Книга Firefly. Поколения - Тим Леббон

– Верно, – сказала Ривер. – Я надеялась, что это ты. Меня зовут Ривер. Я разбудила тебя своей песней. Ты слышал меня? Я пела свою песню, но мне кажется, что она и твоя тоже.

Сайлас уставился на нее и медленно сел, упираясь рукой в платформу. Он посмотрел на Мэла и Зои, затем снова на Ривер. Его глаза были стеклянными, взгляд ни на чем не фокусировался.

– Ривер? – спросил он.

– Это я. Так меня зовут… Сайлас. – Ривер с улыбкой кивнула, словно заново пробуя имя на вкус. – Сайлас. – Она провела пальцами по его шее, по распухшим ранкам в тех местах, где в него вставляли провода или трубки. – Я это знаю. – Она коснулась своей шеи, потрогала бледные следы от шрамов. – Ты – такой же, как и я. Мне рассказали про тебя в Академии. Ты был историей, мифом, легендой. Ты – первый, кого они сделали таким, как мы. Первый случай, когда все пошло не так.

– Все пошло как надо, – ответил Сайлас. – Я бодрствую. И я жив.

– Да, как и я.

– А может, я все еще сплю. – Сайлас встал, оттолкнувшись от платформы. – Я так долго спал – много лет, десятилетий или даже дольше. Возможно, я все еще здесь.

Где-то в глубинах корабля вдруг раздался мощный удар, отозвавшийся дрожью в ногах Мэла. Затем второй, третий, и наконец послышалось прерывистое, заикающееся гудение включающейся техники. Зои, похоже, запаниковала, и Мэлу тоже на миг показалось, что в комнате снова активировалась система обороны. Но это было что-то другое.

– Кейли? Решила поиграть с чем-то запрещенным? – спросил Мэл.

– Только не я, – ответила Кейли.

– Есть идеи насчет того, что сейчас происходит?

– Возможно, включилась местная система жизнеобеспечения. Или разогреваются корабельные двигатели. Чтобы понять, в чем дело, нужно быть там, на месте.

– Туда мы не пойдем, – сказал Мэл. – Мы уходим. С новым пассажиром.

– У нас еще один пассажир? – спросил Джейн.

– О, Джейн, он тебе понравится! – воскликнула Зои.

– Я чувствую себя таким живым, – повторил Сайлас. Он медленно повернулся кругом, и в комнате вспыхнул яркий свет – под высоким сводчатым потолком и ниже, ближе к полу. Сайлас снова задрожал, а его улыбка сменилась гримасой страха. Он развел руки в сторону, и Ривер крепко его обняла.

– Это он! – воскликнула Зои. – Он сорвал все провода и трубки, но почему-то все равно подключен к кораблю.

Мэл не мог с ней не согласиться. Когда Сайлас поворачивался, вся техника в комнате включалась, словно он оживлял ее своим взглядом. «Это связано с его пробуждением, – подумал Мэл. – Возможно, даже включились какие-то защитные системы».

– Он напуган, – сказала Зои.

– По-моему, он блефует, – ответил Мэл и пожал плечами, заметив недоуменный взгляд Зои. – Я играю в карты. Умею читать по лицам.

– Он просто сбит с толку, – сказала Ривер.

– Как ты меня нашла? – спросил Сайлас.

Мэл хотел остановить Ривер, но не успел.

– Мы шли по карте, – ответила она.

– Карта… – Сайлас еле заметно улыбнулся, но вдруг нахмурился и обмяк в ее объятиях.

– Я тебе помогу. Моя песня тебя вылечит.

– Хоть с песнями, хоть без, но это придется делать на ходу, – сказал Мэл. – Альянс уже рядом.

Ривер, похоже, наконец поняла, что медлить нельзя. Она взяла Сайласа за руку и потянула его прочь от платформы и криокамеры, которая когда-то была его домом. Поначалу он упирался, но, сделав несколько неуверенных шагов, пошел ровнее. Под его босыми ногами хрустели обломки, но он, видимо, этого не замечал. Вдруг остановился и закачался. Ривер подхватила его под руки.

Когда Мэл поймал взгляд Сайласа, то понял, почему тот напоминает ему Ривер. Его взгляд был слегка растерянным, но в глубине глаз светились такие знание и мудрость, что все вокруг него казались маленькими детьми.

Мэлу это совсем не понравилось.

Сайлас и Ривер добрались до открытых дверей, и Мэлу понадобилось все его самообладание, чтобы не вздрогнуть. От Сайласа исходил холодный, затхлый запах, и он излучал силу, мощь, не соответствовавшие его внешней слабости.

Они выбрались из комнаты и двинулись в сторону «Серенити», Зои шла впереди, Мэл замыкал процессию, а между ними оказалась Ривер, поддерживавшая Сайласа. Все казалось Мэлу запутанным и тревожащим; он пытался понять, что именно изменилось и что так сильно его пугает. Только когда они добрались до маленькой комнаты отдыха, где лежали останки двух беспилотников, он наконец понял.

Корабль уже не был мертвым. Сайлас проснулся, а вместе с ним проснулся и «Сунь-цзы».

Мэл невольно подумал о том, что ни одно из этих событий не должно было произойти.

10

Мы просыпаемся оттого, что кто-то нажал кнопку звонка на домофоне. Это необычно. Нас разбудили раньше, чем всегда; мы сидим и смотрим по сторонам – сбитые с толку, заторможенные, невыспавшиеся. Размеры нашей комнаты кажутся слегка измененными, цвета и формы – несинхронизированными с реальностью. Мы чувствуем, как сон уходит прочь и его место занимает действительность. Мы откидываем одеяло и встаем на холодном полу.

Звонок звенит снова. Одна из нас кричит в ответ и подходит к двери. Тот, кто нажимает кнопку, никогда не войдет без нашего разрешения, и мы всегда аккуратно закрываем дверь и запираем ее на три замка изнутри. Почувствовать нервное напряжение в безличном электронном звуке невозможно, однако оно там есть, словно этот звук – испуганный выдох или бессмысленный треск невысказанных, нежеланных слов.

Мы открываем дверь. На пороге стоит мичман – человечек в форме Альянса. Когда дверь открывается, он делает шаг назад, хотя уже много раз видел и обслуживал нас. Его зовут Стеннард.

Мы не любим, когда нас будят раньше обычного. Это нарушает ритм, а ритм управляет нашей жизнью. Мы просыпаемся, мы едим, мы ждем, мы спим, и так продолжается уже много лет. Иногда нам дают задания, которые нарушают нашу повседневную жизнь, и тогда какое-то время мы дышим другим воздухом или находимся в каком-то новом месте. Но мы устроены так, что скука нас не беспокоит. Мы существуем для того, чтобы находиться здесь и быть готовыми к тому, что произойдет немыслимое.

Ожидание порой утомляет, однако альтернатива ему гораздо хуже.

Стеннард выглядит более нервным, чем следовало бы, думаем мы, и когда он переводит взгляд от наших рук в синих перчатках к нашим лицам, мы видим, что его пугает не только наше присутствие. Стеннард пришел с тревожной вестью.

– Он восстал? – спрашиваем мы. Это первая мысль, которая приходит к нам в голову. Она всегда первая.

– Нет, – отвечает Стеннард, нахмурившись. – По крайней мере, мы так не думаем.

– «Не думаем»? Думаем здесь мы, а ты и тебе подобные – работаете. Зачем ты разбудил нас?