Книга Граница миров - Кристель Дабо

Офелия проложила себе дорогу между подушками. Но едва она спустила ноги с кровати, как опрокинула стопку книг и, собирая их, заметила, что все они лишены текстов и названий. Остальное убранство комнаты было им под стать: на стенах висели пустые рамки и часы без стрелок. Выключатели не зажигали и не гасили лампы под потолком, и те так судорожно мигали, что у нее мутилось в глазах. Радиоприемник, к которому Офелия кинулась, чтобы послушать новости, не снизошел даже до треска.

Что же касается двери, то она была заперта на ключ.

Офелия не могла прочесть почти ни одной вещи, к которой прикасалась в этой комнате. Неужели Центру удалось всего за одну ночь лишить ее семейного свойства? Об этом даже думать было страшно.

– Ну ничего, обойдется!

Она всё равно раскроет здешние тайны, с помощью чтения или без него.

Механизм подъема оконных жалюзи отсутствовал. Офелия приникла к щелке между полосками, но солнце обожгло ей глаза. Другая надежда тоже не оправдалась: в ванной она обнаружила целую коллекцию зеркал, но все они оказались кривыми: Офелия увидела в них свое перекошенное до неузнаваемости лицо. А для того чтобы пройти сквозь зеркало, ей требовалось безупречное отражение.

От этого обилия бесполезных вещей можно было с ума сойти!

Офелия долго колотила по крану над раковиной, пока он не выплюнул толику воды, позволившую ей умыться. Ее сновидение – нет, воспоминание – продолжало грызть ее изнутри. Она испытывала трудноописуемое чувство, нечто среднее между радостью и печалью.

Офелия всмотрелась в лужицу воды, оставшейся в раковине после умывания. В этом прошлом не было никаких следов Другого, никакого намека на чье-то строптивое отражение или на какую-то хотя бы крошечную мысль, словно Он ни к чему еще не был причастен в то время.

Офелии пришлось долго дергать шнур в туалете, чтобы спустить воду. Теперь она по крайней мере выяснила, что Евлалия Дийё, покинув военный сиротский приют, прошла через Наблюдательный центр девиаций. Проект, который она добровольно вызвалась разработать, несомненно, был проектом «Корнукопианизм», упомянутым Генеалогистами, но пока Офелия не обнаружила в ее воспоминаниях никакого Рога изобилия.

А всего лишь подвал и телефонный аппарат.

Щелчок ключа заставил ее обратить близорукий взгляд на дверь, которая торжественно распахнулась перед женским силуэтом. Силуэт напоминал бочку, увенчанную высоченным шиньоном.

– Мама?

Этот возглас вырвался у Офелии невольно, и только миг спустя она поняла, что обозналась. Эта женщина не была ее матерью. Собственно говоря, она и женщиной-то не была. Это был робот.

Из-за ее фартука, на котором было вышито слово «Няня», донесся нечеловеческий голос:

– Доброе утро, darling[44], как мы поспали… хорошо?

Офелии еще не приходилось видеть роботов такого сорта. У няни было настоящее человеческое лицо с вытаращенными глазами, вздернутым носом и ртом, растянутым в неестественно широкую улыбку. Она двигалась как на шарнирах, точно заводная кукла. Ее нарядили в пышное платье и рыжевато-белокурый парик – это и ввело Офелию в заблуждение. После эксперимента с пулей из музея Анимы нетрудно было догадаться, что этот маскарад не случайность: в Центре отлично знали, кто она и откуда явилась. И воспользовались этим, чтобы вывести ее из равновесия.

– Который час? Что со мной произошло после туннеля? Как долго я проспала?

Няня расстегнула пижаму Офелии, не спросив ее разрешения и не ответив на все эти вопросы.

– Я буду вашей няней всё время, что… что вы пробудете здесь. Я буду заботиться о вас. Давайте-ка оденемся поскорее. Нас ждет длинный день!

– Я оденусь сама.

Няня… это было последнее, в чём Офелия здесь нуждалась. Ее возмущение возросло, когда она надела казенную одежду. Вчера она не могла до нее дотронуться, не вернувшись вспять по времени, вопреки своему желанию; сегодня же все эти вещи оказались практически нечитаемыми.

Пока Офелия пыталась справиться со своими шароварами, няня расчесывала ей волосы, да так усердно, что они в конце концов встали дыбом, потрескивая электричеством. Зато она не позаботилась о том, чтобы подобрать ей какую-нибудь обувь. Офелии пришлось выйти босиком в широкий коридор, заваленный еще бóльшим количеством вещей, чем ее спальня, хотя, казалось бы, это уже невозможно; вазы, мебель, посуда и прочие вещи, явно бракованные и непригодные к использованию, служили здесь только бесполезным декором.

Вдоль всего коридора открывались двери других комнат, откуда выходили заспанные люди. Насколько близорукие глаза Офелии могли их различить, это были мужчины и женщины разного возраста и разного цвета кожи, но всех сопровождали няни-автоматы в самых разных обличиях. Зато их подопечные носили одинаковую одежду, обнажавшую руки и щиколотки, и у каждого на предплечье виднелся такой же черный штамп, как у Офелии.

Значит, все эти люди – инверсы? Кое-кто из них демонстрировал внешнее уродство, другие выглядели нормально. Их было не больше пятнадцати. Но ни один не ответил на приветствие Офелии, да и друг с другом они тоже не говорили.

Она шла следом за ними, спускаясь по лестнице, заваленной картонными коробками. Это помещение напоминало огромную свалку. К величайшему ее неудовольствию, няня шла следом, не отставая ни на шаг. Раскрыть тайны «Корнукопианизма» с таким эскортом будет непросто!

Спустившись на первый этаж, Офелия поискала взглядом подвал с телефоном, увиденный во сне. Но на его месте оказалась столовая. В центре возвышался монументальный буфет, щедро уставленный пирожными, пряностями, кремами, тортами и пирогами, бисквитами и блинами, рахат-лукумом, вареньями и прочими лакомствами.

Такое изобилие было явно излишним, учитывая малое количество едоков.

У Офелии взволнованно забилось сердце. Теперь ей представился в новом свете переизбыток вещей, заваливших общежитие. Мифический Рог изобилия, доселе считавшийся лишь старинной и несбыточной сказкой, внезапно обрел в ее глазах вполне реальные очертания. Может, он даже находится прямо здесь, у нее под носом, в виде какой-нибудь чашки или тарелки?

Хотя… нет, вряд ли. Центр наверняка скрыл его от посторонних взглядов, но это не мешало Офелии почувствовать, что она уже близка к цели своих поисков.

Она с аппетитом вонзила зубы в пирожное и… едва удержалась, чтобы не выплюнуть его: вкус был ужасный. И то же самое – с другим блюдом, которое она взяла с буфета. Вся эта пища соединяла в себе привлекательную видимость и мерзкий вкус. Даже чай и тот нельзя было пить без отвращения.

Этот буфет оказался под стать всему общежитию. Разочарование захлестнуло Офелию. Неужто Рог изобилия – всего лишь это, всего лишь преумножение ни на что не годных материальных благ?! Но тогда каким образом он поможет Торну и ей справиться с Евлалией, с Другим и прекратить обрушение ковчегов?!