Книга Мир дней. Том 1 - Филипп Фармер

После их ухода Тингл не смог сдержать стона в своей груди. Итак, в следующую Среду его снова ждет встреча с органиками. Если к тому времени он не придумает правдоподобного объяснения, которое могло бы их удовлетворить, а сделать ему это будет очень трудно, к нему непременно применят метод ультимативного расследования. Эта процедура была ему прекрасно знакома. Вокруг подозреваемого распыляют специальный туманистины, после чего человек переходит в состояние, органически несовместимое с ложью. Тогда он расскажет на допросе всю правду, о чем бы они его ни спросили.

И он в компании с остальными иммерами будет уничтожен.

— И когда только это кончится! — пробормотал он себе под нос. — Одна неприятность за другой, и чем дальше, тем хуже.

— Что, дорогой? — откликнулась Нокомис.

— Да нет, ничего важного.

К счастью, ей надо было сбегать в туалет. Пока она отсутствовала, он позвонил Пазу, который еще раз осыпал его кучей ругательств.

— Да прекратите вы! — резко оборвал его Тингл. — Через минуту вернется моя жена! Что со мной произошло?

Паз скороговоркой бросился объяснять. Обнаружил его агент, которого Паз послал ремонтировать замок. Тингл валялся в ванной. Агент спрятал пистолет Тингла в своей сумке, а затем позвонил в больницу. Боб быстро рассказал шефу о визите органиков и о неминуемом новом допросе.

— Думаю, этого удастся избежать, — ответил Паз. — Я отдам указание. Ну и дела! — Он сделал короткую паузу, а затем тихим, низким голосом добавил: — Для тебя, Боб, есть новости и похуже.

— Потом! — оборвал его Тингл. — Жена идет… — Прислушавшись к тому, что происходит в коридоре, он сказал: — Говорите быстро. Она остановилась в коридоре, беседует с кем-то.

— Поступила запись, — сказал Паз, — из вчера. Там говорится, что я должен тебе передать: Озма Ванг мертва. Не понимаю, что это означает, но…

— О Господи! — воскликнул Тингл. — Поговорим потом. Сейчас сюда войдет моя жена.

Он разъединил канал; рука его беспомощно свесилась с кровати. Он почувствовал внутреннюю дрожь. Какая-то сила пыталась вырваться из удерживавших ее пут и опустошить его душу. Это тоска, глубоко засевшая в нем. Это Джеф Кэрд скорбит по своей жене.

В палату вошла Нокомис.

— Ты с кем-то разговаривал?

— Нет. А что? — спросил он. Сила, пытавшаяся подняться внутри него, постепенно слабела.

— Я видела, как ты держишь часы у рта. Наверно…

— Нет. Я ни с кем не разговаривал. Просто рот рукой вытирал. Побойся Бога, Нокомис! Если бы людей классифицировали как падежи в грамматике, ты наверняка попала бы в винительный!

— Не обязательно быть таким чувствительным! — вспыхнула Нокомис, придавая лицу обычное для нее колкое выражение.

— Прости, дорогая. Что-то голова болит, наверно, сильно ударился.

По пути домой в такси Нокомис сказала:

— Все это выглядит довольно странно, правда ведь? Ну что у нас есть такого, чего бы не было у других? Может быть, кто-то ненавидит тебя, хочет тебе отомстить? Ты ничего от меня не скрываешь? Как насчет женщин? Они тут ни при чем? Ты никогда не рассказывал о людях, которые по тем или иным причинам могли бы тебя ненавидеть…

Тингл отмахнулся, сказав, что пока не почувствует себя лучше, нуждается в покое, и попросил ее хоть немного помолчать. От шума у него раскалывается голова. Нокомис нахмурилась и отодвинулась от него, а Тингл был слишком выбит из привычной колеи, чтобы еще заботиться о том, не сердится ли она на него. Сомнения и страхи носились в его голове подобно домику сказочной Дороти [в сказке Ф.Баума «Удивительный волшебник из страны Оз» (1900 г.) девочка, пережившая множество приключений], подхваченному ураганом. Надо будет непременно еще раз связаться с Пазом и убедиться, что он не забыл принять меры, чтобы оградить Тингла от предстоящего допроса в следующую Среду.

Дома Боб немного отдохнул и успокоился, а потом попытался уговорить жену снова поехать на работу. Однако Нокомис отказалась покинуть его, пока, как она сказала, «не будет абсолютно уверена в том, что он полностью оправился от своего падения». Никакие аргументы, вроде того, что обследование в больнице показало отсутствие каких-либо серьезных повреждений, на нее, естественно, не подействовали.

Тогда Тингл оставил свои попытки, и они вместе провели более-менее спокойный вечер (насколько это, конечно, возможно в обществе подобной женщины). Наконец, Нокомис объявила, что она отправляется спать. Зная, что она никогда не засыпает до тех пор, пока он не уляжется рядом с ней. Боб сказал, что и он тоже устал. Как только она начнет похрапывать, он сможет вылезти из постели и, перебравшись в соседнюю комнату, позвонить Пазу. Однако на этот раз ничего не получилось. Ожидая, пока заснет жена, Тингл сам погрузился в глубокий сон.

Проснулся он, когда зазвучал сигнал отбоя, и не сразу понял, в чем дело: слишком реален был только что увиденный сон. Сник откуда-то из густого тумана звала на помощь, но он не мог найти ее. Несколько раз ему вдруг казалось, что сквозь пелену тумана проступают неведомые расплывчатые фигуры, но подойти к ним ближе никак не удавалось.

От беспомощности в нем поднималась волна бессильного гнева на самого себя. Человек, личность которого меняется каждый день, не должен жениться. Он и сам прекрасно понимал это, но позволил неудержимой тяге к домашнему очагу взять в нем верх над логикой. Только личность Отца Тома Зурвана осталась неприкосновенной: он так и не женился; работая над этой ролью, ему пришлось приложить немало усилий, чтобы призвать себя к самодисциплине и строгости.

Перед тем, как они разошлись по своим цилиндрам, Нокомис, пожелала Тинглу спокойной ночи, поцеловала его, хотя и не столь страстно, как обычно. Сдается, она так и не приняла полностью его объяснений, почему он не смог заняться поисками компромата на ее коллег. Тингл переступил порог своего цилиндра, повернулся и помахал ей рукой. В тусклом свете через окошко стоунера он наблюдал за тем, как начинает каменеть ее лицо. Он взглянул на часы, чтобы убедиться в том, что мощность действительно уже поступает в ее цилиндр. Схема задержки, которую он тайно установил в соседней комнате, оставляла ему достаточно времени на то, чтобы выйти из цилиндра и надуть куклу-двойника.

Спустя две минуты он выбежал из своего многоквартирного дома. Пробежка через Площадь Вашингтона к зданию на ее юго-западном углу сопровождалась ревом сирен и мерцанием оранжевых огней на многочисленных экранах по всей улице.

МИР ЧЕТВЕРГА

РАЗНООБРАЗИЕ, Второй месяц года Д5-Н1

(День-пять, Неделя-один)

15

Джеймс Сварт Дунски, профессиональный тренер по борьбе, вышел из стоунера. Одновременно, Руперт фон Хенцау, его жена, покинула свой цилиндр. Тепло обнявшись, они пожелали друг другу доброго утра. Гибкое, обнаженное и прекрасное тело Руперт отливало медно-золотистым цветом. Гены ее предков — американских мулатов, африкаанс и выходцев с острова Самоа, — причудливо перемешавшись, создали в результате совершенно поразительную женщину, тело и лицо которой образовывали некое магнитное поле, неизменно притягивающее к себе внимание мужчин. Руперт немного подрабатывала, позируя художникам, но основная ее профессия была такой же, что и у мужа — тренер по борьбе.