Книга Тень Эндера - Орсон Скотт Кард

Даймек между тем распространялся о том, как они все должны беречь и хранить свои компьютеры, но ведь дети всегда небрежны и их компьютеры наверняка будут валяться без присмотра.

Но пока Боб не будет делать ничего такого рискованного, как уже позволил себе сделать сегодня. У учителей, видимо, были причины сделать вид, что они не обратили на это внимания. Но важно вот что: не дать им узнать те побудительные причины, которые определили действия Боба.

В конце- то концов он и сам в них не слишком хорошо разобрался. Это как вентиляция -просто подумал о чем-то, что может принести определенную выгоду позже, ну и сделал.

Даймек продолжал говорить о чем-то, в частности, как сдавать домашние задания, потом о списке имен и фамилий учителей, об игре-фэнтези, которая есть в каждом личном компьютере. "Но на эту игру не следует тратить учебное время, - сказал он. - Однако когда уроки будут сделаны, вам разрешается поиграть в нее несколько свободных минут".

Боб тут же все понял. Учителя хотели, чтобы они играли в эту игру, и знали, что лучший способ добиться этого - поставить игровое время в жесткие рамки. Он уже кое-что знал об этой забаве: сестра Карлотта пользовалась чем-то подобным, чтобы время от времени анализировать его способности. А Боба тогда интересовало совсем другое: что именно хочет и может узнать о нем сестра Карлотта, исходя из стиля его игры.

Боб уже успел понять: любые его действия расскажут учителям о нем такие вещи, которые ему совершенно не хочется им выдавать. Поэтому он вообще не станет играть в эту игру, если только они не прибегнут к силе. А может, и тогда не станет. Одно дело - подшутить над сестрой Карлоттой, а здесь у них, конечно, есть классные эксперты, и Боб вовсе не желает давать им лишний шанс узнать о нем больше, чем знает он сам.

Затем Даймек повел их на экскурсию, где показывал преимущественно то, что Боб видел еще до мертвого часа. Другие мальчики чуть с ума не сошли, когда увидели Игровую. Боб даже не взглянул в сторону того вентиляционного отверстия, в которое лазил, хотя умышленно долго крутился возле того дисплея, на котором утром играли четверо взрослых ребят. Ему надо было посмотреть, как работают клавиши управления, и подтвердить идею, что его тактика может быть реализована полностью.

Потом группа долго упражнялась в спортзале. Боб тут же занялся тренировкой тех мышц, которые наметил раньше. В некоторых случаях ему приходилось становиться на скамейку, чтобы дотянуться до тренажеров. Нет проблем. Вскоре он сможет просто подпрыгивать на необходимую высоту. С той едой, которую он тут получает, он скоро наберет необходимую силу.

А они, судя по всему, тупо намеревались заталкивать в него еду в невыносимо больших количествах. После душа наступило время ужина. Боб еще и проголодаться-то не успел, а ему навалили на тарелку столько еды, что в Роттердаме этим можно было досыта накормить целое кодло. Боб немедленно подошел к паре ребят, которые особенно громко ныли насчет мизерного размера своих порций, и, даже не спрашивая у них разрешения, переложил на их тарелки значительную часть содержимого своей. Когда один из них попытался было с ним заговорить, Боб только приложил палец к губам. Парнишка в ответ широко ухмыльнулся. И все же на тарелке у Боба осталось пищи больше, чем ему хотелось бы. Однако когда он возвращал свой поднос, там было уже чисто. Диетологи останутся довольны. Интересно, доложат ли им раздатчики о той еде, которую они обнаружат под столом?

Свободное время. Боб отправился в Игровую, надеясь, что сейчас он, возможно, найдет там знаменитого Эндера Виггина. Если тот будет там, то наверняка в центре целой группы почитателей. Но в центре таких групп он обнаружил лишь обычных искателей славы и любителей покрасоваться, которые только воображали себя лидерами, а потому следовали за своими приятелями всюду, куда те шли, дабы поддержать эту иллюзию. Никто из них, конечно, Виггином не был и быть не мог.

Бобу и спрашивать не хотелось.

Тогда он попробовал себя в нескольких играх. Но после каждого первого раза, когда он, естественно, проигрывал, другие ребята тут же отталкивали его прочь. Это был весьма любопытный пример общественных правил поведения. Курсанты знали, что даже самый маленький, самый неопытный новичок имеет право на место в очереди на игру, но в тот момент, когда он проигрывал, одновременно истекало и его право. И они обращались с ним, отпихивая от автомата, гораздо грубее, чем требовалось, выражая свое мнение четко и ясно:

"Нечего тебе было соваться в эту игру и заставлять нас ждать".

Точь- в-точь как в очереди в благотворительную столовку в Роттердаме, за исключением того, что тут ничего важного на кону не стояло.

Было интересно обнаружить, что отнюдь не только голод способен превращать детей в наглых хулиганов. Интеллект и образование, которыми обладали эти ребята, по-видимому, в человеческой природе ничего кардинально не меняли. Да Боб и не предполагал, что такое возможно. Жестокость и жадность существуют в самом ребенке, и, каковы бы ни были ставки, эти качества готовы проявиться в достаточно жестких формах. Если это пища - проигравшие дети обрекаются на смерть. Если просто игры - сильные не стесняются быть жестокими и грубо заявляют о своих правах. Делай, как я велю, или плохо будет.

Существенное снижение ставок ничего не меняло в отношении Боба к таким насильникам. Он просто отходил, без жалобы, но запоминал тех, кто тут явно верховодил. Нет, у" него не было желания потом отомстить им, да и избегать их он совершенно не собирался. Просто запоминал тех, которые действовали особенно грубо, на случай, когда подобная информация может оказаться важной.

И вообще, не надо давать своим эмоциям брать верх. Эмоциональность отнюдь не помощь в выживании. Важно другое: как можно больше узнать, проанализировать ситуацию, выработать на этой основе линию поведения, а затем решительно приступить к делу. Узнавай, думай, выбирай, делай. А места для "чувствуй" тут нет. Нет, чувства-то у Боба, конечно, есть.

Но он просто отказывался думать о них, полагаться на них или позволять им влиять на его решения, когда на кону стояли большие ставки.

- Он еще меньше, чем был тогда Эндер…

Опять. Опять то же самое. Боб уже устал слышать одно и то же.

- Не смей говорить мне об этом hijo de puta, bicho «шлюхино отродье, страшилище (исп.).»!

Боб так и подскочил. У Эндера есть враг. Когда Боб его обнаружил, он удивился: как это парень, который имеет самые высокие баллы, может вызвать другие чувства, кроме восхищения? Кто же так сказал? Боб подобрался к группе беседующих, откуда прозвучали эти слова. Снова тот же голос. И еще раз. Теперь Боб понял: вот этот самый и назвал Эндера hijo de puta. На форме этого парня изображен силуэт какого-то зверя вроде ящерицы, а на рукаве - треугольник. Ни у кого из других ребят треугольников не было. И все смотрели на него.

Капитан команды?

Бобу нужна информация. Он потащил за рукав мальчика, стоявшего рядом.

- Чего тебе? - недовольно спросил мальчик.