Книга Инстинкт свободы - Джу Ли

– Знаю-знаю. Куда ты денешься?

Зверек нетерпеливо подпрыгнул на месте.

– О нет, никаких игр, – лицо сморщилось от нового приступа боли, скрутившего грудную клетку. – Лучше отойди подальше.

Я ухватилась за ствол дерева и попыталась приподняться – никакой реакции, мозг не слушался, предпочитая корчиться в муках вместо того, чтобы собрать силы и доползти до пятнышка лунного света.

Молодец! Он добился своего! Будем валяться и медленно подыхать.

Фидо осторожно приблизился и коснулся влажным носом моего лба. Прохладное прикосновение успокоило разгоряченные мышцы, по венам заструилась небывалая легкость, вернувшая малую толику утраченных сил.

– Прекрати! – я оттолкнула зверька от себя.

Он отбежал на небольшое расстояние и радостно взвизгнул, заметив неожиданный всплеск активности.

– Ты же знаешь, тебе это запрещено, – вторая попытка подняться на ноги увенчалась успехом, и я побрела к островку света, просачивающемуся на землю сквозь ветки деревьев, – или ты каким-то образом смог нарушить приказ?

Хорек довольно рыкнул: он был чрезвычайно горд своим смелым поступком. До сих пор не понимаю, как ему удалось проигнорировать запрет? Я взглянула на питомца – выглядел он уставшим, но даже это не скрывало победный блеск черных глаз. И за что мне такое чудо?

Лунный луч упал на лицо, скользнул ниже, коснулся ободранных пальцев. То тут, то там на коже появлялось покалывание, подсказывающее, что процесс лечения начался. Тело превратилось в один «пылающий» факел, охваченный бледным сиянием. В груди нестерпимо заболело, будто там начался настоящий пожар.

Резкий кашель полоснул горло. Я прикрыла рот ладонью – на кожу брызнули капли крови – последние остатки нашей с Хьюго связи. Теперь между нами нет ничего общего, мы абсолютно чужие друг другу.

Скит обеспокоенно завертелся возле ног.

– Мне уже лучше, – упавшим голосом заверила его я.

Нет, это была не ложь. Видимые раны залечить удалось, чего не скажешь о внутренних: с ними луна не в силах справиться.

Интересно, Хьюго ощущал такую же нарастающую пустоту или нечто иное? Что бы там ни было, с ним все в порядке. За последние несколько ночей мы отстранились, связь стала тоньше. Для него уход прошел практически безболезненно. Думаю, он рад завершению общения: не надо больше играть роль няньки.

Я подошла к озеру и посмотрела на свое отражение: щеки перемазаны кровью, на куртке темнели засохшие пятна. Потрясающий вид. Понадобится целая бочка воды, чтобы привести себя в порядок. Я опустилась на колени и принялась методично смывать грязные разводы.

Странный приступ рвения охватил меня, заставляя изо всех сил оттирать руки и лицо. Казалось, если они не примут нормальный цвет, жизнь будет кончена: настолько мучительным было осознание собственного несовершенства.

Сняв куртку, я внимательно оглядела ее со всех сторон – на рукаве появилась едва заметная потертость. Больше ничего не удалось увидеть: ни дыр, ни разошедшихся швов. Штаны тоже не сильно пострадали, а вот туника на животе превратилась в одно кровавое пятно. Я стянула ее с себя и опустила в воду. От куска ткани поплыли темноватые разводы. Они извивались причудливыми узорами, расползались в разные стороны. Ледяная вода жадно вбирала в себя мою кровь, смывая ее с одежды.

Тяжелое металлическое дыхание пропитало воздух, оно проникало всюду, щекотало ноздри, распаляло дремлющую нервозность. Скит сморщился и принялся громко фыркать, отгоняя от себя неприятный аромат. Это не помогло, тогда он принялся лапкой чесать нос, в надежде, что запах перестанет его раздражать.

Туника терла кожу, с каждым разом царапая все больше и больше. Костяшки пальцев покраснели, и на них выступили капельки крови. Я не обращала на боль внимания, продолжая размеренно избавляться от пятна.

Скит уткнулся носом мне в руку, приводя в чувство.

Я с ужасом посмотрела на свои пальцы: распухшие, в маленьких красных точках – и чуть не выронила одежду в озеро. Что со мной происходит?

Мокрую, с трудом отстиранную тунику пришлось надеть на себя. Ледяная ткань прилипала к коже, вызывая неприятные ощущения. Краем глаза я заметила серебристое пятно на груди – круглый след от разорванной связи выделялся на фоне бледной кожи. Да, не думала, что Хьюго был мне настолько нужен. Казалось, он клетка, призванная заточить рвущееся наружу сознание, но без этой клетки с каждой минутой становилось хуже.

Хорек осторожно подошел и прижался к моей ноге. Я провела рукой по его черной шерстке – на пальцах появились багряные полосы. Чья это кровь? Моя или его? Сложно понять, да и он никогда не признается. Теперь можно не сомневаться, фидо отдаст за меня жизнь. Он уже продемонстрировал это недавно, передав часть своей силы. Больше питомец не будет таким беспечным: я не смогу пережить вторую потерю, особенно сейчас, когда Хьюго нет рядом.

– Никогда, слышишь, никогда не подвергай себя опасности, спасая меня, – я тщательно сплетала паутину из слов.

Зверек тоскливо завыл, оглядывая опутавшие его запреты.

– Прости. Так будет лучше.

Глава 15. Желания

Март, 1537г.

Сегодня Сагах предложил обучить меня всему, что знает сам. Я не колебался ни секунды, делая выбор. Последняя битва дала четко понять, насколько ничтожны мои силы. Враги быстрее, выносливее, лучше обращаются с оружием, ведь их тренируют искусству убивать с младенчества.

Отец тоже преподал мне пару уроков, только я не умею лишать других жизни. Говорят, к этому нужна особая тяга, ты должен захотеть сомкнуть пальцы на чужом горле и почувствовать агонию умирающего тела.

Хватит ли твердости посмотреть в глаза противнику и увидеть, как они медленно стекленеют, покрываясь мутной пеленой? Нет, всего мужества и желания отомстить недостаточно для совершения убийства.

Сагах был неправ, сказав, что я единственный, кто может одолеть аструмов. Наверное, я буду единственным, кто позволит им сбежать из-за собственной слабости.

***

Тяжелые свинцовые тучи заполонили небо, они густыми волнами накатывали друг на друга, стремясь поглотить все на своем пути. Их бездонная утроба изнывала от голода, нуждалась в постоянной подпитке. Звезды померкли перед лицом этой пугающей ненасытности, и небо дрогнуло, пряча ослепительную черноту за рваной завесой.

Я в последний раз взглянула на крохотные лучи лунного света, пробивавшиеся сквозь тучи и, попрощавшись с ними, сделала шаг вперед.

Ветер резко ударил в лицо, в ушах засвистело, вечность неслась навстречу россыпью сверкающих звезд, заставляя забыть обо всем. Ни боли, ни страдания, ни сожаления – ничего, что взволновало бы сознание. Лишь бесконечное умиротворение и долгожданный покой…

– Мэл, ты меня слышишь? – донесся откуда-то издали знакомый голос.