Книга Десять медвежат - Наталья Александрова

— Вот он, Федя! — радостно сообщила хозяйкаапартаментов.

Леня вспомнил недавно покинувшего эту квартиру Лимона,оценил царящий в спальне беспорядок и подумал, что бедному Феде навернякаприходится частенько наблюдать сцены, не предназначенные для его глаз. Ведь,судя по его мордочке и коротким штанишкам, он был еще медвежонком, а детямнельзя присутствовать при таких сценах…

Но эта мысль была далеко не главной.

Главной была радость: Леня узнал Федю, это был он, тот самыйпоследний медведь из «Аквариума», которого в честном бою захватил Лимон… тесамые штанишки в синюю и зеленую клетку, то самое выражение на морде.., вобщем, никаких сомнений!

— Вот это — то что надо! — довольным голосомсообщил Маркиз хозяйке. — Федя — это то, что я искал!

— Клево! — Барби радостно запрыгала. — Мне онтоже больше всех нравится! Мне его папик подарил совсем недавно!

Стараясь сохранить невозмутимое лицо, Леня протянул руку исхватил долгожданного медведя.

Ему не терпелось обследовать его лапы, но Леня взял себя вруки и не стал торопиться.

— Так… — задумчиво протянул он, — медведь есть,девушка есть, осталось выбрать реквизит и обстановку…

— Чего? — недоуменно протянула Барби. —Обстановка у меня отличная, ты не представляешь, сколько я в нее бабок вбухала!

Леня напомнил себе, что с этой особой нужно разговариватьсамыми простыми предложениями, и проговорил:

— Ну, короче, надо придумать, где тебя снимать.

— Ну, хоть в кровати, — протянула Барби и взяласьза край шелкового покрывала.

— Я же тебе говорил, — поморщился Леня, — мыснимаем не для «Плейбоя» и не для «Пентхауза», а для «Космополитен»…

И в это мгновение у него за спиной раздался звериный рев.

* * *

На пороге спальни стоял Лимон собственной персоной, и видего был ужасен.

Ноздри раздувались, по лицу, багровому от ярости,перекатывались желваки. Пудовые кулаки были сжаты и просились в дело.

— Шлюха! — заорал бритоголовый. — Живешь намои деньги и водишь в квартиру мужиков? Да я из тебя чучело набью!

— Лапсик! — истошно завизжала Барби. — Этововсе не то, что ты подумал! Вовсе не то!

— Что, интересно, я могу подумать? — гремел Лимон,набирая обороты. — Не успел я уйти, а у тебя уже какой-то козел! Вы в спальне,ты почти голая и уже собиралась забраться в кровать! Ну, и что, интересно, тымне сейчас начнешь в мозги втирать?

— Это совсем не то! — вопила смертельноперепуганная девица. — Лапсик, это совсем не то, что ты подумал! Это немужчина, а этот.., как его… кар.., кор.., корреспондент!

С перепуга Барби даже сумела выговорить такое длинноеиностранное слово. Это был ее личный рекорд.

— Ха-ха-ха! — Лимон деланно рассмеялся. —Охотно верю, что это не мужчина, я его соплей перешибу, но насчеткорреспондента — это ты загнула! С каких это пор корреспонденты берут интервьюв кровати? Да и какому идиоту придет в голову разговаривать с тобой? Что тыможешь ему рассказать?

Ты только для одного годишься! Точнее, годилась досегодняшнего дня, а теперь я тебя так отделаю, что даже санитары в моргепобрезгуют!

— Помогите! — заорала Барби, вскочив наприкроватную тумбочку. — Ну вы-то хоть скажите, что я правдуговорю! — в слабой надежде на поддержку повернулась она к Маркизу.

— Девушка совершенно права… — начал Леня, немногоотступая перед бритоголовым, который яростно размахивал кулаками, — ядействительно представитель прессы…

— Слушай, ты только меня не грузи! — прорычалЛимон, повернувшись к Маркизу. — Я с тобой тоже разберусь, когда этумочалку конкретно выпотрошу! Представитель, блин, прессы! Да ты за кого меня, внатуре, держишь? Я что, блин, по-твоему, лох моченый?

— Нет, почему же, — Леня осторожно переступил,зайдя сбоку от разбушевавшегося громилы, и ловким ударом ботинка подсек еголевую ногу. Лимон заревел, как разбуженный медведь, и грохнулся на пол,вдребезги разбив настольную лампу.

Барби подпрыгивала на тумбочке, тоненько повизгивая, носмотрела на происходящее уже с большим интересом.

Лимон, чертыхаясь, вскочил, схватил тяжелый резной табурет ис яростным ревом швырнул его в Леню. Маркиз ловко уклонился от летящего в негопредмета. Табурет угодил в зеркальную дверцу шкафа, по которой тут жезазмеились трещины.

Отступив в дальний конец спальни, Леня дурашливым голосомпропел частушку:

— Мой миленок Фейербах разругался с Гегелем, Разорвална нем рубаху и ударил мебелем…

— Остряк, да? — завопил Лимон, перепрыгивая черезкровать и бросаясь на Маркиза. — Жванецкий, да? Ты у меня сейчас, блин, надве половинки, в натуре, рассмеешься!

Леня не любил насилия во всех его формах, но принеобходимости он мог постоять за себя, при его профессии это было простонеобходимо. Он поддерживал хорошую спортивную форму и время от времени бралуроки восточных единоборств у старика-вьетнамца.

Этот старик научил его многим хитрым приемам, но он не разповторял простую житейскую мудрость: никакие самые крутые приемы не гарантируютполной безопасности. Как говорится, против лома нет приема. Кроме того, вкрайнем случае не нужно изощряться — самое простое и действенное средство в дракес другим мужчиной это сильный удар в то место, которое мужчины берегут, какзеницу ока.

«Поэтому женщины в драке опаснее, — добавлялвьетнамец, — у них меньше болевых точек».

Вот и сейчас, увидев, что Лимон озверел не на шутку. Маркизвспомнил завет старика и ударил бритоголового в ту самую болевую точку,ахиллесову пяту каждого мужчины.

Лимон согнулся, выпучив глаза и хватая ртом воздух.

Барби, которая только что в ужасе убегала от своегоразъяренного любовника, увидев его страдания, тут же преисполнилась жалости,спрыгнула с тумбочки, подбежала к Лимону, обняла его за плечи и повела ккровати.

— Лапсик, бедненький, — причитала она, — нупотерпи минутку, сейчас все пройдет…

— Уйди, шлюха! рычал бритоголовый, морщась от боли, нона более решительное сопротивление у него все еще не хватало сил.

Барби с ненавистью покосилась на Маркиза и прошипела:

— Ты что же, гад ползучий, с ним сделал? А если тебятак? Это такое место опасное, неизвестно, как заживет! А если вовсе не заживет,что я тогда с ним делать буду?

— Трудно с вами! — проговорил Маркиз. — Ятебя хотел спасти, а ты же на меня в обиде!

— Спасти он меня хотел! А тебя кто-нибудь об этомпросил? Тоже мне, спасатель нашелся!

Барби дотащила своего страдающего любовника до кровати ипыталась на нее уложить, но Лимон шипел, как разозленный кот, морщился от болии вырывался из объятий своей любвеобильной подруги.