Книга Принцесса и призраки - Даниэль Брэйн

Остался последний пролет, дальше коридор, а затем — отец Питер, который мне скажет, в чем я права и в чем ошибаюсь. Или не скажет, и у меня появятся основания работать открыто. Я развернулась и еще до того, как осознала вопль индикатора, увидела, как белая фигура, повисшая в воздухе, преградила мне путь.

Глава двадцать вторая

Обратная тяга, вот как называется то, что здесь произошло. Или нет, но термин я смогу уточнить, когда придет время.

Возгорание пошло от проводки, которая ведет от разлома до самого громоотвода, а я не удосужилась спросить, где именно был очаг. Где-то там заземление пересекалось с проводкой и с печатями на разломе, и однажды неграмотная схема не выдержала. И пока пожарные тушили огонь на первом этаже — или выше — кто-то открыл дверь сюда, и все рвануло. Пожарные? Скорее, это был князь, Винсент Ланарт, потому что профессионалы не допустили бы такую ошибку. Хотел проверить, возможно, и вышло все только хуже. Что говорил Руди? «Замок тогда знатно горел». Вне всяких сомнений.

Вот тогда складывается все как нужно, и не в том причина, что мне кто-то сознательно лгал, просто не озвучивал то, что ему и так было известно. А что детали необходимо сказать мне — но кто я такая, обычная секретарша, приехавшая на замену, ведь так?

Удивительно, что замок устоял.

Сущность висела на расстоянии вытянутой руки, я выключила звуковой сигнал, но ей было плевать на все. И если можно так выразиться — она наблюдала за мной.

Если она нападет, мне придется туго. У меня под ногами ступени, с которых отвратительно будет лететь. А если я останусь жива, то смогу с полным правом давать показания, что эта сущность в состоянии оказать физическое воздействие.

Кристиан описал ее почти правильно. Разве что я смогла разобрать лицо — у сущностей нет лиц в полном понимании это слова, но они со временем приобретают черты, схожие с человеческими.

Этот призрак был невероятно стар. Он покинул разлом примерно тогда, когда возник замок Ланарт, и впитал в себя поколения. Я различила тень — будто нос, впадины глаз, очертания губ. У сущности нет признаков пола, но эта была похожа на женщину.

Я медленно тянула руку к экстерминатору. Тот случай, когда либо я, либо призрак. Переживший с десяток войн, сотни катаклизмов, не один кровавый бунт в Керриге, бессчетное количество королей, он погибнет сейчас от моей руки. И мне было его даже жаль.

Он ничему не свидетель. Ни истории, ни эпохам. То, что возникло несколько столетий назад и живет в этом замке. Я явилась на чей-то зов и готова его низвергнуть.

Я дотянулась до экстерминатора прежде, чем призрак вздрогнул и отлетел, но мне это было на руку. Он начнет нападать, и я подам напряжение. Сущность рассеется и никогда не вернется, но напряжение должно быть максимальным.

Экстерминатор включался бесшумно, но случилось то, чего я предвидеть никак не могла. Сущность растаяла, словно не было, и лишь индикатор дергался, ловя остаточную сильную активность.

Я смогла нормально вздохнуть. Не с облегчением, это чувство было бы преждевременным, сущность может напасть в любой момент. Но она не стояла у меня над душой, уже за это ей можно было сказать спасибо.

По моему виску бежала капелька пота. В одной руке я держала телефон, в другой — экстерминатор, и утереть ее не могла. Нужно было возвращаться к отцу Питеру, пока телефон еще давал свет.

Удивительно, но я вернулась без происшествий.

Отец Питер колдовал над печатями, но уже не молился, так что никакая совесть меня не грызла.

— Я видела его, — негромко сказала я. — И он телесный и различимый.

— Вот как? — без особого интереса отозвался отец Питер. — Ему много лет?

— Столько же, сколько замку, я полагаю. Легенда, если выкинуть то, что это покойный князь, все же не врет?

Отец Питер с кряхтением поднялся на ноги, обстоятельно отряхнулся, затем повернулся ко мне.

— Вы поняли, что это был за пожар? — спросил он. — Вы видели следы копоти на стенах… Комнату с призраками тоже нашли?

Я кивнула.

— Нет-нет, это не недоверие, Меган. Я хотел, чтобы вы сделали выводы, — он покачал головой. — Говорят то, что могут произнести, особенно когда дело касается таких людей, как Ланарты.

— Вы хотите сказать, что тот пожар был поджогом?

Я спросила наугад первое, что пришло в голову. Поджечь замок так, чтобы в итоге получилась такая картина пожара, наверное, крайне сложно, но и поджечь картины — сколько здесь не только тайн, но и игры слов! — тоже мудреная штука. Так, что сгорели холсты, но все остальное осталось нетронутым.

— Капитан допустил, что это так, — покивал отец Питер. — Вы решили, что загорелась проводка — это официальная версия, и здесь, на разломе, и где-то выше, так?

Я тоже кивнула. Решила, да.

— Разве нет?

— Возгорание пошло отсюда. Как вы понимаете, напряжения в печатях для этого недостаточно.

— Кто-то хотел открыть разлом?

— Пиромания обычно проявляется у детей и подростков, — поведал отец Питер. — Нейрохимические предрасположенности…

— Вот дерьмо.

Князю было всего семнадцать лет, и он отлично себя проявил. О природе пиромании, как и о других психических отклонениях, я знала преступно мало. Это была вообще не моя сфера.

Но это не политика и не экономика. Где-то в чем-то мне повезло, если можно назвать такое дело везением. Его не впишешь в свое резюме, мои отчеты по нему закроют под специальными грифами, а Дину сделают пару внушений, чтобы не слишком трепал языком.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Здесь все в порядке? — я вспомнила, зачем пришел сюда отец Питер, и он с улыбкой кивнул, а затем вынул у меня из онемевшей руки телефон. Экстерминатор я, очнувшись, прикрепила обратно на пояс.

— Он болен и не собирается лечиться, — я забрала у отца Питера телефон. — И он опасен.

— Думаю, нет, и Кристиан, даст Создатель, миновал эту… предрасположенность. Больше такого не повторится. Я верю в это, по крайней мере.

Отец Питер легко подтолкнул меня к лестнице.

— Может, он хотел открыть разлом? — неуверенно предположила я. — Загнать туда эту сущность? Она не напала на меня, хотя и могла.