Книга Потомки Шаннары - Терри Брукс

И тогда он неожиданно закричал, изливая в песне желаний весь свой ужас и отвращение. Созданный им призрак не был похож на какое-либо известное ему существо, потому что Пар понял, что даже самые зловещие образы, создаваемые им раньше, не действуют на порождения Тьмы. Этот призрак появился из какого-то темного уголка его подсознания и был его собственным творением — что-то такое, чего он и сам не мог понять: темное бесформенное существо, оно вилось вокруг него, как паутина, которую вьет паук вокруг своей жертвы. Порождение Тьмы зашипело и отпрянуло, изрыгая проклятия и сражаясь с пустотой. Потом опять упало на четвереньки, что-то невидимое заставляло извиваться и дрожать детское тело. При виде этого Пар умолк и устало качнулся на ремнях.

— Не приближайся ко мне! — предупредил он ее, тяжело дыша. — Не вздумай прикоснуться ко мне еще раз!

Он не знал, что именно он создал и как, но порождение Тьмы согнулось в свете костра и беспомощно посмотрело на него. Отблески того, что находилось внутри тела девочки, коротко замерцали и погасли. Красный свет в глазах потух. Ребенок медленно встал и выпрямился — теперь это опять был ребенок, беспомощный и потерянный. Темные глаза несколько мгновений вглядывались в него, девочка тихо повторила:

— Обними меня.

Потом крикнула что-то в сгущающуюся темноту за пределами пещеры, и появились гномы-пауки, несколько десятков, которые, кланяясь, подползли к ней. Она сказала что-то на их языке, и Пар вспомнил, что эти существа очень суеверны и поклоняются духам. Сейчас они порабощены порождением Тьмы. Пару захотелось кричать.

Гномы-пауки подошли к нему, освободили от ремней, схватили за руки и за ноги и понесли. Девочка встала у них на дороге.

— Обнимешь меня? — Она казалась почти несчастной.

Он покачал головой, пытаясь освободиться от дюжины рук, цепко державших его. Пара вынесли наружу, в полумрак, где дым от костров и испарения, поднимающиеся откуда-то снизу, смешивались и извивались как в сонном кошмаре. Его поставили на краю пропасти, и он посмотрел вниз, в пустоту.

Девочка была рядом, ее голос звучал мягко и вкрадчиво.

— Древнее болото, — прошептала она. — Там живут оборотни. Ты знаешь, что такое оборотни, мальчик-эльф? — Он застыл. — Если не обнимешь меня, то достанешься им. Они съедят тебя вместе со всей твоей магией.

Пар рванулся и разбросал тех, кто его держал. Порождение Тьмы зашипело и отпрыгнуло в сторону, гномы-пауки отпрянули. Он бросился вперед, пытаясь прорваться, но его оттеснили назад. К нему потянулись руки — кривые, волосатые и цепкие. Он потерялся в водовороте волосатых тел и шипящих голосов, слыша только свой собственный голос, кричащий внутри него: «Нельзя снова попасть им в лапы, нельзя позволить себя схватить!»

Неожиданно он оказался на краю обрыва и призвал магию песни желаний, чтобы отогнать пауков, окруживших его. Он отчаянно расчищал себе путь к спасению. Порождение Тьмы растворилось где-то в тумане.

Внезапно доликец почувствовал, как земля уходит у него из-под ног, как край обрыва проседает под весом нападающих. Он потянулся к ним, пытаясь поймать кого-нибудь, чтобы удержаться, но его руки схватили пустоту. Он сорвался с обрыва и полетел в пропасть. Порождение Тьмы, гномы-пауки, огни, пещеры — все исчезло. Он упал на склон и покатился кубарем сквозь густые заросли кустарника и травы между валунами. По счастью, он миновал обломки скал, о которые мог разбиться насмерть или покалечиться, и наконец после долгого полета приземлился, провалившись в раскрывшую ему объятия темноту.

Некоторое время он был без сознания. А когда очнулся, то обнаружил, что лежит в высокой мокрой болотной траве. Он понял, что трава смягчила падение и, вероятно, спасла ему жизнь. Долинец лежал задыхаясь и слушал, как стучит сердце у него в груди. Когда он немного пришел в себя и его зрение прояснилось, то осторожно поднялся на ноги и ощупал себя. Все тело было в ссадинах и синяках, но, похоже, он ничего не сломал. Пар постоял не двигаясь и прислушался. Где-то далеко наверху звучали голоса гномов-пауков.

Пар решил, что сейчас они спустятся за ним. Надо отсюда убираться.

Он огляделся.

Сумерки сгущались, быстро приближалась ночь. В высокой траве сновали мелкие, почти неразличимые зверьки. Булькающая трясина окружала островки твердой земли. Засохшие деревья причудливых силуэтов и кустарник завершали пейзаж. Отдаленные звуки доносились словно ниоткуда. Все казалось одинаковым, как в бесконечном лабиринте.

Пар глубоко вздохнул, стараясь успокоиться. Теперь он знал, где находится. Упав с хребта, он оказался в Древнем болоте. Так, желая избежать ужасного конца, он только ускорил его: попал прямиком туда, куда порождение Тьмы угрожало его отправить, — во владения оборотней.

Он сжал зубы и двинулся вперед. «Пока я только на краю болота, — говорил себе Пар, — не в самом болоте, и значит, еще не все потеряно».

Пар видел у себя за спиной горный хребет, по нему можно ориентироваться. Если он сумеет уйти подальше на юг, то будет спасен. Но нужно торопиться.

Он почти физически ощущал взгляды оборотней, наблюдавших за ним.

В его памяти, подстегнутой страхом, всплыли рассказы об оборотнях. Создания древней магии, чудовища охотились на тех, кто заблудился или специально отправлен в болото. Основной пищей чудовищ были гномы-пауки; те верили, что оборотни — это духи, требующие жертвоприношений, и покорно отдавали им своих соплеменников. Пар похолодел от этой мысли. Вот что готовило ему порождение Тьмы.

Усталость замедляла его движения и делала шаг неустойчивым. Он несколько раз падал, а однажды провалился в трясину и с трудом выкарабкался из нее. Его глаза затуманились, по спине струился пот. Он посмотрел на небо и увидел, что последние отблески света исчезают. Скоро станет совсем темно. Тогда он вообще ничего не сможет рассмотреть. Путь ему преградила трясина. Придется идти в обход. Он быстро зашагал, прислушиваясь, не раздадутся ли голоса преследователей. Ни звука. Болото было пустым и неподвижным. Он повернул назад по направлению к хребту и наткнулся на овраг, на дне которого что-то копошилось. Пришлось снова вернуться. Темнота сгущалась. Он достиг места, где овраги заканчивались, и снова повернул в сторону хребта. Пар шел еще долго, обходя топкие места, с надеждой вглядываясь в темноту.

Взбитый хребет пропал!

Пар понял, что заблудился, но отказывался верить, что он так сильно ошибся в направлении. Ведь подножие хребта должно быть в той стороне, куда он шел. Как получилось, что он заблудился?

Наконец Пар остановился, устав разгадывать эту загадку. Он уже не знал, куда идти, потому что, по правде говоря, совершенно не представлял, где находится. Нельзя же шагать, не зная куда, пока трясина или оборотни не прикончат его. Уж лучше оставаться на месте и сражаться здесь.

Это было странное решение, вызванное скорее усталостью, чем доводами разума. Ведь на что ему надеяться, если он не выберется из болота? А как он выберется из него, если не будет двигаться? Но он устал, и его смущала мысль о бесцельном блуждании по болоту.