Книга Огонь ведьмы - Джеймс Клеменс

— Мой брат! — только и смогла произнести она, показывая в сторону Джоака.

Однако маленькая женщина оказалась достаточно сильной и сумела поднять Элену на ноги.

— Ни'лан! — крикнул воин, который опустился на одно колено, направив меч в сторону темной фигуры. — Уведи ее в безопасное место!

Женщина по имени Ни'лан положила руку на плечо Элены и что-то зашептала ей на ухо. Эти слова, больше похожие на тихую песню, были едва слышны, но сумели пробиться сквозь туман, застилавший сознание Элены. Они напомнили ей слова, которые шептало дерево-Старик в саду. Элена обнаружила, что песня маленькой женщины освободила скованные ноги, и позволила увести себя подальше от схватки.

Ни'лан увела девушку за фургон. «Быть может, это она и есть?» — подумала нифай. Она пела в ухо девушки слова, которые должны были очаровывать разумы людей. Ни'лан отвела прядь рыжих волос от лица девушки и посмотрела в зеленые глаза. «Так это правда?»

Когда девушка оказалась в безопасности, Ни'лан выглянула из-за фургона. Эр'рил поднялся на ноги, а темный маг сжался от прикосновения меча. Воин не давал магу ускользнуть, но они оба наблюдали за схваткой между скал'тумом и горцем.

Крал яростно атаковал, его мощные удары шли один за другим. Однако всякий раз чудовище защищала толстая кожа. Кралу так и не удалось пробить ее.

Несмотря на то что топор отскакивал от тела чудовища, Ни'лан заметила, что скал'тум еще не оправился от первого ранения. Он берег раненую лапу, защищая крыльями бока.

— Заставь его выйти на свет! — крикнул горцу Эр'рил. — В тени он неуязвим!

Крал сделал ложный выпад, изменил направление движения, и вскоре скал'туму пришлось отступить в сторону залитого солнцем квадрата. Однако монстр понял, какая ему грозит опасность, и стал наносить ответные удары. Черные когти его здоровой лапы попытались достать Крала, и горец отскочил назад. Благодаря быстроте и ловкости Крал сумел избежать ранения, но чудовище отвоевало немного пространства, теперь оно снова находилось в тени.

Скал'тум обрел уверенность и, испустив удовлетворенный крик, продолжал атаковать Крала. Казалось, он играет с горцем. Вскоре они поменялись местами. Горец заметно вспотел, шаг за шагом отступая к свету, ему уже не хватало воздуха, он задыхался.

Монстр победно расправил свои шершавые крылья и бросился вперед, готовясь нанести решающий удар.

Ни'лан испуганно поднесла ладонь ко рту.

А Крал с неожиданной быстротой выскочил на солнце!

Чудовище подошло к квадрату солнечного света и зашипело. Однако оно не переступило границы и принялось кружить возле горца.

— Сейчас-с тебе некуда бежать, маленький человечек, — со смехом прошипел скал'тум.

Ни'лан сообразила, что скал'тум прав. Квадратный островок света со всех сторон окружала тень, в которой его поджидало чудовище.

Крал отчаянно озирался в поисках решения.

Ни'лан лихорадочно думала, чем ему помочь. Если горец погибнет, Эр'рил окажется между повелителем ужаса и темным магом. Этого нельзя допустить! Она повернулась на одном каблуке и схватила жестяную крышку от бочки с огурцами. Перебравшись туда, куда били солнечные лучи, она поймала блестящей крышкой отражение и направила солнечный зайчик в морду скал'тума.

Чудовище завыло и попыталось избежать воздействия солнца. Однако Ни'лан все время поворачивала крышку так, что отраженный луч падал на скал'тума.

Крал тут же сообразил, что происходит, и с яростным криком бросился в атаку. Он нанес мощный удар, который пришелся в шею. Оказавшаяся на солнце кожа потеряла защиту черной магии, и топор вошел в тело.

Чудовище отшатнулось, и топор вышел из раны. Скал'тум прикрыл шею рукой, но река черной крови потекла между когтей. Раскачиваясь на слабеющих ногах, чудовище попыталось расправить крылья, но рухнуло вперед, прямо под солнце, и его отвратительная кровь зашипела на камнях.

Крал шагнул к упавшему скал'туму и поднял над головой топор.

Эр'рил не смотрел, как великан заканчивает схватку с монстром. Он обратил все свое внимание на темного мага. Черные одеяния старика вызывали омерзение. Как мог этот человек отдать себя во власть темной магии, отравившей землю его родины? Эр'рил чувствовал, как кровь закипает от гнева, какого он не ощущал уже долгие столетия. И обнаружил, что это не такое уж неприятное чувство.

— Твой любимец мертв, маг! — бросил он согбенному старику. — Отпусти мальчика, иначе тебя ждет та же участь.

Не поднимая капюшона, маг обошел юношу и оперся на свой посох, словно смертельно устал.

— Ты вмешиваешься в вещи, которых не понимаешь, — ответил старик.

Затем поднял правую руку, так что стал виден ее обрубок. Тени со всех сторон метнулись к нему и потекли по плащу к руке. Мрак запульсировал на месте исчезнувшей кисти, казалось, там расцветает черная роза. Прямо из культи, рожденный тенями, вырос эбеновый кулак.

— И ты угрожаешь мне тем, чего не в силах исполнить, — добавил он.

Эр'рил прищурился:

— Так испытай меня.

Темный маг разжал черный кулак. Появились пальцы, втягивающие в себя свет.

— В последний раз говорю: отдай мне девчонку. Ты не знаешь, кто она и что она такое.

— Я отказываюсь выполнять твои приказы, подлый старик. — Эр'рил поднял меч, но не стал пускать его в ход, опасаясь задеть застывшего юношу.

Дисмарум переложил посох в кулак. Мрак перетек на серое дерево, и посох стал чернее ночи.

Когда Эр'рил приготовился к схватке, маг положил свою здоровую руку на плечо юноше.

— Не трогай мальчика! — закричал Эр'рил и бросился вперед, полный решимости помешать магу причинить юноше вред.

Вдруг старик откинул голову назад, капюшон упал на плечи, и воин увидел лицо своего противника. Их глаза встретились, и сердце Эр'рила упало. Нет! Он остановился. Этого не может быть! Меч опустился, клинок звонко ударил по камням мостовой.

Старик в плаще поднял посох и ударил им по камням, оттуда вздыбился черный смерч и поглотил мага и юношу. Из тени послышался голос темного мага:

— Эр'рил, неужели столетия так ничему тебя и не научили?

В то же мгновение вихрь теней исчез, словно погасло темное пламя. На том месте, где только что находились темный маг и юноша, осталась лишь пустота.

Эр'рил опустился на колени, у него за спиной отчаянно закричала девушка.

Однако Эр'рил едва ее слышал. Перед глазами у него все еще стояло лицо старика. Оно было хорошо ему знакомо: тот же сломанный нос, неровные скулы, тонкие губы. И наконец, обрубок правой руки.

Он вспомнил мужчину, стоявшего много столетий назад рядом с его братом в восковом круге — в ту ночь, когда был создан Кровавый Дневник.