома и уже не отступают от них, а русский сочиняет свой маршрут по дороге и никогда его не выполняет, потому что иностранец покидает родину, чтобы посмотреть чужие страны, а русский едет в чужие страны, чтобы хоть на время покинуть родину. Но в моем случае все не так! Я не литератор (хотя и прочитала все книги графа Толстого и романы Эмиля Габорио!), а учитель математики. И я люблю все готовить заранее.

Двадцать семь месяцев и три дня. Ровно столько времени мне понадобилось, чтобы накопить на поездку за границу. Конечно, для учительницы математики в пятой петербургской женской гимназии у меня достойный заработок. Семьсот пятьдесят рублей в год. С декабря мне начисляют еше восемьдесят рублей надбавки за пятилетний стаж, а это почти семь дополнительных рублей в месяц. Но не поедешь же в столицу Франции, чтобы там считать каждую копейку… Один билет в «Норд-экспрессе» из Санкт-Петербурга до Парижа и обратно стоит двести девяносто рублей! Хорошо, что Зинаида Михайловна рассказала мне о поездках в Западную Европу для учителей от «Общества распространения технических знаний». Я пообещала, что напишу отчет о будущей поездке в Париж в их сборник «Русские учителя за границей», а они поспособствовали в приобретении билетов на поезд. В результате я поеду с другими учителями, а билеты на Невском обошлись мне на тридцать пять рублей дешевле, и это с прибавкой за провоз багажа!

До поездки я внимательно проштудировала почтовый дорожник за 1911 год, чтобы просчитать, не будет ли расхождений во времени и расстояниях в пути. Кроме того, мои приличные знания во французском (спасибо маме, которая заставляла зубрить в детстве французские глаголы!) позволили за неделю прочитать Guide Joanne. Я сделала много выписок и начала выстраивать маршруты своих будущих прогулок по Парижу. От гида Бедекера я сразу решила отказаться: мы с немцами никогда не будем смотреть на столицу Франции одними и теми же глазами…

В дорогу с собой я взяла только путеводитель Николая Михайловича Лагова «Париж. Его обычаи и порядки, развлечения и прогулки, достопримечательности, окрестности и др. места». Все же он русский человек и жил во Франции целых четыре года! Его рекомендации показались мне самыми полезными для таких неопытных путешественниц, как я.

В девятнадцать часов мы уже стояли перед «Норд-экспрессом». Этот величавый железный бегемот принимал пассажиров и каждые пятнадцать минут выдыхал пар. Еще три четверти часа, и его черные ноги понесут нас в Европу.

Для путешествия я взяла с собой чемодан из парусины и саквояж «Колумб», который обошелся мне в семь рублей. Туда я сложила белье, шаль на тот случай, если будет дуть, несессер, свою небогатую провизию, завернутую в чистое полотенце, и паспорт с визой. Хотела еще взять с собой картонку со шляпкой, но места на нее уже не было, поэтому после недолгих раздумий шляпку решила надеть на себя. Чемодан пришлось оставить в багажном вагоне. Он поедет там до самого Парижа. Мне выдали квитанцию и проводили в вагон.

Недаром говорят, что «Норд-экспресс» – это комфортабельный отель на колесах! Снаружи он покрашен в коричневый цвет, «под древесину». А внутри… При покупке билета в конторе «Международного общества спальных вагонов» я уже успела внимательно рассмотреть модель поезда. Но одно дело – модель, и совсем другое – тот сказочный мир, в котором я оказалась. На полу постелен ковер, в каждом спальном купе – бархатные занавески, а на стенах коридора – зеркала! Мысленно просчитав количество окон в вагоне, я с внутренним ликованием представляла, как завтра их зальет дневной свет и как весело будет глядеть на проносящиеся мимо леса и села.

Однако радовалась я недолго. В моем купе уже сидел молодой человек с длинными волосами и намеком на усы. При моем появлении он смутился и поспешно отложил свою книгу на стол. На обложке было написано: «Конрад Гюнтер. Борьба за самку в царстве животных и человека». Вот это да! Кажется, моим спутником в поездке в Париж будет настоящий маньяк!

Проследив за моим взглядом, молодой человек еще больше смутился, перевернул книгу обложкой вниз и предложил мне свою помощь.

– Нет, спасибо! – Я побоялась, что он сразу закинет мой саквояж на багажную полку, а там у меня все-таки дорогой несессер и духи…

– Никита Васильевич Шубаров, – представился мой спутник.

– Вы тоже путешествуете от «Общества распространения технических знаний»? – У него на носу было пенсне, и я с огорчением подумала, что даже в столице Франции меня будут окружать учителя.

– Да, я преподаю естественные науки в третьем реальном училище. Вы тоже относитесь к виду людей ученых?

Как только я говорю, что работаю учительницей математики, все мужчины теряют ко мне интерес. Однако Никита Васильевич интересовался «борьбой за самок», а я к этой категории точно не отношусь, поэтому в этот раз обошлась без обиняков.

Мой спутник вскинул брови и хотел что-то сказать, но