Книга Принц-ворона - Лариса Петровичева

Джемма снова кивнула. Правила гостеприимства требовали пригласить Тернера в дом, но она медлила — ей было неприятно понимать, что этот человек может подняться по ступеням, войти в гостиную и провести какое-то время под одной крышей с ней и Дэвином. Она не знала, что не так. Но чутье подсказывало: от такого, как этот Тернер, следует держаться подальше.

Возможно, если бы смерть приняла человеческий облик, то она выглядела бы именно так: светловолосым джентльменом, который смотрит и расчленяет на части одним только взглядом.

— Да, я видела первую убитую девушку, — ответила Джемма. — Тело госпожи Кавендиш — нет. Муж запретил смотреть на него, он волнуется за мои нервы.

Тернер понимающе покачал головой, словно ожидал услышать именно такой ответ.

— Я видел Элинор, — негромко произнес Матиас. Карандаш крутился в его пальцах, потом замирал, и художник вновь принимался нервно крутить его. — Могу показать вам место, где лежало ее тело.

Голос художника сорвался на хриплый шепот. В глазах сверкнули слезы, и Тернер посмотрел на него с неприятной смесью брезгливости и сочувствия.

— Разумеется, это разумеется. Только до той поры возьмите себя в руки. Элинор мертва, ее уже не вернешь, — произнес Тернер и, обернувшись к Джемме, осведомился: — А ваш супруг, госпожа Эвилет? Где он? Я, кстати, видел, как вас вели на аукцион. Эта прозрачная хламида, охрана с оружием… почти античная трагедия. Ну и вся история с вашим отцом… Я ведь был одним из следователей по его делу.

Фраза прозвучала как пощечина. Джемма невольно сделала шаг назад. Глаза стало жечь, но она понимала, что не расплачется. Не при этом человеке.

— Джентльмен не станет упоминать о вещах, которые ранят честь леди, — холодно заметила она, стараясь сохранять спокойствие.

Тернер развел руками.

— Вы меня впечатлили, — признался он. — Вы держались с невероятным достоинством. Нельзя было увидеть вас и не влюбиться.

Они все-таки побрели к дому. Подбежал слуга, подхватил лошадь под уздцы; Матиас растерянно посмотрел на свой набросок на холсте и поплелся за Тернером с тем же видом, с которым раньше ходил за Элинор.

— Неудивительно, что его высочество настолько пылко в вас влюбился, — совершенно серьезно продолжал Тернер и без всякого перехода осведомился: — Вы, кстати, знаете, что у него был роман с госпожой Кавендиш? Вся столица шумит о том, что он убил бесцеремонную любовницу, которая решила возобновить их отношения, к тому же настолько дерзко.

Джемма понимала, что он заговорит об этом, и все равно оказалась не готова к такому повороту беседы.

— Да, он рассказывал про тот роман, — откликнулась она, чувствуя, как в груди снова начинает жечь. — Но мой муж не убивал госпожу Кавендиш, это совершенно точно. В тот момент мы были на похоронах убитых девушек, и нас видела вся Хавтаваара.

Тернер одобрительно кивнул.

— Очень правильный подход, — сказал он. — Сын короля, Принц-ворона, поддерживает поселян в их скорби. Его полюбят, это само собой. Мне кажется, уже полюбили.

Джемме показалось, что Тернер приехал сюда твердо убежденным в виновности Дэвина, и никакие факты и доказательства уже не смогут заставить его изменить это мнение. Каждое его слово, каждое предположение становится крючком, который он вонзает в чужую плоть и начинает тянуть и крутить.

— Мой муж — хороший человек, — с достоинством ответила Джемма.

Тернер улыбнулся, но глаза остались прежними, оценивающими и ледяными.

— Вы очень интересная пара, — заметил он. — Отвергнутый сын короля, герой и спаситель народа — и дочь бунтовщика, который вышел на площадь за народное счастье. Вы знаете, что нравитесь людям, оба? В столице у вас множество поклонников. Да и не только в столице.

Джемма пожала плечами. Они вошли в гостиную. Артур и Дэвин, которые сидели рядом на диване, поднялись при их появлении.

Тернер белозубо улыбнулся и воскликнул, не утруждая себя приветствиями:

— Что ж, господа! Вам нужен был следователь — ну вот и я. Тело госпожи Кавендиш — на стол, тела девиц выкопать. Буду изучать.

Дэвин невозмутимо пожал протянутую руку Тернера и ответил:

— Я сохранил тело Элинор на сгустке энергии, как вы и попросили в телеграмме. А насчет остальных девиц надо будет решать уже в Хав гавааре. Я там не распоряжаюсь.

Тернер посмотрел на него с искренним удивлением.

— Неужели? А в столице говорят, что добрые поселяне ловят каждое ваше слово и жест! Вы для них прямо солнышко ясное.

— Я могу попросить, — спокойно ответил Дэвин, никак не отреагировав на «солнышко ясное». — Но не заставить.

— В общем, мне нужны тела, — сказал Тернер и покосился на Артура. — Возложим эту торжественную обязанность на полицмейстера… Кстати, господин Вудвилл! Вы ведь ученый. Ваш труд о леменийских лягушках весьма оригинален, и я бы даже сказал, что значителен, но как вы можете возглавлять полицию?

Лицо Артура приняло странное выражение: он словно был польщен оценкой своей научной работы и в то же время задет до глубины души намеком Тернера о том, что он тут не на своем месте. Похоже, Тернер ждал, что Артур будет оправдываться.

— У меня отменный опыт оперативно-розыскной деятельности, — равнодушно сообщил он. — Как и у всякого исследователя, который не просиживает штаны в кабинете. Впрочем, я не уверен, что оценка моей работы находится в вашей компетенции.

Тернер прошел по гостиной — Артур невольно поднялся с дивана ему навстречу — и вдруг отколол номер: нагнулся и резко втянул воздух возле правого виска Артура. Джемма с трудом сдержала удивленный возглас, но Вудвилл и ухом не повел, словно то, что его обнюхивали посторонние люди, было для него в порядке вещей.

— А ведь она вам нравилась, правда? — почти ласково спросил Тернер. — И вы очень обрадовались тому, что красотка Элинор оказалась в этих краях. Потому что решили попробовать пообщаться с ней поближе и потеснее, как вам всегда хотелось, но не моглось. Кто вы — и кто она? Обедневший дворянин, который изучает лягушек на болотах и первобытные знаки на скалах. Она за день проживает столько, сколько вы заработаете за год… Правда?

На мгновение лицо Артура окаменело, но он тотчас же взял себя в руки и совершенно невозмутимо ответил:

— Ну и что?

Тернер отстранился от него, и Джемма заметила, что он удивлен. Но он вдруг понимающе кивнул, словно услышал от Артура именно то, что ему было нужно.

— А вы? — обернулся он к Джемме. — У вашего мужа был роман с этой светской дрянью. И тут вдруг она решила, что старая любовь не ржавеет и можно восстановить отношения. А жена не стена, подвинется. Мотив прекрасный, на мой вкус. Тем более что все можно валить на безумца, который режет здешних поселянок. Прирезал и дворянку, вошел во вкус.

Джемма предчувствовала такой поворот. Ничего другого и быть не могло. Тернер будет перебирать всех, надеясь задеть за живое, и она обрадовалась тому, что выслушала его с доброжелательно равнодушным лицом.