Книга Ладанка Жанны д'Арк - Наталья Александрова

Вспомнив недавнюю историю с взрывным устройством, я опасливо оглядела машину.

С виду все было в порядке, но это только с виду… техника сейчас шагнула вперед…

Вдруг я почувствовала, что ладанка снова стала теплой. От нее исходила спокойная уверенность, словно она говорила – можешь садиться в машину, тебе ничего не грозит!

И я отчего-то поверила – села на водительское место, включила зажигание.

Ничего не произошло – то есть машина не взорвалась, а мотор ровно и сильно заработал.

Я установила на навигаторе название «Куромяки». Умный прибор построил маршрут, и приятный женский голос проговорил:

– Через пятьсот метров поворот направо…

Скоро я выехала на Северное шоссе. Машин на нем было немного, и я ехала, не задерживаясь в пробках.

Прошло минут сорок, и на обочине промелькнул указатель:

«Куромяки – 3 км».

И голос из навигатора радостно сообщил:

«Через три километра – конец маршрута».

Дорога сделала поворот, и впереди показались неказистые домики, окруженные яркими осенними палисадниками. Чуть дальше виднелись мрачные бетонные корпуса. Должно быть, это та самая фабрика, принадлежавшая господину Реуту.

Тут я взглянула на приборы и увидела, что у меня заканчивается горючее.

Справа показалась автозаправка, над которой светилась яркая неоновая надпись «Кабриолет». Та самая заправка, где был выдан спрятанный в ладанке чек…

Я свернула к заправке, залила полный бак.

Тут из-за угла выскользнул сутулый мужичок в поношенном ватнике и приплюснутой кепке неопределенного цвета, подскочил к моей машине и принялся торопливо протирать лобовое стекло. Тут же из конторы вышел парень в униформе с надписью «Кабриолет» и рявкнул на самовольного мойщика:

– А ну, пошел вон!

Мойщик испуганно взглянул на него, перевел взгляд на меня. В его глазах была мольба. Я сунула ему купюру, и он тут же исчез. Работник автозаправки неторопливо подошел к моей машине и проговорил покровительственным тоном:

– Гоните его прочь! Он тут вечно ошивается, деньги клянчит. Я его гоняю, от греха подальше.

– Да вроде он безобидный.

– С виду-то безобидный, а того и гляди, украдет что-нибудь. Если вам нужно машину помыть, вы только скажите. Я это запросто, и денег не возьму, раз вы у нас заправились.

Парень вроде был с виду ничего себе – крепкий, аккуратный, фирменный комбинезон чистый и ладно сидит. Однако мне не понравилось, как он гаркнул на того мужичонку.

Сразу стало ясно, что вежлив парень только с клиентами, а слабого обидит запросто. И не накостылял он тому типу только потому, что тут была я.

Тут я осознала, что парик сбился набок, пока я возилась со шлангом, и поспешила в туалет. Когда вышла, почувствовала запах кофе, а парень махал рукой из-за стойки.

Вот слаб человек, не смогла я устоять и подошла, вспомнив, что ничего еще не ела.

С утра приехала хозяйка одной из сдававшихся комнат и развела жуткую грязь в коридоре, а на кухне завтракала Зойка со своими хулиганами. Раньше она делала это в комнате, поскольку в нашей кухне, как уже говорилось, принимать пищу можно, только когда требуется срочно похудеть, поскольку как только взглянешь на стены, пол и плиту – так пища тут же просится наружу. Теперь же Зойка переехала на кухню, потому что в комнате отдыхает Иван Федорович.

Вот интересно, он что – решил у нас навечно поселиться? Тогда для чего Зойке комната? Но утром мне некогда было касаться такого деликатного вопроса.

Пить кофе у стойки я все же не стала – уж больно внимательно приглядывался ко мне парень. Попросила наполнить термос и купила булочек. Пока он колдовал над кофеваркой, я решила кое-что выспросить.

– А корпуса за поселком – это фабрика «Рассвет»?

– Ну, когда-то была фабрика, но она давно уже закрылась.

– И что, теперь пустует?

– Пустует, конечно… правда, слухи разные ходят… – Парень смущенно усмехнулся.

– Какие слухи?

– Да так… ерунда всякая. Будто там по ночам какие-то огни горят и звуки разные: крики, вопли… Но вы сами понимаете – это все ерунда, бабские разговоры… – он смутился и торопливо поправился: – в смысле, женские…

Я расплатилась и поехала дальше.

Поселок был небольшой и явно не процветающий. Он состоял из нескольких десятков бревенчатых домов, давно нуждающихся в ремонте, и двух унылых блочных корпусов – на одном криво висела почти неразличимая вывеска «Дом культуры», в другом помещались аптека и почта.

На площади между этими корпусами стоял облезлый бетонный постамент, на котором когда-то стоял памятник. Самого его не было в наличии, но табличка на постаменте сообщала имя увековеченного – В. Ф. Вогулов.

Кто такой этот В. Ф. Вогулов, осталось для меня загадкой. Должно быть, какой-то местный пламенный революционер или партийный работник.

Я проехала через поселок и направилась в сторону фабричных корпусов. К ним вела разбитая асфальтовая дорога, но метрах в трехстах от поселка она закончилась, и дальше шла грунтовка. Прежде чем съехать на нее, я остановилась, чтобы посмотреть, проедет ли по ней моя машина.

Дорога, как ни странно, оказалась относительно приличная, но меня удивило даже не это, а то, что на ней были отчетливо видны следы автомобильных шин. Здесь явно кто-то проезжал, причем совсем недавно. Стало быть, люди не придумывают, что на фабрике какое-то движение по ночам происходит, а так оно и есть. Известно ведь – не бывает дыма без огня.

Я съехала на грунтовку и поехала по ней к бывшей фабрике. Через двести метров дорога разделилась на две – одна шла к фабричным корпусам, другая – к одинокому кирпичному зданию, стоящему на самом краю леса. Возле него что-то блестело в лучах осеннего солнца.

Я пригляделась, прикрыв глаза козырьком ладони, и увидела уродливый памятник. Судя по тому, что он был выкрашен облупившейся серебрянкой, это был тот самый памятник неизвестному мне гражданину Вогулову, который прежде красовался на площади перед городским Домом культуры.

У этого памятника была запоминающаяся анатомическая особенность: его левая нога была в целости, а правая отбита почти по колено, поэтому несчастный Вогулов стоял скособочившись и накренившись на одну сторону, так что какой-то жалостливый человек подпер его сбоку бревнышком.

«Колченогий», – вспомнила я.

Так вот кого они имели в виду! Именно сюда велел меня привезти некий Петрович! То есть не меня, а другую Жанну, которую они убили. И потом сюда же привезли еще одну девицу – ту, которая не очухалась после ритуала.

Да, здесь опасно. Но я прикоснулась к ладанке, поняла, что не боюсь, и решительно свернула к памятнику.