Книга Виноградные грёзы. Книга 2 - Джулия Романтик

В этот вечер Соф ничего не требовала, не истерила, не обвиняла меня в том, что я взял ее на проклятую вечеринку. Странно, я был готов выслушать претензии и капризы, это же Софи, я ее отлично знаю. Оказалось, нет. Что-то произошло в Нью-Йорке? Софи поняла: потеряет меня, если будет вести себя как дрянь?

Штерн попросила включить обогреватель и оставить ее одну. Но оставлять ее ни в коем случае нельзя, непривычно тихая она, кроткая.

Тогда почему я для приличия посидел немного и сорвался назад, в клуб? Почему мне есть дело до Ари, когда она с Джерадом? Я обещал… Шону, себе… Обещал. Часто ли ты сдерживаешь обещания, Рэтбоун?

Я попросил водителя припарковаться у поворота и собирался закурить, когда из клуба вышла девушка. На улице ливень, барабанящий каплями по асфальту, а она без зонта и собирается идти пешком. Ари. Из всех, кого я знаю, так может поступить только Ари. Я потянулся к дверце машины – привычка помогать, оберегать, быть рядом. Но убрал пальцы. Ари мокла под дождем, я наблюдал. Шон прав. Я и Ари должны оставить позади всё хорошее и всё плохое. А должны ли?..

Должны. Хотелось выбежать на улицу, но вместо этого я назвал водителю адрес и такси проехало мимо тротуара, по которому шла Аристель – Ариэль, – чуть не обрызгав девушку ледяной водой из лужи.

Не засну сегодня, поэтому попросил остановить у студии звукозаписи. И только гитара поймет меня в эту ночь.

Ари

Промокшая до нитки я вернулась домой в третьем часу ночи. Ни в одной из комнат не горел свет. Я стянула мокрую одежду, приняла душ и переоделась в сухие вещи. Знобило. В холодильнике пицца, я засунула ее в микроволновку и направилась в спальню.

Внутри меня всё дрожало – предстоит серьезный разговор. Пара глубоких вдохов и резких выдохов, потом я зашла в комнату.

Милая картина: Джерад лежит на кровати, смотрит футбол по ноутбуку и пьет пиво. Обычный субботний вечер.

– Я разогрела ужин, – голос дрогнул, и я убежала на кухню.

Андерсон пришел через пять минут. Теплые руки легли мне на талию, я почувствовала губы на своей щеке, потом шее. Мурашки на сей раз неприятные.

Я вспомнила Джерада, с которым познакомилась – не влюбленного в меня друга Стивена. Джер презирал его новую девушку-фанатку, мечтал избавиться от нее. Неужели я ошиблась? Неужели история, логично объясняющая поведение Джера, – фальшивка? И настоящий Джерад Андерсон – мерзкий, циничный…

Он был нежен: целовал, обнимал, шептал что-то ласковое. Но я не знала, как реагировать. В итоге мужчина хмыкнул, сел на стул и принялся за кусок пиццы. Я осталась у кухонной тумбы. Есть совсем не хотелось.

Когда Джер поел, то направился в комнату.

Я схватила его за руку.

– Ты не хочешь ничего сказать?

– Что? – Джерад взял со столика пачку сигарет. – Не стоит ходить под дождем без зонта и в кедах? Или я должен был помешать тебе устроить цирк? «Убирайся, Джер, ты слишком спокоен!» Идем на лестницу, покурим.

Я не сдвинулась с места, а Джерад пошел к входной двери, сдернув с крючка куртку. Мне ничего не оставалось, как пойти за ним, прихватив кардиган и шапку. Впервые за время наших отношений мне не хотелось возвращаться обратно.

– В клубах я провел полжизни и сто раз видел девочек с передозом, – спокойно пояснил Джерад, облокотившись о стену подъезда. – Не повезло твоей подруге, что делать? Вслед за ней? – закурил с наслаждением. – «Смерти не нужны причины, ей достаточно просто повода. Смерть – это пустота. Разве может быть причина у пустоты?»11

Я поперхнулась возмущением. Когда-то он признавался Асоль в любви…

– Она умерла, Джерад!

– И что? – он зажал между зубами сигарету. – Что дальше, Ари? Ты не хуже меня знаешь – произошел несчастный случай. Мы не виноваты. – И беспечно улыбнулся.

Меня затошнило от его ухмылочки.

– Иди сюда, хочу тебя обнять. – Я осталась стоять на месте и Джерад, театрально вздохнув, отвернулся. – Нет? Жаль.

Сероватый дым поднимался вверх, оседая на стенах подъезда.

– Умерла девушка, которая любила тебя! Где твое сердце, Джерад?!

– У железного человека, – не отрывая взгляда от запачканного пылью и грязью окна, отозвался Андерсон. – Ему нужнее.

– Сволочь! – Толкнув Джерада в плечо, я закричала громче: – Бездушный! Это ты виноват! Мы виноваты! Виноваты!

Скрипнув зубами, Джер выпрямился в полный рост. Когда он не сутулился, то казался выше и опаснее. Джерад стоял близко, я чувствовала его сердцебиение. В болотных глазах мелькнуло что-то недоброе. С минуту он молчал, докуривая сигарету.

– Это ты так думаешь, – спокойно пояснил Джерад, затушив окурок в пепельнице. Боже, мы все, Асоль, я – как сигареты для него: покурил и без сожаления выкинул. Не удивлюсь, если окажусь такой же игрушкой. Но у меня остался выбор? Разве у меня хоть что-то осталось? – Я считаю смерть Асоль несчастным случаем, – тем временем объяснил Джерад. – Ты думаешь, она умерла из-за твоих слов? Или наших с тобой отношений? Нет. Она умерла, потому что была наркоманкой, вот и всё.

– Ты ее убил, – рыдания вот-вот вырвутся наружу, я прерывисто дышала. – Ты. Не нужно было вообще говорить ей, что влюблен. Разыгрывать комедию, дабы быть ближе ко мне, – передразнила я его грустный тон, каким он рассказывал мне причины интрижки с Асоль. – Разве ты не понимаешь, если бы ты изначально не вел себя как ублюдок, мучаясь от чувств и мучая других, она была бы жива?!

– Ари…

– Нет, – я попятилась назад. – Мы. Мы ее убили! Она была моей подругой! Ее больше нет… – Всё. Истерика. – Мы, Джерад! Лгали ей, сторонились, а потом огорошили новостью, оба предали ее. Ты и я!

Перед глазами плыло, я старалась выровнять дыхание, но задыхалась. Попятилась, споткнулась о собственные ноги и упала. Бедро пронзила резкая боль, спровоцировав слезы – боль физическая и моральная смешались в ядовитый коктейль.

– Как ты мог! – кричала я, вскочив на ноги. В сине-зеленом подъезде его силуэт: высокий, статный, зловещий. – Ты! ТЫ сказал мне, что она ушла подумать, и она вернется. Но она не вернулась! Асоль умерла! Я должна была пойти за ней, ТЫ должен был пойти за ней… Мы оставили ее одну!

– Успокойся, – голос Джерада звучал непривычно высоко.

– Умерла… Асоль умерла! – Я захлебывалась слезами. – Ее нет!

– Успокойся!

До меня не сразу дошла боль. Физическая, ощутимая. Не в бедре, выше – на лице. Через мгновение левая щека пылала, а Джерад хмурил брови и тер свою ладонь. Он. Ударил. Меня. Я и не заметила, как перестала плакать. И чувствовать что-либо помимо отвращения к Джераду Андерсону.

– Извини, – сухо кинул он. – У тебя началась истерика. Я думал успокоить…