Книга Атрибут власти - Чингиз Абдуллаев

Карл улыбнулся и включил диктофон.

— Алло, говорите, — повторил голос в трубке.

— Слушайте меня внимательно. — На пленке уГельвана был записан голос мужчины, говорящего с характерным кавказскимакцентом. Его нашли в Швейцарии, где и попросили сказать несколько фраз вдиктофон.

— Кто это говорит? — спросили в Москве.

Тут в записи была сделана пауза. Предполагалось, чтособеседник может задать похожий вопрос. Гельван прижал телефон к диктофону,увеличил громкость.

— Деньги нужно передать нашему представителю вТаллине, — пошла дальше запись, — он будет ждать вас в отеле «Виру» всубботу, двадцать шестого, в двенадцать часов. В руках у вас должна бытьроссийская газета. Этот человек ничего не знает и с нами не связан. Но если выпопытаетесь его задержать, мы сразу узнаем об этом. Он передаст вам нашуполитическую программу, с которой мы требуем ознакомить телезрителей вашегоканала.

Карл выключил диктофон.

— Подождите, — раздалось в телефонном аппарате.Наверняка это был сотрудник спецслужб. — Мы должны иметь гарантии, чтоАбрамов жив. Как вас найти?

Гельван отключил телефон. Затем посмотрел по сторонам.Кажется, все спокойно. Теперь надо вынуть сим-карту, выбросить аппарат. Пройдядва квартала, уничтожить и сим-карту. Он сделал все, как ему велели. И черезчас с небольшим уже входил в свой «СВ».

На этот раз его сосед по купе, высокий пожилой мужчина летшестидесяти, почему-то все время стоял в коридоре. Карл удобно устроился, сразупопросил постельные принадлежности и заснул, так и не догадавшись, почему егососед по купе не хотел сидеть рядом с ним. От Карла Гельвана нестерпимо неслочесноком и маринованными баклажанами.

Россия. Москва. 24 февраля, четверг

В этот день президенту сообщили, что подозренияподтвердились — в городе действительно действует группа террористов, нанятаяолигархами для его физического устранения. Услышав это, президент невеселоусмехнулся. Конечно, чего-то подобного следовало ожидать. Его враги трусливы инепоследовательны, но, убедившись, что он твердо намерен с ними бороться,решили нанести упреждающий удар. И единственное, что смогли придумать, —это убрать человека, объявившего им войну.

Люди не глупые, они поняли, что система, которую он пытаетсявыстроить, — сильное государство с жесткой вертикалью власти, способноеотторгать вмешательство вот таких олигархов, стоящих вне закона и над властью.Губернаторы уже не зависят от их поддержки и денежных вливаний, они теперьназначаются из Центра. В депутаты стало невозможно проводить нужных людей. Отныневыборы в Государственную Думу проходят исключительно по партийным спискам, идепутаты-одиночки, так легко становившиеся добычей крупных компаний инуворишей, уже не могут попасть в парламент.

У олигархов выбита почва из-под ног. Больше им не влиять направительство, не диктовать свои условия. Отныне и всегда принимать решениястанет аппарат главы государства, превративший даже правительство в чистотехнический орган. Разумеется, на этом фоне последней надеждой все-таки выжитьв этой стране у олигархов может быть только уничтожение главы государства. Ихзадача — не дать ему укрепить власть до такой степени, чтобы он мог передать еесвоему преемнику.

В преемники ему почти единодушно определен нынешний министробороны, бывший генерал первого главного управления КГБ СССР. Хотя всепонимают, что в кадровом резерве президента есть и нынешний глава парламента,бывший министр внутренних дел. Обоих этих политиков отличают такие качества,как порядочность, независимость от любых олигархических групп и от семьи бывшегопрезидента, личная дружба с нынешним главой государства. Оба —«государственники», верные его единомышленники и тоже выходцы из спецслужб,люди проверенные, осторожные, выдержанные, сумевшие остаться кристальночестными во времена диких перемен. Словом, похожи как близнецы. Смущает одно —они добросовестные исполнители, среди них нет харизматического лидера, каковым,впрочем, нельзя было считать и его самого.

Президент со злостью подумал, что, намереваясь устранитьего, олигархи надеются таким образом подготовить ситуацию внутри страны длясвоего возвращения. Им мало тех миллиардов долларов, которые они незаслуженнополучили в девяностых годах, когда нефть стоила в четыре, в пять раз дешевле,чем теперь, у государства были огромные долги, а золотовалютных резервов почтине существовало. Дефолт девяносто восьмого был почти вынужденнойнеобходимостью. Но как все сильно изменилось за последние годы! Золотовалютныйзапас сейчас уже превышает сто миллиардов долларов. Был создан особыйстабилизационный фонд, куда перечислялись дополнительно десятки миллиардовдолларов. Несколько лет подряд бюджет государства исполняется с большимпрофицитом, — доходы намного превышают расходы. И наконец, в странепоявилась та самая стабильность, о которой в девяностые годы, когда всеразворовывалось и разваливалось на глазах, можно было только мечтать.

Президент имел точные сведения о масштабах трагедии,постигшей его страну. Даже последняя Отечественная война, такая страшная иразрушительная, нанесла в два раза меньше ущерба, чем непродуманные реформы иразвал государства в начале девяностых. Это были конкретные цифры, которые онзнал. И воспоминания об этих потерях делали его бескомпромиссным и решительным.

Будучи человеком смелым, он не боялся этих неизвестныхтеррористов, как не боялся летать в охваченные войной южные районы страны,спускаться на подводной лодке, подниматься за облака в кабине истребителя. Нопрезидент хорошо знал и свои недостатки. Он не был публичным политиком, необладал харизматическими чертами трибуна, вождя, не понимал светских приемов,не умел облекать свои речи в дипломатически выдержанные спичи. Но система,которую он выстраивает, и не предполагает во главе какого-то общепризнанноголидера или нового идола. Это система современного полудемократическогогосударства.

Когда несколько лет назад он принимал страну, все былоиначе. Да и сам он тогда был немного другим. Даже будучи директором ФСБ ируководителем правительства, не представлял истинных масштабов развала страны,всех трудностей, с которыми ему придется столкнуться.

Между тем сказывались последствия августовского дефолтадевяносто восьмого года, отсутствие золотовалютных резервов, недоверие западныхпартнеров. На юге бушевала настоящая война, в столице произошли невиданные посиле трагедии террористические акты, направленные против гражданскогонаселения. Это случилось еще до одиннадцатого сентября, когда пассажирскиелайнеры протаранили башни Международного торгового центра в Нью-Йорке. И в тупору никто даже не мог предположить, что взрывы домов в Москве с мирно спящимив них людьми — предвестники нового века, в котором терроризм захлестнет весьмир.

Российские чиновники уже ничего не боялись. В правительствесуществовали властные группировки, враждующие между собой. Олигархи цинично инагло вмешивались в политическую жизнь страны, диктуя новые законы длязадыхающегося государства. По-существу, их деятельность была выведена за рамкисудебно-правовой системы страны. Царила неслыханная преступность, лидерымафиозных кланов отстреливали друг друга прямо на улицах.