Книга Император мира - Владимир Марков-Бабкин

– Иными словами, решили смахнуть с шахматной доски все фигуры, понимая, что партию проигрывают?

– Это очень меткое сравнение, благодарю вас, ваше величество.

Министр иностранных дел склонил голову.

– Что ж, возможно, так и есть. Что слышно из французских колоний?

– Пока ничего конкретного, государь. Местные губернаторы и командующие войсками большей частью выжидают, во многих местах усилили свое присутствие британцы и американцы. Очевидно, что готовятся к ситуации, когда придется брать ставшие бесхозными колонии под свою руку. Разумеется, под предлогом обеспечения порядка и до урегулирования вопросов власти в самой Франции.

Усмехаюсь.

– Разумеется.

Помолчав, интересуюсь:

– Что Ленин со товарищи?

– По поступившим сведениям, господин Ульянов вместе с группой политэмигрантов разных стран готовят проведение некоего «конгресса революционного интернационала», что бы ни скрывалось под этим наименованием. Мы продолжаем следить за ситуацией в Париже.

– Хорошо, Сергей Николаевич. Следите и помните, что эти господа вполне могут устроить что-то такое, от чего содрогнется весь континент. Вполне может быть, что все эти декреты о мире и революционной армии лишь прелюдия к чему-то куда большему.

Глава IX

Под знаком Марса

МОСКВА. ХОДЫНСКИЙ АЭРОДРОМ.

24 мая (6 июня) 1917 года

– Да здравствует Россия – империя героев!

Толпа восторженно взревела и замахала руками. Ажиотаж был велик, ведь все газеты уж второй день только и делали, что твердили об успешном окончании миссии, о поразительных результатах научной экспедиции в Сибирь, о героях-воздухоплавателях, которые преодолели тысячи верст, выполняя высочайшее повеление нашего горячо любимого государя императора Михаила Александровича!

Так что к часу заявленного прибытия дирижабля на Ходынский аэродром толпа стекалась буквально со всех сторон. Причем те же газеты сообщали даже о прибытии делегаций не только из окрестных городов, но даже из Петрограда.

Нужно ли говорить о том, что помимо праздной публики встречать экспедицию прибыли и значительные лица, включая ученых, военных и прочих важных персон. Ходили слухи даже о возможном прибытии самого государя императора. Впрочем, судя по наличию императорского штандарта на куполе Петровского путевого дворца, Михаил Второй был «дома», а это значило, что этот слух вполне мог иметь под собой реальные основы.

Маршин глядел на подплывающий к Ходынке красный дирижабль и думал о своем. Прошло уже два месяца с момента его мобилизации в ряды Русской Императорской армии и направления во вновь созданное конструкторское бюро. Задача, поставленная этой группе, с самого начала выглядела малореальной, а уж срок в месяц, обозначенный товарищем министра вооружений генералом Свиты его императорского величества герцогом Лейхтенбергским, и вовсе был невозможным. Нужно ли говорить о том, что из этой затеи ничего путного не вышло?

Нет, они работали как проклятые, практически прерываясь только на сон. Им действительно выделили подмосковную усадьбу «Знаменское-Садки» и предоставили все необходимое. Более того, все, что они требовали, им доставлялось в самые кратчайшие сроки. Но увы, создать массовый и мощный авиационный двигатель с указанными характеристиками, да еще и могущий быть производимым мощностями и силами российской промышленности, они, к сожалению, не смогли ни за месяц, ни за два. И зауряд-капитан Маршин не видел перспектив для кратчайшего и успешного завершения проекта, слишком многое стояло на пути к успеху этой затеи, включая неспособность имеющейся промышленной базы освоить такое производство в требуемых масштабах.

Судя по всему, это понимали и наверху. Во всяком случае, никаких разносов и упреков со стороны вышестоящего начальства не последовало, хотя Александр Тимофеевич этого всерьез опасался, зная обычную самодурственность российского чиновничества. Но нет, ничего такого. Наоборот, сегодня его вновь вызвал к себе герцог Лейхтенбергский и приказал готовиться к дальней командировке.

Что ж, задачи поставлены, хотя, откровенно говоря, Маршина эти самые «поставленные задачи» весьма озадачили, уж простите за тавтологию. Шутка ли, поехать в США в качестве эксперта в составе российской делегации, имеющей целью заключение обширнейших договоров на постройку в России ряда американских заводов, в том числе и заводов Форда, которые должны наладить в империи массовый выпуск легковых автомобилей и тракторов.

Отдельно была поставлена довольно странная задача. Мол, по имеющимся сведениям разведки, в США вот-вот начнется разработка новейшего авиационного двигателя мощностью в четыреста лошадиных сил. И нужно каким-то образом раздобыть сведения об этом проекте, а по возможности в течение месяца заключить договор на постройку в России тем же Генри Фордом завода по массовому (до тысячи двигателей в месяц!) производству этих моторов уже на российской территории. Причем якобы в Нижнем Новгороде уже готовят площадки под строительство всех этих предприятий.

Масштабность желаний руководства поражала. Откуда они знают о новом моторе? Откуда у них такая уверенность, что их миссия окажется успешной, что они уже готовят землю под новые заводы? А это само по себе было весьма удивительно. Маршин помнил времена своей работы инженером на автомобильном заводе АМО и ясно себе представлял всю ту волокиту, которая вечно сопровождала в России любое начинание. И это был еще частный завод господина Рябушинского, не скупящегося на взятки, а про казенные заводы и говорить нечего. Впрочем, нынешний председатель Совета министров генерал Маниковский показал себя жестким руководителем еще в бытность министром вооружений и военных нужд, да и, говорят, на должности начальника Главного артиллерийского управления он никому спуску не давал, но тогда, при Николае Втором, ему не давали толком развернуться.

Все поменялось уже при воцарении нового государя. Император Михаил Второй взялся за проведение обширнейших реформ в государстве, для чего давал самые широкие полномочия тем людям, которых, как Маниковского, выдвинул наверх, на самые высокие должности. Впрочем, можно сказать, что и судьба самого Александра Тимофеевича Маршина, ныне зауряд-капитана Русской Императорской армии, также изменилась самым решительным образом. Хотя если говорить положа руку на сердце, особых достижений у него пока не видно.

Остается лишь надеяться на то, что его поездка в Америку принесет Отечеству больше пользы. Разумеется, он там не один, в этой делегации, там помимо него достаточно специалистов в разных сферах, в том числе, как он обоснованно полагал, в сфере военной и промышленной разведки. Иначе откуда у начальства все эти сведения о будущем американском двигателе?

Вдруг Маршина толкнули со всех сторон. Крики восторга вернули его в реальность. Оказалось, что, задумавшись, он пропустил много важного и интересного. Дирижабль уже причалил к мачте и был опущен на землю. По летному полю двигались встречающие, и спешил занять свое место военный оркестр. Из гондолы самого дирижабля уже спускались члены экспедиции, встречаемые восторженным ревом собравшихся.