Книга Там, где меня нет - Александр Варенников

Гурин.

Даниил усмехнулся, подумав, что главу администрации при желании можно было обвинить разве что в чревоугодии и прописать ему в виде наказания диету, из тех, которые под номерами, как в санатории… Что ж, Сергей Александрович, вот вам стол № 16, специально для избалованных пухлощеких негодников. Семейный человек. Любитель мучного.

Нет, что-то здесь не сходится. Не было между Черепановым и Гуриным никакой видимой связи. Любовь к выпечке — это одно, а вот убийство — совсем другое дело. Не выглядел Гурин по-злодейски. Впрочем, Даниилу было хорошо известно, что злодей, как правило, выглядит если уж и не обыденно, просто, то явно с уклоном в учтивость, кротость, может даже и в излишнюю воспитанность. Попадается, конечно, мелкая сошка, которая только и может, что подкараулить за углом да телефон отжать. Такие — да, с кривыми рожами, с грязью под ногтями и запахом перегара в придачу. Крупная рыба — она с переливающейся чешуйкой, красивая. Сидит себе в кабинетах, плетет интриги, раздает поручения.

И все не давала Даниилу покоя мысль о том, что мешок нашли именно рядом с рыбацким домиком Гурина. «Ну не может это быть просто случайностью!» — говорил он себе снова и снова. Наговорившись, решил, что нужно повнимательнее присмотреться к главе администрации и к его делам. Неверно ведь сказал Евтушенко. Работа облегчение приносит, но только когда выполняется с полной отдачей.

5

«В этом году канадская горнодобывающая компания Kingston Gold отмечает свой десятилетний юбилей. По этому поводу 19-го и 20-го августа в нашем городе будут проходить праздничные мероприятия. Популярная российская группа «Фаренгейты» даст сольный концерт на центральной площади днем в субботу. К жителям города обратится глава администрации Сергей Александрович Гурин и управляющий месторождением Апрельским Майкл Стивенсон. После выступления гости смогут отведать традиционные чукотские лепешки и вареное мясо, приготовленные в яранге, установленной прямо на площади. Также в программе: спортивные соревнования, такие как перетягивание каната и прыжки через нарты; веселые забавы — бои мешками, поедание блинов на скорость и еще много-много интересных конкурсов. Все участники получат памятные подарки с фирменной символикой компании Kingston Gold. В воскресенье планируется выступление народно-сценического ансамбля «Йынэттэт». Оба дня будет работать выставка, посвященная добыче золота, открытая на территории краеведческого музея…»

Праздник шел своим чередом, так, как было написано в городской газете. Никакого обмана: сначала на сцене появилась музыкальная группа, состоявшая из четырех худосочных парней лет двадцати. Парни увлекали своих слушателей сладкими голосками в лучших традициях российской попсы, которую Даниил, как, впрочем, и большинство присутствовавших на празднике мужчин, не особо жаловал. Большие звезды, похоже, чувствовали это или же просто не особо тянули выступление вживую, потому голоса их то и дело подхватывал ветер и уносил куда-то в залив. Образовывалась пустота, заполняемая лишь выверенным звучанием синтезаторов.

К тому времени, когда «Фаренгейты» появились на сцене, на площади уже выросла яранга и затрещал сухими поленьями костер, разведенный на специальной площадке. Даниил подметил, что со стороны праздник выглядел как-то странно, неоднородно, будто на одной квартире собрались две враждующие семьи. На сцене — яркие нулевые, блеск кожаных курток и модные прически, внизу же — кухлянки, дым костра и традиционная вареная оленина в избитом временами котле.

Ольга почему-то упрямо косилась в сторону яранги, разглядывая старенького чукчу.

— Может, хочешь перекусить? — спросил Даниил. — В меню нашего ресторана оленьи мозги, тюлений жир…

— Фу! Нет уж, спасибо, — Ольга скривилась, отмахнулась. Улыбнулась. — Просто интересно наблюдать за ними. Слушай, я даже представить не могу, как они живут в этих ярангах посреди тундры. Зимой! Я понимаю: охота, олени, но все же. А как они… ну, ходят-то они как зимой? По-большому. Как у них туалет устроен, например.

— Ну как? Две палки, — с серьезным видом сказал Даниил. — Одна — чтобы кухлянку вешать. Вторая — чтобы от волков отбиваться.

— Дурак ты, — мягко ответила Ольга.

— А если серьезно, то не знаю. Хотя мне кажется, что все у них по уму. Народ этот с большой историей. Полтора века боролись за независимость, русские войска разбивали во времена покорения Севера. Знаешь, откуда пошло название этого города? В окрестностях есть сопка Пээкиней, что в переводе с чукотского — «пахучая гора». Так вот, по легенде, у подножия той сопки произошла битва между чукчами и юкагирами. У аборигенов не принято было хоронить своих павших товарищей, так что представь, какой там душок стоял. Чукчи вообще долгое время здесь не селились, а только на время пригоняли сюда стада оленей.

— Жуть.

Даниил хотел было продолжить, но «Фаренгейты» замолчали, а ведущий вокалист — жгучий брюнет с выбритой полоской на брови и аккуратной бородкой — сказал, что сейчас на сцену поднимутся люди «без шуток великие, потому что только великим покоряется Север».

Гурин и Стивенсон появились как-то внезапно, откуда-то сбоку. Отвлекшись на разговор с Ольгой, Даниил не заметил, как с левой стороны к сцене подъехал черный минивэн. Свита Стивенсона? Конечно, Гурин себе подобное позволить не сможет, да и не нужно ему это. Масштабы разные у этих двух.

— Уважаемые жители и гости города! — начал Гурин. — Рад приветствовать вас в этот теплый летний день, на этой площади, в этой праздничной атмосфере, где все мы — часть одной большой семьи. И за это хочется выразить огромную благодарность нашим большим друзьям из Kingston Gold, и лично управляющему месторождением Апрельским Майклу Стивенсону.

Раздались жидкие аплодисменты, и Гурин жестом пригласил Стивенсона присоединиться к речи. Тот, с неизменной стройностью, немалым ростом, в темно-синем костюме-тройке, рядом с Гуриным выглядел слишком внушительно. Даниилу подумалось, что он смотрит какую-то развлекательную программу, из тех, что крутят по второму каналу. Был там один дуэт, и что-то про кроликов, которые «не только ценный мех».

Но как Даниил не понимал юмора в зарисовке про кроликов, так же он не понимал, почему Гурин выглядел каким-то удрученным и почему после своей короткой речи сразу же ушел в тень. Стивенсон же со сдержанным воодушевлением, с едва заметным акцентом начал рассказывать про грандиозные планы компании, про то, что в городе собираются построить и что планируется снести. Про то, что территория порта будет расширена и что компания будет открывать еще две сотни рабочих мест. Его слова встретили громкими аплодисментами, и праздник продолжился — снова зазвучала музыка, разговоры горожан. Чай хлынул в металлические стаканы, а в стаканы пластиковые полились водка и пиво — кому что больше приходится по душе.

Даниил проводил Гурина взглядом. Глава администрации спустился со сцены и хотел было уйти в сторону — по всей видимости, к стоявшей около сцены жене, такой же полненькой, округлой, как и сам Гурин. Но его перехватил Стивенсон, что-то сказал. Гурин, чуть скривившись, покачал головой, с ухмылкой посмотрел на своего не то друга, не то врага, и сказал что-то резкое и не очень приятное. Это Даниил понял сразу, ведь с такой резкостью обычно человека не хвалят, а посылают к чертовой матери. Подоспела свита Стивенсона и закрыла обзор спинами и головами, так что Даниил не увидел, чем закончился разговор.